Загадка номера 622
Шрифт:
– Все ужасно, – ответил Макер.
– Что ужасно? – потрясенно спросила Кристина. – Ну скажите же, месье Эвезнер, вы так побледнели.
Левович и Кристина с состраданием уставились на Макера.
Ему не терпелось поплакаться им в жилетку, но не мог же он, в конце концов, рассказать им, как оболгал Левовича, и признаться в инциденте с почтой.
– И вообще у меня стресс, – пожаловался он, не вдаваясь в подробности.
– Почему стресс? – не отставала Кристина. – Из-за этой истории с президентством?
– Да нет, при чем тут президентство, – солгал Макер в надежде, что Кристина не донесла Левовичу, что слышала
– Ты еще ходишь к психоаналитику, которого я тебе сосватал? – спросил Левович. – Он отличный специалист.
– Да, доктор Казан. Хожу каждый вторник, в полпервого. Как раз сегодня это мне будет весьма кстати. – Он ухмыльнулся для вида. – И по четвергам тоже.
– Я и не знала, что вы ходите к психоаналитику, – удивилась Кристина.
– Ладно, не все ли равно! – смутился Макер, ему не терпелось разрядить обстановку. – Может, пойдем выпьем кофе? Я угощаю.
В полпервого Макер вошел в кабинет доктор Казана, на площади Клапареда, дом 2.
– Мне очень плохо, доктор, – объявил он с порога и бросился на диван.
Макер начал ходить на консультации к Казану почти пятнадцать лет назад. После той самой истории с акциями. Отец, узнав, что он продал свою долю Тарноголу, так разозлился, что некоторое время вообще с ним не разговаривал. Макер записался к Казану по рекомендации Левовича, который заверил его, что это тот, кто ему нужен. Лев оказался прав: благодаря Казану Макеру удалось помириться с отцом. Но после его смерти он периодически впадал в депрессию и поэтому решил, чтобы поскорее восстановиться, перейти на два сеанса в неделю. Макеру нравился доктор Казан, благодаря ему он обрел веру в себя. Ему нравилась его безмятежность, мягкий взгляд, даже то, как он жевал дужку очков, слушая пациента.
– Как я уже говорил вам, доктор, – доверчиво сказал Макер, – я считал, что пост президента банка мне обеспечен.
– Да, по-моему, я читал об этом в прессе, – вспомнил Казан. – Я как раз собирался вас поздравить.
– Ну так вот, произошло досадное недоразумение.
– Да?
Макер в подробностях поведал психоаналитику о своих злоключениях в последние сутки.
– Я правильно понимаю, что этот Тарногол и слышать о вас не хочет? – резюмировал Казан, когда Макер закончил.
– И все из-за моей дурацкой оплошности! – сказал он. – Ах, доктор, помогите мне придумать, как переубедить Тарногола, прошу вас! Я должен заставить его изменить мнение. Если меня не назначат президентом, я покончу с собой!
– Что вы такое говорите! – испугался доктор. – Это нанесло бы непоправимый удар по моей репутации.
– Кстати о репутации, – продолжал Макер, – к вам обращался некто Жан-Бенедикт Хансен, мой кузен Жан-Бен. Он ищет психиатра для своей жены, она страдает легкой формой циклотимии. Я посоветовал ему связаться с вами. Я сказал, что вы лучше всех. Но, если я не ошибаюсь, вы ответили ему, что не берете новых пациентов.
– Да, уже много лет. Для вас я сделал исключение, потому что вас рекомендовал Лев Левович.
– Ох уж этот Левович! – в сердцах воскликнул Макер. – Как же я его ненавижу! Такой выдающийся! Такой образцово-показательный! Хотел бы я быть на его месте!
– Вы его ненавидите или восхищаетесь им?
– А разве нельзя ненавидеть кого-то, потому что слишком сильно им восхищаешься?
– Можно, –
– То есть я ему завидую?
– Если быть точным, я бы сказал, что вы страдаете от invidia maxima [1] , недуга, выявленного доктором Фрейдом в знаменитом казусе Люсьена К.
1
Сильнейшая зависть (лат.).
– Что еще за казус Люсьена К.?
– Люсьен К. был сыном богатого венского промышленника, который всю жизнь пытался заслужить уважение отца. Но отец вечно его во всем упрекал и в итоге променял его на другого мальчика, которого любил как сына, поставив его во главе своей империи.
– Именно такие чувства я испытываю к Левовичу! – вскричал Макер. Он вздохнул с облегчением, узнав о существовании знаменитого прецедента. – А что произошло с Люсьеном К.?
– Он убил отца, мать, жену, собаку – всех. И кончил свои дни в сумасшедшем доме. Поэтому Фрейд и смог изучить его случай.
– Черт побери! – вздрогнул Макер. – Думаете, меня ждет та же участь?
– Нет, – заверил его доктор Казан, – ведь пятнадцать лет назад все было в вашей власти. Отец передал вам эстафету, объявил вас своим преемником и публично вручил вам акции, гарантирующие избрание на пост президента. Но эти акции – по непонятной мне пока причине – вы продали Синиору Тарноголу. И ведь не за деньги, верно?
– Я обменял их, – кивнул Макер.
– На что же? – спросил доктор Казан. – Признаюсь, мне очень любопытно, что, на ваш взгляд, равноценно посту президента.
– То, что все хотят, но никто не может купить.
– А именно?
– Вы мне не поверите.
– Рискните.
– Вы мне не поверите, – повторил Макер.
Казан не стал настаивать.
– Что вы собираетесь делать с этим Тарноголом?
– Понятия не имею, – вздохнул Макер. – А вы, доктор, что бы сделали на моем месте?
– Макер, – сказал психоаналитик, – скоро год, как мы работаем, чтобы подготовиться к вашему корпоративному уикенду. Вы помните, что он для вас означает?
– Расставание с папой, – ответил Макер.
– Точно. Вы наконец-то перережете пуповину. Не забывайте, о чем мы говорили во время наших сеансов: папа больше не указывает вам, как жить. Вы сами, Макер, отныне хозяин своей судьбы.
Макер озадаченно посмотрел на него.
– Я пытаюсь вам объяснить, – продолжал доктор Казан, – что желание Тарногола избрать Левовича дает вам возможность узнать себя лучше.
– Я не уверен, что хорошо понимаю вас, доктор.
– Ну, если бы вас избрали без всяких усилий с вашей стороны, вы бы решили про себя, что не заслуживаете этого. А теперь вам придется переубедить Тарногола. И я знаю, что вы своего добьетесь. Я знаю, что у вас получится. Вы докажете себе, что на многое способны, и станете президентом Эвезнер-банка. А после выборов проснетесь новым человеком, освободившимся наконец-то от власти отца, потому что своим президентством вы будете обязаны только себе. Благодаря нашим сеансам вы проявили свой подлинный характер: вы боец, вы победитель. Пришло время продемонстрировать всем, начиная с Тарногола, чего вы стоите.