Загадочная душа и сумрачный гений
Шрифт:
А если, сразу?.. Здесь. И сейчас. Может, Фрид напутал в своих теориях? И после того, как?.. Вдруг я вернусь в свое тело там, а? Господи! Как же тяжко, то мне... Вася, Вася, как же ты далеко. Дал бы разок хоть по морде, может и полегчало бы...
Рифленный настил под ногами ритмично дрожал. Там, прямо под ним, в двух метрах от поверхности льда, мощные лопасти переднего винта дробят, рубят и гонят под корпус его окол, бурлят тугие водяные струи. А еще ниже, глубже - Байкал. Его таинственные, вечные глубины...
– Я не помешал?
– неожиданно раздался из-за плеча спокойный и вежливый
– Но... Ваше величество! Вы же простудитесь на таком ветру!
– Ну, Вам, судя по всему - можно. А я чем хуже, позвольте полюбопытствовать? Да и тулупчик у меня не тоньше вашего, пожалуй. Наслаждаетесь великолепием природы? Или мощью человеческой техники, ее стихии покоряющей? В столь гордом одиночестве...
– Николай подошел и встал рядом с Петровичем, ухватившись за обледенелый леер.
– Ну, я так... только продышаться немножко.
– Без четверти час уже, как дышите. Я чем-то Вас обидел, Всеволод Федорович?
– Ну, что Вы, Государь, какие могут быть...
– Врать Вы, мой дорогой адмирал, не умеете вовсе. И это очень хорошо, - Николай внимательно взглянул Петровичу прямо в глаза, - Что-то случилось? Говорите прямо, как на духу, я жду.
И тут Петровича прорвало.
Конечно, желание "выплакаться в жилетку" не есть свойство сильной натуры. Но даже самых железобетонных, самых обструганных жизнью из нас, оно иногда посещает на скользких поворотах судьбы. Другое дело, что уважающий себя мужчина должен уметь держать в руках порывы своего "эго". Ну, или, как минимум, сознавать, ЧЬЯ перед ним жилетка. К сожалению, у натур возбудимых и вдохновенных это не всегда получается...
Николай ни единым словом не прерывал "поток сознания" Петровича. Полуприкрыв глаза он просто стоял рядом и слушал, слушал...
А когда Руднев, наконец, закашлялся и иссяк, после недолгой паузы, выдал:
– Пожалуй, теперь я понимаю, что, в сущности, Вы еще очень молоды. И в своей горячности и максимализме очень напоминаете мне брата, каким он был еще год назад.
– Но...
– Никаких "но". Я Вас выслушал, любезный Всеволод Федорович. Теперь же будьте добры уяснить для себя мое обо всем этом мнение. И еще кое-что...
"А кому сейчас легко?" Помните? Именно так любит поговаривать Миша Банщиков. По-моему, из вашего времени присказка.
Может, Вы полагаете, что мне было просто? После того, как я уяснил, что впереди уготовано России, ее народу и моей семье? Или считаете, что осознать вдруг истину: твой путь ложен, ты ошибался, всеобщий уважительный мир - бредовая утопия, и ты вот-вот заведешь всех, следующих за тобой, в кровавую, страшную топь-трясину, - это легко?
Думаете, мне было в удовольствие понять, что русский народ, народ - Богоносец, на деле может оказаться тупым, доверчивым, безжалостным стадом, ни капельки не похожим на толстовские сельские "лубки", но пугающе точно ухваченным за грудки Достоевским? Что он будет крушить церкви, ниспровергая в прах свое ВСЕ - Веру в Господа!?
Что он безропотно даст повести себя на братоубой кучке подлых, властолюбивых авантюристов? Что мои генералы, а за ними и целые армии, растопчут Присягу? Что для многих, а после распропагандирования, так и для абсолютного большинства почти, я могу оказаться не Русским царем Божией властью и всенародной волей, а германцем, пришлым чужаком, чуть ли не подпольным врагом своей страны и народа!?
Думаете, я возрадовался, узнав, что Царствующий Дом, Романовы, могут сцепиться, как кучка ядовитых пауков в банке, и даже близкие ко мне дворянские семьи взростили не верных слуг Трону и Отечеству нашему, но алчных, беспринципных предателей и трусов? Что тот кошмар, каковым закончилось царствование страстотерпца Павла Петровича, запросто может дать рецидив, и это будет лишь меньшим из всех зол!?
А на десерт я, конечно, возликовал, осознав, что мне должно ростить в качестве будущего Государя Великой Руси больного, несчастного мальчика!? Что на моих бедных дочерях будет стоять клеймо гемофиличек, и моя любимая жена, безвинная страдалица, от всего этого окажется на грани неврастении и помешательства рассудка?
Так кому же из нас двоих действительно тяжко, а, мой дорогой адмирал?..
Вы сделали великое дело. И впереди у Вас - не менее грандиозная работа. И я лично очень надеюсь и уповаю на Вас. Но одно обещаю точно и сразу: легко не будет! И если "заморозка" по рецепту Победоносцева - это был тупик, то как же болезненно будет ВСЕ ЭТО, - Николай широким жестом правой руки как бы очертил Россию вокруг них, - Сначала отходить от ледяного наркоза, а потом выходить на новый, правильный путь?
Сам народ на него не встанет. Я на эту тему уже никаких иллюзий не строю. Его нужно к нему подвести. Где пряником, а где и кнутом. Не всякому сие понравится. И "лихой" человек запросто может прийти к нам с Вами в гости с топором, да с "красным петухом" в то время, пока мы будем радеть об его образовании и культуре, пока будем изо-всех сил строить промышленность, поднимать село и крепить оборону.
Поэтому как можно скорее нужно исправить одну из наших самых непростительных ошибок: надо не только на откуп церкви души народные вручать. Государство должно само формировать общественное мнение. И вот здесь я с Мишей согласен полностью. Ибо не салонные сплетники и не кабацкая "вечевая демократия" его определять должны.
Так что "солому стелить, чтоб не ушибиться" - будем. А охать и ахать - нет. Поздно уже. Проехали мы с Вами, друг мой, эту станцию. Назад пути нет, сожжены мосты!
Но и рубить с плеча, чтоб щепки летели, - сам не буду, и другим не позволю. У нас, при всей народной огромности, слишком мало в России действительно способных людей, чтобы ими разбрасываться сгоряча. И это не только к социал-демократам относится, но и к таким, как Безобразовы или Абазы. В хорошем хозяйстве, всяк гвоздок сгодиться...
Есть такая змея. Питон. Ну, или удав "боа констриктор", так еще его называют. Мне показывали его во время плавания на "Азове". Так вот, он душит свою добычу или врага следующим образом: обовьет, и при каждом выдохе жертвы сжимает свои кольца. Такой и должна быть наша с Вами стратегия на будущее, Всеволод Федорович. Вот так: мягкая, неумолимая сила, минимум резких движений - максимум эффекта. И желательно, все по тщательно продуманному плану. Импровизаций по обстоятельствам - как можно меньше. Слишком высока цена ошибок...