Загадочные страницы русской истории
Шрифт:
Императрица как в воду глядела: в ночь на 9 ноября 1740 года Бирон был арестован по приказу фельдмаршала Миниха, а принцесса Анна Леопольдовна объявила себя великой княгиней и правительницей империи на время малолетства сына. Понятно, что русскому народу от такого переворота радости было мало и что коренных перемен в государстве не произошло. «Ах, эти русские свиньи!» — как-то воскликнула великая княжна Анна Леопольдовна посреди приемной залы. Уж ей-то, мекленбургской голодранке, следовало быть повежливее по отношению к великой нации. Хотя известно, что люди, внезапно поднявшиеся па вершины власти, нередко теряют ощущение
Между тем вокруг трона заплеталась крутая интрига, в которую были вовлечены граф М. Л. Воронцов, братья Шуваловы, хирург Лесток, французский посол маркиз де ла II 1етарди и даже шведский двор — в ту пору Россия со Швецией воевала. «Шведский главнокомандующий граф Левенгаупт, — писал Керсновский, по совету хитроумных версальских политиков опубликовал манифест, в котором уговаривал “достохвальную российскую нацию” не сопротивляться шведам, идущим освобождать Россию от ига иноземных временщиков». Шведы за свою помощь хотели получить обратно Выборг, присоединенный к России в 1710 году, а французы желали корректировки русской внешней политики. Отметим, что ни те, ни другие желаемого не дождались.
Целью заговора было возведение на престол дочери Петра Великого Елизаветы, обладавшей на то гораздо большим правом, нежели пребывающий в младенчестве правнук Петровского брата-соправителя по женской линии. Впрочем, это понимали наиболее умные люди в придворном кругу, а потому строили разнообразные планы относительно будущности императорской дочери — от монастырского заточения до замужества за рубеж. Вокруг нес старались создать вакуум, не дать ей опереться на какие-то реальные силы.
Особенное опасение вызывал граф Бурхард-Христофор Миних, явно обиженный правительницей, им же возведенной на престол. Фельдмаршал рассчитывал быть пожалованным в генералиссимусы, однако Анна Леопольдовна удостоила этой милости своего супруга. Граф был самолюбив и мог отомстить.
Но «Миних не сблизился с Елисаветою, — отмечал С. М. Соловьев. — Он понимал, что вступление на престол Елисаветы будет иметь следствием торжество национального дела, что при ней иностранцу не удастся играть первенствующей роли». Нужно еще учесть, что, по словам князя Долгорукова, «Миних был невероятно жесток к солдатам и к подчиненным ему офицерам».
В результате все и решила гренадерская рота Преображенского полка. Откроем страницы полковой истории — описание событий 25 ноября 1741 года:
«Окончив молитву и несколько успокоившись, Елисавета Петровна около двух часов пополуночи надела под платье латы и, взяв в руки большой серебряный крест, села в сани и отправилась в съезжую избу гренадерской роты… Когда рота собралась вокруг цесаревны, то Елисавета обратилась к гренадерам со следующими сильно прочувствованными словами:
— Знаете ли, ребята, кто я и чья дочь? Родители мои трудились, заводили регулярство, нажили великое сокровище многими трудами, а ныне все это растащено, сверх же того еще и моего живота ищут, но не столько мне себя жаль, как Отечество, управляемое чужими головами. Оно напрасно разоряется и людей столько неведомо за кого пропадает. Кому же хотите верно служить?.. Готовы ли вы идти за мною?
Рота закричала:
— Готовы, наша матушка! Да здравствует Лизавета Петровна!
И громкое Преображснское “ура” в несмолкаемых перекатах грянуло по фронту и своею могучею силою огласило темные и закопченные стены казарм питомцев Петра I… После… Елисавета села в сани и, окруженная гренадерами в составе 300 человек, отправилась в Зимний дворец».
Чтобы обойтись без лишнего шума, сани остановились, не доезжая дворца. Цесаревна пошла пешком, но преображенцы подхватили ее на руки.
«Войдя в комнату правительницы, которая спала вместе с фрейлиною Менгден, — пишет Соловьев, — Елисавета сказала ей: “Сестрица, пора вставать!…” Увидавши за Елисаветою гренадер, Анна Леопольдовна догадалась, в чем дело».
Тут же были арестованы и приверженцы низложенной Брауншвейгской фамилии — в том числе фельдмаршал Миних, которого, кстати, солдаты изрядно поколотили. Дальнейшая его судьба — равно как и судьбы Иоанна VI, его родителей и прочих упомянутых здесь персонажей — пас больше не интересуют.
Императрица Елизавета наградила гренадер по- царски. 13 последний день 1741 года состоялся именной указ государыни: «Понеже во время вступления Нашего на всероссийской родительский Наш престол полки Нашей лейб-гвардии, а особливо гренадерская рота Преображенского полка, Нам ревностную свою верность так показали, что, не можем остаться, не показав особливой Нашей императорской милости к ним». Рота получила странное наименование «лейб-кампании» или «лейб-компании» — точно сказать невозможно, твердые правила правописания еще не существовали. Ее капитаном стала сама Елизавета Петровна, в состав роты капитан-поручиком был введен генерал-фельдцейхмейстер при и ц Гессен-Гомбургский, поручиками — в чине генерал-лейтенантов — действительные камергеры А. Г. Разумовский и М. Л. Воронцов, подпоручиками в чине генерал-майоров — действительные камергеры братья Шуваловы. Чин прапорщика лейб-кампании был сравнен с чином полковника, сержанта — подполковника, капрала — капитана. Все унтер-офицеры, капралы и рядовые были возведены в потомственное дворянство — на их гербах было начертано: «За ревность и верность». 258 рядовых получили в свое владение по деревне и по двадцати девяти крепостных душ. Начальники — гораздо больше.
Но дальше, к сожалей и ю, ничего хорошего не получилось. Есть такая поговорка: «Из грязи, да в князи» — история знает множество нечаянных возвышений, которые потом весьма печально оборачивались. В качестве яркого примера приводим маленький очерк про одного из наиболее известных лейб-кампанцев — Грюнштейна. Интересно, что этот человек принадлежал не к низам российского общества, а был сыном крещеного саксонского еврея. Он прибыл в Россию торговать, разорился и стал солдатом. Очерк этот вошел в книгу Георга фон Гельбига «Русские избранники», выпущенную в Тюбингене в 1809 году:
«Грюнштейн… трудился в своей роте вместе с Шварцем в пользу Елизаветы. По восшествии ее на престол Грюнштейн был назначен адъютантом с чином бригадира при вновь учрежденной лейб-кампании. Он получил большие поместья (927 душ крепостных) и скоро стал генерал — майором. У Грюнштейна не было ума и еще менее нравственности, чтобы вести себя сообразно своему положению. Он доказывал ежедневно, что рожден быть солдатом, которого может сдержать лишь строгая военная дисциплина. Наконец, он даже в публичных местах стал неприлично выражаться об императрице и се возлюбленном. Он был арестован, наказан кнутом и сослан в Великий Устюг.