Заглуши Мою Боль
Шрифт:
Мысли обогнули стойку и, не останавливаясь, вместе со мной и рабом, поднялись в комнату. Пропустив раба вперед, закинула сумку на кресло и закрыла дверь. На ВСЕ замки. Раб настороженно наблюдал. А-а-а, проникся! Да, никто не зайдет, и ты отсюда не выйдешь! До утра.
Внимательно, (непозволительно!) внимательно оглядел меня, Не зло, а как-то… брезгливо. Словно соль подмокшую! И спокойно стал на колени, заведя руки за голову. Даже плечи расправил, но выдохнул при этом как-то подозрительно. И смотрит. Ухмыляюсь — совсем страх, что ли, потерял? А,
Всё-таки он странный. И… да, странный. Просто странный…
— Ты странный, — неожиданно решаю озвучить эту мысль.
— Да, Госпожа, — соглашается. Спокойно так. Словно я его только что сняла, а не бегала полдня за этим гадёнышем по округе. Или вообще — это он меня в местной таверне угощал, а не кошель упёр.
Я аж облизнулась. Окинула взглядом грязную, растрепанную фигуру с босыми ногами, облепленными комьями земли, куски которой живописно украсили ковер. Лицо в запекшейся крови вперемешку с дорожной пылью…
Соль, да он красавчик! Оборвыш чумазый, на коленях, а вид такой, словно на троне восседает!
Я тоже на трон хочу! Ну, или его оттуда стащить…
Подхожу, поднимаю за ворот рубахи, которая на пару размеров больше, чем надо. Не-е-е, она тут лишняя. Под ней какая-то футболка, потом майка… Похоже, нацепил на себя все шмотки, до которых дотянулся, капуста недосоленная! Зато под этими слоями ты чистенький! А штанов тоже двое? Да, правильно, и они не нужны…
И, это… мне-то одежда зачем? Тут тепло…
О, ручки-то уже не на затылке, еще на этапе штанов к процессу присоединились. А если ими еще вдоль спины… давай покажу… а-а-а, сам знаешь… а ещё что ты знаешь?
Правильно, чего стоя-то? Неудобно. Пройдём? На руках ты ж меня не удержишь… а, удержишь. Молодец…
Да, на кровати лучше… можно было б и на ковре, но ты ж об него все ноги вытер…
Куда? Не-е-ет, вниз ты полезешь гора-а-аздо позже… Ладно, может и не гораздо. И — ай — щекотно же! А если я так?
Да, а выбор-то не так уж плох, когда ветошью не прикидывается…
***
Я всегда смотрел Хозяевам в глаза. Выгребал за это ещё в питомнике. Тренеры мало обращали на такое внимание, а вот корректоры отрывались по полной.
Кристалл так часто напоминал мне о противоправности моих взглядов, что именно эти импульсы тело воспринимало… не знаю. Не как наказание, а как… ну, плату, наверное. Как и все рабы — я не идеален, доставалось за многое, и инстинктивно после стараешься этого избегать. Но взгляды… Боль от них была — равноценной. Я готов был платить ею, чтоб видеть ИХ глаза. С возрастом, конечно, немного поумнел, научился скрывать, подглядывать украдкой, ловить моменты… Но часто терял контроль.
Многие просто обходили такого чуднОго раба, кто-то, увидев мою наглость, сразу продавал. Некоторым было плевать, их другое интересовало. Некоторые даже считали это изюминкой, о таких от одного воспоминания
Но окончательно от этой наглости так и не избавился, зато приобрел опыт — лица хозяев часто говорят совсем не то, что губы. Именно по лицам можно определить рамки, за которые заходить точно не стоит, расширив при этом себе границы дозволенного. Или сузив.
Как же с этой клиенткой я так облажался?
По одежде и повадкам — денег много, не считает она их. Кошель кинула, как хлам какой, плевать ей на него. Может спокойно заплатить за ночь, и, разочаровавшись, не потребовать замену — значит, не больно-то озабоченная. Даже за провал не выпорола — и не садистка.
Тогда с какого отжига она меня вернула? Откуда вообще про побег узнала? Да кто она такая?!
Либра, Свободная — редкая птица, здесь таких в лицо всех знают. Таким место в Столице, или в городах Приморья, где они отдыхают, а не в этом гадюшнике. Что она здесь забыла?
Почему у Патруля забрала? Из-за денег, что украл? Нет, не зря я в лицо смотрел, деньги для нее точно не главное! Зачем ей сдался? Да и если так нужен был — почему просто не призвала? Полностью же ей подчинен, до утра — так точно, блок даже сейчас ощущался. Полегчало сначала, как из комнаты выпустила, словно забыла о контроле, а сейчас — как на веревочке приволокла.
Думал, уже весь бордель на ушах, а нет: ни распорядителя, ни охраны. Что она собирается со мной делать?
Дрожь, преследовавшая всю дорогу, усилилась, превращаясь в натуральный мандраж. Да что вообще происходит!
Доходить начало только в комнате. То, как она посмотрела… Сразу вспомнилась и пощечина около Патруля, и как по рёбрам пинала, и аркан этот ментальный, на котором назад привела.
Убьет. Вот прямо здесь и сейчас.
Да и слава Соли, мне терзаний меньше. Быстро бы только, надоела боль. Ну разве что если в последний раз.
Принял позу, чтоб ей удобней было, почему-то вспомнил Дэрека. «Эксперимент завершен. Результат — смерть». И вдруг:
— Ты странный, — сказала, поймав мой взгляд и не отведя своего. И облизнулась плотоядно. Хищно так. Я аж из мыслей своих вынырнул.
Я? Это я-то — странный?! Да, Госпожа, как скажешь.
Подошла, за грудки приподняла меня, словно котенка за шкирку. И… рубашку снимать начала. То есть, убьет она меня позже? Или как?
Она что, хочет, чтоб я сначала отработал? Я ж разочаровал, точно знаю, хоть и довел до оргазма, чтоб не нажаловалась на непригодность. Полную… А сейчас… Перепроверяет?.. Мстит?.. Сейчас позволит забыться и… Отжиг, да что я теряю!
Обеими руками стаскиваю с нее костюм этот, меня она уже раздела. Какая у неё кожа — загорелая, золотистая. И… немного шершавая. Не грубая, конечно, но подушечки пальцев постельных рабов специально полируют, и вот ими я ощущаю словно тысячи мелких чешуек. Соль, да у нее мурашки!