Заговор Англии против России. От Маркса до Обамы
Шрифт:
В мае 1985-го года, подмечает Нурали Латыпов в главе «Лемма о Тэтчер», когда Горбачёва только что избрали Генеральным секретарем, из Лондона на весь мир последовал «мэссидж». Премьер Тэтчер громогласно, с чувством, процитировала хлёсткий заголовок утренней лондонской газеты: «Маркс и Спенсер победили Маркса и Энгельса». Игра слов со смыслом! Неприкрытое злорадство сквозило в этом, преждевременном и странном, прорицании главы британских консерваторов.
Так кто такие эти Маркс и Спенсер? Лавочники! Чем-то смахивающие на скрягу Феджина из «Приключений Оливера Твиста» Чарльза Диккенса.
Баронесса Тэтчер уверяла мир, что два этих оборотистых простолюдина посрамили самого Маркса и его хваленое учение. В кратком изложении Латыпова фабула и символика таковы. Однофамилец Карла Маркса –
По убеждению Тэтчер, возвышение прилежных лавочников и есть символ торжества предпринимательского духа на все времена. Социализму, мол, нечего и противопоставить. Осанна частному предпринимательству в устах Тэтчер прельстила нашу образованщину. По образу мыслей «железной леди» бережливость, своекорыстие, «любовь к монете» – благословенные качества. Потому что они и только они рождают богатство! А чем больше частных богатств, тем сильнее и изобильнее страна. В самом деле? Отчего тогда Джон Буль – типичный представитель среднего класса – не зажил припеваючи от щедрот сурового, но всеблагого тэтчеризма? Британская промышленность за три десятилетия торжества «монетаризма» ужалась на 70 процентов. Охота пуще неволи – тэтчеровская «деиндустриализация». Не сбылись и надежды, что пресловутая «постиндустриальная» модель экономики прямо-таки озолотит Америку. На деле приключился не расцвет, сызнова, а угасание американского предпринимательства. А ведь некогда «фордизм» был образцом и для молодой Страны Советов.
Самое заповедное, душу тэтчеризма, проницательно разгадал экономист Гэлбрейт: «… Они восхищены, как двести лет назад был восхищён Адам Смит, что добро, видимо, проистекает от зла, и приходят к выводу, что скупость является природной добродетелью». Латыпов подводит читателя к мысли, что при всём своем недюжинном уме и образованности «железная леди» (а пылкие её почитатели – подавно) слишком слаба, чтобы в самом деле опровергнуть Маркса.
Мстительное «ретро»
«Рыночный фундаментализм стремится завершить историю», – утверждает известный французский экономист Розанваллон. По его убеждению, он противоречит самому «духу капитализма». Парадоксальное утверждение, но побуждает задуматься… А вся штука, наверное, в том, что идеология рыночного фундаментализма, насчитывающая сотни увесистых томов, снискавшая полдюжины Нобелевских премий, в строгом смысле – не научная доктрина, а верование. На том сходятся многие его критики – и слева, и справа. А коль «вера», то как же без чудес?!
Экономическое «чудо» в Великобритании в десятилетие правления Маргарет Тэтчер по сию пору – притча во языцех. Создана целая мифология, предание про то, как прилежная и с характером – кремень – дочь мелкого лавочника из захолустного городка вернула для англичан старые добрые времена. Воистину в неё вселился дух великих тори Пальмерстона и Дизраэли. Голливуд тоже приложил руку к канонизации образа спасительницы.
Когда Тэтчер возглавляла «оппозицию» Её Величества – консервативную партию в парламенте, она не уставала обличать правительство лейбористов. Зловредный «государственный социализм» лейбористов, дескать, чуть ли не в чёрном теле держит крупный корпоративный бизнес. «Неэффективные» промышленные предприятия госсектора – вериги для казны королевства. Налоги отнимают добрую половину доходов состоятельных семей, элиты бизнеса. Директора банков получают жалованье немногим больше клерков. Добыча угля расточительно дотируется государством, а боевитый профсоюз горняков чуть ли не помыкает министрами-лейбористами. Словом, «большое правительство» лейбористов довело Британию до ручки…
Когда консерваторы выиграли выборы и «железная леди» взяла в руки бразды, мало никому не показалось. Тэтчер резко взяла вправо. И весь мир воочию увидел, что означает рыночный фундаментализм на живом теле нации. Предприятия индустрии (в их числе всемирно известные), железные дороги, коммунальное хозяйство Лондона под сурдинку перешли в частную собственность. Убыточные активы пошли с молотка. Угольные шахты повсеместно закрылись, а проф союз горняков разогнали силой.
Десять тысяч бизнесов разорились. Социальные расходы казны беспощадно урезаны. Разящая десница Тэтчер замахнулась было и на оплот социалистов – бесплатную развитую систему британского здравоохранения… Однако английское общество встало стеной – «Мэгги, уймись!»
«Ересь» государственного регулирования экономики изгнали прочь. «Консервативная революция» Тэтчер и впрямь задала небывалую встряску «старой доброй Англии»… Между тем в международных делах влияние Лондона возросло. Англия отбила Фолклендские острова у Аргентины…
Весь смысл тэтчеровской «консервативной революции» – в перераспределении национального дохода от наёмного труда и впавшего в «немилость» среднего класса к работодателям, крупной буржуазии, а также рантье – держателям акций. Возможно, Тэтчер предугадала изменчивый дух времени. Сильная кейнсианская парадигма, со времён Нового курса президента Рузвельта державшая в крепкой узде крупный олигархический капитал, обеспечила долгий экономический рост после Второй мировой войны, но не совладала с кризисом 70-х. Колесо Истории обернулось вспять.
Крупная буржуазия извелась быть «пасынком» социального государства Запада. «Сильные мира сего» возмечтали вернуть «старые добрые времена». «…Буржуа уже не довольствуется тем, что у него есть государство, которое не даст его в обиду, но… признаёт только такую его форму, которая ему люба». Так ещё в незапамятные диккенсовские времена Салтыков-Щедрин распознал, что за душой западного буржуа. Тэтчеризм, мстительный и черствый, – настоящее ретро.
Есть ещё одна, тёмная и зловещая, политическая интрига, затеянная «железной леди». Латыпов отсылает читателя к одной многозначительной недомолвке в мемуарах Тэтчер: «Я проинформировала президента Буша о том благоприятном впечатлении, которое произвёл на меня господин Ельцин. Мне чётко дали понять, что американцы его не разделяют. Это было серьёзной ошибкой…» Тэтчер делится сокровенным: «Мне нужно 10 секунд, чтобы составить впечатление о человеке, я редко меняю его». Очевидно, в Ельцине она разгадала будущего подручника западных элит, властолюбца и сумасброда. Из такого легко вить веревки.
Не явилась ли «тетушка Мэгги» ненароком «шафером» Ельцина, подсказчиком колеблющемуся американскому президенту? А ведь ровно так же, после единственной долгой беседы у камелька в знаменитом доме на Даунинг-стрит с безвестным секретарём ЦК по сельскому хозяйству Горбачёвым, Тэтчер в доверенном, узком кругу обмолвилась о госте из Москвы: «С ним можно иметь дело».
«Неблагонадёжный» кейнсианец?
…В августе 2008 года правительственная «Российская газета» напечатала на целую полосу статью автора этих строк «Российские особенности мирового кризиса». Публикация наделала переполоху в Охотном Ряду. Благонамеренные «медведи» возмутились, что московский градоначальник, даром что один из Отцов-основателей партии «Единая Россия», в открытую бросил вызов официозной либеральной экономической доктрине. Да ещё замыслил «крамолу»! Призвал Кремль возвратиться к «Капиталу» Карла Маркса. Дескать, «либерализм» и «свободный рынок» обернулись лихом для России. Автор статьи ратовал за альтернативную антикризисную программу с опорой на Маркса и Джона Мейнарда Кейнса. Кейнсианский «уклон» программной статьи в «РГ» воспринят был как дерзкий, «неполиткорректный». Между тем только такой исторический разворот, ратовал автор, оставляет шанс вызволить подкошенную мировым кризисом «сырьевую» экономику выбраться из передряги. И с наименьшими убытками и социальными издержками. Напротив, накануне в Куршевеле на сборе мирового бомонда представители российского правительства заверили, что «либерализмом» ни за что не поступятся.