Заговоры сибирской целительницы. Выпуск 03
Шрифт:
Оказалось, что замужем она уже восемь месяцев, но по-прежнему невинна. Муж ничего не может сделать, хотя до свадьбы у него были женщины.
Началась ее история в деревне, куда она ездила в студенческие годы на уборку урожая. Дома, в городе, у нее оставался жених. Вечерами, как и вся деревенская молодежь, Вера (моя клиентка) ходила в клуб на танцы. Там и познакомилась со своим будущим мужем. Сначала гуляли, танцевали. Потом стала замечать, что совсем не вспоминает оставленного в городе жениха. Ждет не дождется, чтобы встретить вечером на танцах своего нового друга. Если бы ей раньше сказали, что она может полюбить неотесанного деревенского парня, она бы только посмеялась. Теперь же она знала только одно: как только Федор входил в клуб, то жизнь для нее становилась праздником. Приближалось время уезжать домой, но она не могла и помыслить
Свадьбу решили сыграть так: один день в городе и три дня у Федора. В деревне и мяса много, и места больше. А жить решили в городе, там Вере нужно было доучиться, а Федю отец невесты обещал устроить на завод. Свекрови будущей об этом сказали, с друзьями поделились радостью.
И вот шли они как-то по деревне, взявшись за руки, а навстречу им старая женщина. Поравнялась с ними и вдруг говорит: «Что, зять, женишься, говорят?» А он: «Женюсь, а что?» «Ну-ну, женись, если женилка будет работать», – сказала старуха и пошла себе дальше. Вера спрашивает Федора: «Ты же говорил, что не был женат, почему же она тебя зятем называет?» Федя отвечает: «Ну и что. У тебя ведь тоже жених в городе, вот и я с ее дочкой дружил, пока тебя не встретил».
Все вроде справедливо, какие тут могут быть претензии, и она промолчала.
Потом свадьбу справляли, и все было так хорошо: шум, смех, выкуп и похищение невесты, «кража» туфель… Вдруг Вера увидела у забора ту бабку, что Федора зятем назвала. Стояла она, держа в руке метлу, и пристально смотрела на Веру. Девушка спросила местную девчонку, что была на свадьбе, что это за старуха. Девчонка же сказала, что не надо на нее смотреть: это, мол, местная ведьма. Вера поинтересовалась, красивая ли у нее дочь, а девчонка ответила, что Вера красивее.
Затем в свадебной суматохе Вера просто забыла про этот случай. Счастливая была – замуж выходила.
А ночью муж до нее и пальцем не дотронулся. Вера подумала: молодец, мол, жалеет ее, ведь еще два дня свадьбу справлять. Но и через неделю муж только целовал и ласкал Веру, до главного дело так и не дошло. Как-то под утро он лежал в темноте, курил и вдруг сказал жене: «Вера, поговори с моей матерью. Пусть бабок каких спросит, что мне делать. Неспроста это, ведь были же у меня женщины до тебя. Люблю тебя, а толку нет». Вера ему отвечает: «Нет, как хочешь, но мне стыдно об этом с твоей матерью говорить». Слово за слово, Федор и говорит: «Я знаю, чья это работа. Застрелю ведьму проклятую!» На этих словах прибежала в комнату свекровь: заохала, заахала, а потом рассказала, что с первого дня обо всем догадалась. Видно, простыни проверяла. Потом она спрятала ружье и пообещала сыну расспросить бабок, как и чем можно помочь. Но куда только не ходили и не ездили, а толку не было.
Были даже в Алма-Ате у деда Гриши, а тот сказал: езжайте, мол, к Наталье – она самая молодая из нас из всех, посильнее будет, да и бабка ее многому научила…
После этих слов Вера залилась слезами, умоляя ей помочь. Рассказала, что муж начал пить и теперь она подозревает его в измене. Ругаться они с ним стали по пустякам, ведь восемь месяцев уже замужем, а все девица.
Как же я ей помогла? Срезала концы волос, подпалила их и начертила пеплом крест у нее на животе. Потом прочитала двенадцать молитв и с помощью лампады просмотрела ситуацию. После этого я велела Вере пойти к пастуху в деревне и упросить его сделать срезки с рогов быка-трехлетки. (Посоветовала даже его водкой угостить.) Я научила ее, как сварить зелье, в которое ровно в полночь нужно бросить эти срезки, дала специальный заговор и строго-настрого предупредила о том, что, как только Федор пойдет на поправку, к ним придет та бабка и будет что-нибудь просить. Если кто-то из домашних ей что-нибудь даст, никто больше Федору не поможет. Варить же зелье нужно было в доме свекрови, где свадьбу справляли.
Вскоре Вера приехала меня благодарить и рассказала, как все было.
«Как только выпил Федор зелье, так у него сразу желание появилось, правда, пока не сильное. А утром чуть свет явилась к нам та бабка, а ведь до этого сроду не приходила. Пришла, села и молчит. Свекровь ее спрашивает: какая, мол, нужда ее к нам привела? Бабка попросила закваски, хочет якобы квас поставить, а дрожжей нет. Свекровь я обо всем предупредила, поэтому она молча встала, взяла банку с квасом и – бух ее в ведро. “Кислый, – говорит, – отравишься еще, а я виновата буду”. Бабка не уходит, сидит. Мы тоже молчим. Тогда она снова с просьбой: “Дай, соседка, швейную машинку, мне нужно мешки прошить, а дочь на вышивку машинку настроила. Я переделать не могу, не умею”. Свекровь на меня кивает, что, мол, снохе подарила машинку, у нее и проси. А я бабке тогда говорю: “Меня мама учила свое никому не давать и чужого не просить. Не дам!” Тут бабка вскочила и вылетела из дома, громко хлопнув дверью».
Я спрашиваю у Веры: «Ну и что, косяк отпал?» А она мне: «Ой, откуда вы знаете, Наталья Ивановна?»
Ну, в общем, все у них с мужем ладно стало, как и должно было быть. Велела я ей в течение трех лет не входить в дом свекрови: пусть женщина сама в гости ездит.
Вот тут-то Вера и совершила ошибку. Всегда так: как только немного легче становится, то на радостях все наказы и забываются.
Короче говоря, поехали они к свекрови в гости, а трех лет еще не прошло. Ребенку их как раз два года исполнилось.
Следом за ними заскочила во двор собака той бабки, которая на Федора порчу навела, и ни с того ни с сего кинулась на ребенка, еле отбили.
Вот Вера и приезжала ко мне еще раз: от испуга ребенка лечить.
Всякое бывает, но наказ мастера нужно выполнять беспрекословно. Вообще половое бессилие лечится непросто, так как мастер налагает на больного целый ряд жестких ограничений. А далеко не все согласны терпеть неудобства, даже и для собственного же блага. Прежде всего, больной в течение года не должен брать в рот никакого спиртного, даже пива. Это обязательное условие, и если больной вас не послушается, то ничего не выйдет. Если он начнет объяснять вам, что не может так долго продержаться без выпивки, немедленно отказывайте в помощи.
Вы, будущие мастера, должны знать, что есть такие обряды, перед проведением которых нужно выдержать пост. Так вот, посты тоже бывают разные.
Духовный пост – когда бранное слово, сказанное больным в течение года, сведет вашу работу на нет.
Ястной пост – когда нельзя есть скоромное.
Строгий пост – в течение сорока дней вы едите хлеб и постную рыбу и пьете только воду.
Отреченный пост – когда отрекаются на год от всяких развлечений.
Если настоем ковыля опоили
Если напоить мужчину настоем ковыля, над которым предварительно прочитать специальный заговор, то несчастный будет до конца жизни страдать от импотенции (как говорят знахари – «нестоячки»). Вылечить мужчину можно тайным соборованием и «сваркой» – отваром перекати-поля, над которым прочитали следующий заговор:
Крутил, вертел, по полю летел,
Колесом вертел, крутил —
Ковыль перебил.
Мое дело первое, врага – второе. Аминь.
Заговор от мужской беды (от полового бессилия)
Этот заговор читают над водой в жарко натопленной бане. Потом понемногу выливают в каждом углу, а остатками ополаскивают тело. Заговор следующий:
Посередь лесу стоит дуб,
На дубу том крепкий сук.
Так крепок – не свалить,
Топором не изрубить,
Рукой голой не сломить,
Колдовством не перебить.
Женского тела не испугается,
Не стушуется и не сломается
Ни перед девицей, ни перед вдовицей,
Ни перед старицей.
Все будет ладно, крепко и отрадно.
Замок замыкаю. Аминь.
ОМОЛОЖЕНИЕ КОЛДОВСТВОМ
Этот раздел для тех, кто неравнодушен к своей внешности и хочет как можно дольше оставаться молодым и красивым. Однако хочу сразу предупредить, что обряды на омоложение желательно не проводить раньше того, как вам исполнится пятьдесят лет. Если же все делать правильно, то ваша внешность разительно изменится к лучшему. Ни в коем случае нельзя никому рассказывать о том, как вы этого добились. Кстати, мастер тоже не должен никому говорить о том, с кем сейчас работает.
Настоящие мастера всегда опекали и опекают определенных людей. Насколько я знаю, моя бабушка опекала девять особ, которых она просто обожала. И всегда гордо мне заявляла: «Уж я-то для них постаралась, сто лет будут жить, и все милашками». Делала она это бескорыстно, из уважения и любви к таланту. Особенно ей нравилась актриса, сыгравшая главную роль в кинофильме «Волга-Волга». Несмотря на вечную нехватку времени, она, как ребенок, не отрываясь смотрела этот фильм, и никто не смел ее побеспокоить в эти редкие минуты отдыха.