Захват Дании и Норвегии. Операция «Учение Везер». 1940-1941
Шрифт:
5-й воздушный флот на аэродроме Тронхейма испытывал недостаток в производственных материалах и должен был сначала сконцентрировать свои силы на транспортных задачах и вооруженной разведке. Не имела успеха попытка помешать проникновению вражеских кораблей в Ромбакен-фьорд с помощью восьми якорно-тросовых мин с дистанционным взрывателем, которые 23 мая были поставлены тремя самолетами Не-59 в проливе Стрёммен. Напротив, воздушные налеты на транспорты и военно-морские силы в районе Нарвик – Харстад, проведенные между 15 и 28 мая, нанесли некоторое количество пробоин. В целом положение группы в Нарвике, обусловленное борьбой военной авиации с вражескими наземными целями в непосредственной близости к фронту и нападениями на английский аэродром Бардуфосс, несколько улучшилось. Вновь прибывшие парашютно-десантные роты были использованы для усиления обороны Анкенеса и города Нарвик.
27 мая вскоре после 23 часов английская эскадра из восьми военных кораблей заняла перед Нарвиком позицию для бомбардировки и с 23 часов 30 минут открыла огонь по порту и немецким позициям севернее его. В 2 часа 28 мая ураганный огонь из всех орудий был направлен на горнорудную дорогу. Под этой огневой защитой с английских эскадренных миноносцев в 2 часа 17 минут у Орнесета севернее Нарвика высадились на сушу войска, другие подразделения высаживались с многочисленных катеров в заливе Дьюпвикен. С первой волной высадилась 13-я полубригада французского Иностранного легиона (полковник Брюне де Савиньи), который наполовину состоял из немцев. За ней последовал II батальон норвежского 15-го пехотного полка. Пулеметы и орудия калибра 20 мм уничтожали многочисленные катера, горные стрелки со своих позиций стреляли из орудий. В ожесточенных боях была предпринята попытка ликвидировать место вторжения французов в Таральдсвикбахе. Это не удалось: батальон противника поддерживали танки, и все же его прорыв к порту и окружение Нарвика были сорваны. В ранние предполуденные часы майор Хауссельс должен был отвести усиленный II батальон 139-го горнострелкового полка по дороге на Беис-фьорд. Операция удалась, так как вражеские высадки в порты не последовали и у Анкенеса немецкие войска все еще удерживали свои позиции. Теперь эти роты также могли отойти, разумеется с потерями, в Фагернес.
Главные силы, задействованные в Нарвике, достигли заградительной линии к западу от крутого Беис-фьорда– Стётта высотой 1448 м, тем не менее в ночь на 30 мая были отведены на оборонительные позиции Слеттен – западнее Миддагсфьельдета – Ресмолаксла – Дюрмольс-фьорда. Из-за связи с действующей севернее группой Виндиша потребовалось удерживать проход Стрёммен по возможности долго. Войска должны были оставить тяжелое оружие и боеприпасы в Нарвике и были боеспособны лишь ограниченно. После внезапного прорыва противника на Сильдвикскарет, чтобы избежать опасности блокады на полуострове Нарвик, 1 июня пришлось отойти за Орнёлв. Пролив Стрёммен был освобожден, и стало возможно проникновение вражеских военных кораблей во внутренний Ромбакс-фьорд. Группа Виндиша отошла на западный склон Хаугфьельдета, однако уже на следующий день возникла сильная угроза и на ее восточном фланге. Казалось, что враг намерен перенести направление главного удара на крайние северный и южный фланги. Хотя новая позиция нарвикской группы в течение последующих дней в целом могла быть удержана, если не считать локальных прорывов противника, группа XXI 2 июня рассматривала положение Дитля как крайне критическое. Подвоз личного состава снаряжения по воздушному пути был невозможен из-за сложной метеорологической ситуации, которая длительное время оставалась плохой, тогда как противник явно продолжал планомерную подготовку к нападению.
В этой очень трудной для группы Дитля ситуации шведское правительство обратилось к Берлину с официальным дипломатическим шагом, предлагая форму почетного выхода из кризиса в Нарвике. Уже при первых трудностях, возникших у группы Дитля в середине апреля, главнокомандующий военной авиацией генерал-фельдмаршал Геринг в соответствии с временными оценками обстановки, сделанными Верховным командованием вермахта, решил по частным каналам (инженер Биргер Далерус) через Швецию прозондировать, существует ли возможность нейтрализации северонорвежской области посредством одновременного отхода германских и союзнических войск и занятия ее шведскими силами, действующими в рамках нейтралитета. Независимо от этого 23 апреля тот же вопрос поставил живущий в Стокгольме норвежский государственный советник Л. Мовинкель и в начале мая подробно обсудил его со шведским министром иностранных дел Гюнтером, который очень увлекся этим планом.
Однако последовавшие переговоры с норвежским правительством в Тромсё натолкнулись на трудности, так как норвежцы не хотели слышать даже о временном занятии Нарвика шведскими войсками. Хамбро и Кот боялись прежде всего того, что у британской стороны могло возникнуть впечатление пораженчества; необходимо было избежать и впечатления, будто Норвегия за спиной Англии хотела установить контакт со Швецией и Германией.
Переговоры перешли в новую фазу, когда 28 мая Нарвик был захвачен союзниками и остатки 3-й горнострелковой дивизии были оттеснены к шведской границе. Теперь Швеция стремилась добиться английского согласия на нейтрализацию Северной Норвегии, что неожиданно быстро удалось, так как союзники уже в конце мая решили очистить Нарвик. Когда Кот и Гюнтер встретились 3 июня в Лулео, они смогли составить соответствующий меморандум, который должен был быть передан германскому имперскому правительству. Предвиделся некоторый успех, «так как немцы ранее проявили заинтересованность в таком урегулировании». Однако уже 31 мая германский военный атташе в Стокгольме получил инструкции из Берлина не пускаться в беседы о нейтрализации Нарвика. Когда шведский посланник в Берлине 4 июня посетил государственного секретаря Вайцзеккера и вновь принес ему проект, тот немедленно усмотрел в этом возможность предстоящего освобождения Норвегии союзниками. В Берлине можно было уже тогда отвергнуть шведское предложение с обоснованной надеждой, что в течение последующих дней положение группы Дитля укрепится.
После улучшения погоды, которая исключала какие-либо крупные боевые действия у Нарвика, 6 июня начались новые локальные наступления противника; английские эсминцы вошли в Ромбаксботн и обстреливали позиции парашютно-десантного батальона на горнорудной дороге. 7 июня на всех участках царила оживленная деятельность разведывательных групп. Утром 8 июня на крайнем правом фланге группы Виндиша подразделения норвежского 16-го пехотного полка перешли через шведскую область у пограничного знака 267А и пытались охватить немецкий фланг. На немедленный протест командира дивизии отреагировал шведский караул. Активные боевые действия на этом участке прекратились на весь день. Перед южным флангом группы Виндиша царило полное спокойствие, разведка через Сторелв у Трёдаля не обнаружила никакого противника. Ночью враг отошел также перед позициями группы Вальтера и группы Хауссельса. Войска, с утра преследовавшие противника, смогли достичь Беис-фьорда без сопротивления; в 21 час 30 минут немецкие роты снова вступили в Нарвик. По словам жителей, французские и польские войска в ночь с 7 на 8 июня погрузились на английские эсминцы и транспортные суда. Этот максимально знаменательный факт для всего дальнейшего боевого командования в Северной Норвегии был замечен в 3-й горнострелковой дивизии относительно поздно. 8 июня утром в группе XXI еще не имели донесения о том, что противник оставил Нарвик; эта новость в то время должна была иметь главенствующее значение для командования люфтваффе, флота и группы Фойерштайна. Авиаразведка только во второй половине дня 8 июня дала надежные результаты.
На самом деле британское военное командование уже 24 мая ввиду активного германского наступления во Франции приняло решение полностью прекратить операцию в Норвегии. Тем не менее, так как вооруженные силы союзников, задействованные перед Нарвиком, возросли до 24 000 человек, должно было быть предпринято еще одно нападение на город с целью основательного разрушения оборудования, предназначенного для отправки руды морем, прежде чем 6 июня началась посадка на суда. Оставленные в одиночестве перед группой Виндиша норвежцы еще оказывали ожесточенное сопротивление. Утром 9 июня положение в группе XXI прояснилось настолько, что, по надежным донесениям, король Хаакон и норвежское правительство в Тромсё вошли на борт английского военного корабля и предложили командующему в Северной Норвегии генералу Руге прекратить сопротивление. Группа XXI и 3-я горнострелковая дивизия во второй половине того же дня смогли установить радиосвязь с генералом Руге, который сообщил, что перемирие с норвежской стороны наступит с 24 часов. В то время как утром 10 июня, после переговоров между парламентерами 6-й норвежской дивизии и генерал-лейтенантом Дитлем, были прекращены локальные бои у Нарвика, в Тронхейме вечером 10 июня завершились переговоры о капитуляции между генералом фон Фалькенхорстом и представителем норвежского командования. Посредники, согласно полученным от правительства инструкциям, особое значение придали констатации того, что, несмотря на прекращение военных действий в Северной Норвегии, война между Германией и Норвегией продолжается; правительство последней продолжит борьбу на стороне союзников, используя норвежские военно-морские и военно-воздушные силы.
Ввиду такого поворота событий командование группы XXI не могло согласиться с норвежским требованием оставить в Финнмаркене норвежские войска для охраны границ от России. Однако, так как генерал фон Фалькенхорст поставил все на окончательное умиротворение страны, документ о капитуляции содержал далеко идущие уступки с германской стороны. Все военнопленные были отпущены, офицерам были оставлены шпаги, если они заявляли, что «в течение срока занятия Норвегии не предпримут никаких военных или враждебных действий против Германского рейха». Это произошло вопреки призыву короля Хаакона и его правительства, изданному в день отъезда в Англию и категорично непримиримому: «Командование норвежских вооруженных сил дало совет королю и правительству временно прекратить борьбу в стране… Но король и правительство не прекращают борьбу за возвращение норвежской самостоятельности. Наоборот – они будут вести ее и впредь за границами страны». Генерал Руге присоединился к этому призыву: «Сопротивление в Северной Норвегии должно прекратиться, хотя мы стоим здесь до сегодняшнего дня непобежденными (!). …Первый этап нашей освободительной борьбы миновал. Но война продолжается на других фронтах, и норвежцы ведут борьбу… Будьте стойкими и сплоченными. Ждите, верьте и думайте о старой пословице: твердый замок – это наш Бог». Хотя поражение не было признано, фактически оно наступило: правительство покинуло страну, остатки вооруженных сил капитулировали. На этом были закончены бои в Норвегии, начатые 9 апреля. 12 июня состоялась личная встреча генерал-лейтенанта Дитля и главнокомандующего норвежской армией генерала Руге, которая прошла в благородном духе лучших европейских военных. 3-я горнострелковая дивизия была расквартирована в Северной Норвегии, а 13 июня горные стрелки, сброшенные на парашютах, захватили Тромсё и Бардуфосс. Началось время оккупации.
Заключение
Операция в Норвегии как операция вермахта. – Параллель между немецким и английским планированием. – Место операции в Норвегии во всем ходе войны. – 1905 и 1940 годы
Потери германского вермахта при захвате Дании и Норвегии составили, по официальным данным, 1317 погибших, 2375 пропавших без вести на морском транспорте и 1604 раненых офицеров, унтер-офицеров и рядовых. Военная авиация потеряла 117 самолетов. Военно-морской флот лишился одного тяжелого, двух легких крейсеров, десяти эсминцев, одного торпедного катера, шести подводных лодок и пятнадцати малых транспортных средств. Сверх того, два линкора, два тяжелых и один легкий крейсер, несколько эскадренных миноносцев, торпедных катеров и тральщиков были повреждены и на длительное время потеряли боеготовность, хотя до больших боевых действий дело не дошло ни в походе, ни на обратном пути. Таким образом, использование завоеванной оперативной базы для тяжелых кораблей в ожидаемом объеме (как планировало военно-морское командование) оказалось невозможным. Произошедший в 1940–1941 годах прирост особенно сильных боевых единиц (линкоры «Бисмарк» и «Тирпиц», крейсер «Принц Евгений», шесть больших эсминцев) не смог ничего в этом изменить. Более важными были норвежские базы для ведения войны подводными лодками.
Операция в Норвегии занимает особое место в истории войн как первая общая операция трех родов войск вермахта. Несомненно, при этом не обошлось без трудностей. И все же вся операция была отмечена волей к деловому сотрудничеству, эта воля преодолела трудности и справилась с кризисами. Конечно, критическое освещение похода в Норвегии показывает, что эффективность руководства Гитлера отказывала при первых возникающих трудностях. Отмечалось и пагубное вмешательство верховных приказов в местное командование. Трения, тем не менее, сглаживались целеустремленностью руководства среднего звена. В целом результат похода говорит о планировании и выполнении. Только позже успех, достигнутый вопреки всему методическому ведению войны, способствовал тому, чтобы внезапность и смелость превратить в систему, которая, впрочем, не является прочной длительное время. Однако действия морского флота говорят о противоположном. Здесь из-за больших потерь материальной части и из-за временного ограничения возможности ее применения соблюдалась большая осторожность, которая сказалась при планировании операции «Морской лев» (вторжение в Англию).