Заклинатели
Шрифт:
— Твоя жизнь, — тут же ответил кодзу. — Я хочу жить твоей жизнью. Всеми твоими чувствами, переживаниями, эмоциями. Смотреть на этот мир твоими глазами… Не так много, ведь правда?
— Но почему ты привязался именно ко мне?
— Это ты привязался ко мне, Рэй, — рассмеялся дух. — Ты пришел в мой цирк, чтобы отобрать мою игрушку.
— Я спасал человека.
— Я показал тебе один кусочек моего мира, ты мог уничтожить его, разбить куклу Торы и успокоиться. Но ты последовал за мной дальше. Тебе хотелось продолжить игру. Убить меня, вернее, заставить меня отразить все те муки, которые я заставил переживать мои куклы. И оказался во втором фрагменте моей реальности. Там тебе понравилось больше.
— Не понравилось.
— Об этом позволь судить мне. Я прекрасно знаю все твои мысли и чувства. Еще и поэтому я, по твоему выражению, «привязался к тебе». Мы с тобой очень похожи. Ты любишь риск, я тоже. Ты отражаешь то, что задевает тебя. И меня хотел заставить делать то же самое. Испытать те мучения, которые я доставлял своим куклам. Но откуда ты знаешь, что я в своем цирке, так же как ты, не отражал увиденное однажды? К примеру, пороки людей…
Рэй промолчал, понимая, что пока ему больше нечего возразить.
— Кроме того, в твоей голове все так четко разложено по полкам. Например, любовь отдельно, работа отдельно. Тебя очаровала моя Тора. Ты не мог поднять на нее руку. Но как только она была переведена в ранг задания, которое надо выполнить, — ты легко убил ее. Затем грабители из подворотни. Пока они были для тебя в категории людей, ты не мог их тронуть. Но едва только решил считать чем-то вроде опасных духов — напал на них. Заклинатель, которого ты убил, из собрата по ордену превратился в злобного зверя. Сагюнаро, пока ты не перевел его из категории друзей в категорию опасных одержимых, может рассчитывать на твою защиту и поддержку.
— Уверен, так думают и чувствуют многие, не только я.
— Далеко не многие, уверяю тебя. Но я делю мир, события, ощущения так же, как ты. Даже мой мир поделен на кусочки. Ты это видел. Впрочем, это неважно сейчас. Я хочу услышать твой ответ.
— Даже если бы я захотел сотрудничать с духом, который находит удовольствие в пытках над людьми, медленно вытягивая из них жизнь в реальности, — ответил Рэй, пристально глядя на него, — вряд ли бы я поверил его словам о желании всего лишь получать через меня еще немного человеческих эмоций.
— То есть ты хочешь отказаться?
— Да, — твердо ответил заклинатель. — Я не буду работать с тобой.
— Хорошо, — на удивление легко согласился кодзу. — Хотя ты, я вижу, сам не понимаешь, от чего отпираешься.
Он поднялся и, посмотрев на Рэя сверху вниз своими прозрачными глазами, в которых отражались две луны, сказал:
— Если тебе понадобится моя помощь — позови, я приду. Но учти — этот твой призыв я буду считать согласием на мое покровительство.
Дух отвернулся и пошел прочь сквозь эту реальность в свой мир.
Заклинатель невольно огляделся. В какой-то миг ему показалось, будто он спит. Но все окружающее его не было иллюзорным.
«Забавно, что сотрудничество мне предложил один из самых коварных духов», — подумал Рэй, хотя на самом деле ничего забавного в этом не было. Впору было начать беспокоиться. Значит, Сагюнаро с его предположениями о тайных планах кодзу был прав.
«Впрочем, когда он ошибался? — невесело подумал Рэй. — Интересно, почему учитель не говорил нам о возможном покровительстве духов заклинателям? Знал ли он сам? Или это тайна? Маги ордена не хотят, чтобы кто-то из них возвысился до такой степени, чтобы повторить ошибки прошлого и устроить новую войну? А быть может, духи слишком редко стали обращаться к людям с подобными предложениями…»
Сагюнаро наверняка мог вычитать что-нибудь в книгах обо всем этом, но будить друга не хотелось, впервые за время их путешествия он спал спокойно.
«Единственное, в чем я уверен, это в том, что мы ничего не знаем о потусторонних сущностях. — Рэй снова растянулся на плаще, прислушиваясь к звукам ночи, которые опять начали звучать, словно оттаивая после прихода кодзу. — О настоящих могущественных духах. Все наши представления о них так примитивны. Да, мы можем изгнать пару тварей из низших хищников, но вот с этим… с этим вообще невозможно сражаться».
Он понял наконец, что напоминает ему кодзу. Мощный поток силы, энергии, магии, воли. Победить его нельзя. Можно лишь отойти самому или заставить чуть сдвинуться с места. Но не перекрыть, не осушить.
«И спросить не у кого. Может быть, если бы у меня был учитель, он мог бы что-то посоветовать. Хотя бы рассказать, что стало с теми заклинателями, которые принимали подобные предложения духов… И какая участь может ожидать тех, чьим хозяином оказался повелитель шиисанов».
Рэй взглянул на спящего Сагюнаро, мучительно соображая — нужно ли говорить ему об этом ночном разговоре или пока лучше промолчать.
Так ничего и не решив, он закрыл глаза, заставляя себя уснуть. Но в мыслях, крутившихся в его голове даже во сне, громче всех звучала одна, произнесенная голосом кодзу: «Каждый настоящий маг мечтает получить духа-покровителя и готов пойти на все ради этого. На все… Но не любой дух согласится…»
Утро встретило заклинателей ясным небом, но настроение от этого у всех не стало заметно лучше. Направляясь дальше по тропе, они молчали.
Сагюнаро казался глубоко погруженным в свои мысли. Рэй вспоминал ночной разговор с кодзу, который вполне мог бы присниться ему, хотя заклинатель был уверен, что все происходило наяву. Даже Гризли не жаловался на скудный завтрак и плохое самочувствие после короткого сна.
Примерно часа через полтора пути впереди показались высокие темно-зеленые колючие заросли. Мощные побеги в человеческий рост угрожающе покачивались на ветру, и в их шелесте слышалась насмешка.
— Неплохо он тут устроился, — заметил Гризли.
Рэй произнес нужную формулу и принялся ждать.
Дух крапивы появился не сразу. Он медлил, как будто не хотел общаться с тем, кому пытался навредить. Но в конце концов кусты зашевелились, из-за зеленых листьев осторожно высунулась недовольная треугольная морда.