Заклятие – (не)покорная для бывшего
Шрифт:
Беатрис скривилась от боли, закричала, пытаясь ухватиться за цепи, чтобы выдержать. Он не остановился, нанес еще несколько ударов, а затем разделся. Девушка ощутила его руки на своих ягодицах, болезненным толчком муж вошел членом в лоно.
– Знаешь, – прошептал он, – цепи меня заводят. А твой измученный вид заставляет сходить с ума.
Беатрис едва чувствовала колени. Руки устали, боль от вынужденной позы выбила из нее всякую непокорность.
– Прошу тебя, – взмолилась она. – Отпусти.
– Нет, Трис. Сама. Я могу только сделать больнее. Сильнее спровоцировать твой разум. И я сделаю.
Он
Он коснулся ремня на ее талии и расстегнул.
– Дам тебе немного отдыха, – сказал он, отрываясь от нее и освобождая руки и лодыжки.
Беатрис растянулась прямо на полу, осторожно распрямляя затекшие колени. Эритар стоял рядом, и девушка прижалась к его ногам.
– У меня не получилось, – тихо сказала она. – Магия не поддается. Отвечает не так как я хочу. Пожалуйста, не оставляй меня одну больше. Прими то, что я теперь беспомощна.
– Если ты беспомощна, то будешь в таком положении вечно. Я прикую тебя на цепь и буду приходить сюда за удовлетворением столько раз, сколько захочу. Может быть не так уж и часто. Принесу тебе ведро и миску для еды. Будешь есть, если мне покажется, что заслужила. А когда опасность минует, заберу домой в такие же условия.
Беатрис схватила его за руку и прижалась головой к бедру.
– Ты же не поступишь так? Правда?
– Вполне вписывается в мои фантазии, – возразил он. – Думаю, что эта игра мне не скоро наскучит. Будешь зверюшкой на цепи. А в той, другой жизни я…
– Что? – поинтересовалась Беатрис совсем другим тоном. – Что ты сейчас хотел сказать, любимый? Что я буду твоей игрушкой в подземелье, а там, наверху, тебя будет ждать кто-то еще?
Она сверкнула темными глазами, и Эритар явно разглядел в них вспышку зеленой магии. Это наполнило его надеждой:
– А почему бы и нет, раз ты мне больше не ровня? Я, благодаря твоей магии, очень силен. Значит могу себе что угодно позволить. Может быть, у тебя появится госпожа, Беатрис.
Девушка вскочила на ноги, будто бы у нее и не затекло все тело. Она с дикой энергией, в которой угадывалась магия, толкнула Эритара к столу.
– Ты с ума сошел! – прошипела Беатрис, напоминая ему о своем бешеном нраве. – Никогда не смей такого говорить вслух! Да ты забыл, кто я! Ты думаешь, что сила оставила меня навсегда? Я верну все и мало никому не покажется!
Эритар уклонился от удара, заломил ей руку и уткнул лицом в металлическую поверхность.
– Сначала верни силу, а потом поставишь меня на место.
Он с восторгом увидел, как на кончиках ее пальцев заплясали зеленые всполохи. Но радоваться было рано. Вспышка прошла. Беатрис испугалась зарождающегося внутри урагана и снова упустила шанс. Сейчас она ясно осознала, как боится своей новой магии. Жутко было, что повторятся те ощущения безумного цунами, захлестывающего тело и разум.
– Думаю, что ты достаточно отдохнула, раз бросаешься на хозяина. Встань, – велел он.
Девушка покорно поднялась. Руки стянули веревки, потащило вверх. Запястья тут же заволокло болью. Она согнулась и поняла, что он широко разводит ее ноги.
– Теперь ошейник, – сказал Эритар, и Беатрис удивилась, ведь застегнуть его могла только она.
Но это был не их ошейник, а совсем другой. Тяжелый, металлический. Эритар защелкнул его на ней и цепью прикрепил к полу. Руки начало нешуточно тянуть. Голову нельзя было поднять, ноги невозможно свести. Он любил такие вещи. Любил неудобные и болезненные положения. После предыдущего Беатрис восприняла это тяжело.
– Сладко видеть тебя такой, – прошептал он, впиваясь в ее губы.
Целовал жадно и ненасытно, проходя языком глубоко внутрь. Рука трепала волосы, другая ласкала грудь, вызывая все больше желания. Поцелуй прервался, последовала легкая пощечина, затем снова поцелуй и снова пощечина. Беатрис все дальше уплывала в свои чувства. Он ласкал ее, пока жаркие стоны не наполнили помещение. Затем встал, легкий стук подсказал девушке, что в его руках снова плеть.
В таком положении даже слабые удары терпеть было невыносимо. А сейчас порка шла по и без того истерзанной коже. Руки выворачивало, не хватало сил компенсировать это. Она быстро перешла за границу своей боли и ушла глубоко в крик. Дышать было сложно. Тело содрогалось и до ударов, и во время. Слезы прорвались, в глазах мелькали темные пятна. Где-то в глубине себя она чувствовала, как колеблется магия. Беатрис призывала ее на помощь, требовала подчиниться, принять часть боли, дать освобождение. Неподъемная громада сдвигалась все сильнее, но недостаточно для того, чтобы вырваться наружу.
Эритар отшвырнул плеть. Вошел в ее лоно сперва пальцами, затем рывком вонзил свой орган. Жестоко, неумолимо. Толчки были сильными с самого начала, амплитуда яростной. Он захватил ее волосы рукой, потянул на себя, заставляя натянуть цепь ошейника. Металл давил, руки подтянуло вверх сильнее. Беатрис отозвалась криком, умоляя смилостивиться. Но вместо милости его пальцы сжали сосок до упора, больно, провоцируя новый крик, новые попытки освободиться. Член переместился в соседнее отверстие.
Беатрис еле держалась. По спине проехались обжигающие грани кристаллов. Кололо, жгло, Эритар не вел ее к наслаждению, а истязал, и от этой мысли наслаждение пришло само. Тело забилось в мучительно ярком оргазме. Девушка кричала, повисла на вывернутых руках, поняла, что муж подхватил ее за талию, чтобы компенсировать часть веса.
– Тихо, – прошептал он сдавленным голосом. – Тише, любовь моя.
Ее стоны сводили его с ума. Он не ожидал, что в таком сложном положении, она испытает удовольствие. Держаться больше не было сил. Эритар излился в ее узенькое отверстие, вталкивая орган до упора и сладких стонов наслаждения, смешанного с болью.
– Оставлю тебя так, – сказал он. – Не скучай.
Беатрис услышала, как за спиной что-то звякнуло, затем раздались шаги и хлопнула кованная решетка. Он ушел.
Девушка осталась привязанной в этой мучительной позе. Второй раз в жизни он поступил так, и это было жестоко. Положение давно изводило ее, а через пару минут стало просто невыносимым. Руки кололо как иголками, пальцы пульсировали, суставы выворачивало. Из-за ошейника с цепью нельзя было приподняться. Из-за распорки между ног – встать устойчивее.