Заклятие
Шрифт:
С этими словами я ушла прочь. Надо мной снова начинали «сгущаться тучи».
– Как думаешь, с Кейшей все будет в порядке? – спросила меня Ясмин, отпивая из чашки глоток ароматного зеленого чая.
– Я в этом абсолютно уверена, Ясмин. Все будет хорошо. Кажется, она просто заразилась, как и многие другие.
– Мне она понравилась. Необычная девушка.
– Кто бы говорил… – протянула я улыбаясь.
Сразу после окончания лекции Полина вызвала такси, и они вместе с Кейшей отправились домой. Подруга пообещала позвонить сразу же, как
Мама же, в свою очередь, прислала сообщение, в котором уведомляла меня о том, что сегодня придет поздно, а это означало, что квартира была в нашем полном распоряжении. Возможность пообщаться с Ясмин без «посторонних глаз» однозначно радовала.
– Тебе никому не нужно сообщить о том, куда ты собираешься?
– Есть кое-кто, но я уже и так предупредила. Думаю, она не будет возражать…
Я вскинула бровью:
– «Она»?
Ясмин ослепительно улыбнулась, наблюдая за тем, как по моей физиономии расплываются красные пятна.
– Прости, обычно вопросы такого рода задает Полина. Не хотела лезть не в свое дело…
Ливанка снова улыбнулась и весело протянула:
– У тебя был такой испуганный вид, когда я ответила…
Она завела за ухо густую волнистую прядь.
– Просто, я живу с одной подругой. Но, это совершенно не то, о чем ты подумала! Когда-нибудь я обязательно вас познакомлю. Когда будет… более подходящее время.
– Я буду только рада, – протянула я в ответ, не совсем понимая, что именно Ясмин имела в виду под понятием «более подходящее время».
Включив электрический камин, я опустилась на диван и взяла со стеклянной поверхности журнального столика один их пультов.
– У тебя уютно, – заявила подруга, оглядываясь по сторонам. – Чем занимаются твои родители?
– Как я уже и говорила, мама – фотограф в своем собственном журнале, а папа – инженер-строитель. Честно говоря, их довольно часто не бывает дома, – протянула я с грустью в голосе.
Ясмин смерила меня пристальным взглядом, а затем сделала еще один глоток ароматного напитка.
– Кажется, ты очень сильно их любишь.
– А почему я, собственно, не должна их любить? – произнесла я, включая телевизор, а затем и приставку. – Они дали мне все, что только возможно.
– Обычно, в более зрелом возрасте, дети пытаются всячески абстрагироваться от своих родителей, сделать вид, что они уже полностью независимы от них. Даже когда это далеко не так.
– Возможно, – произнесла я, лихорадочно переключая каналы один на другой. – Но, лично я, как бы смешно это не прозвучало, наверное, просто «истинная дочь» своих родителей. Несмотря на то, что я стала старше, я все еще не перестала о многом рассказывать маме, не перестала безумно скучать по папе, когда он уезжает в очередную командировку. У меня были… некоторые трудности в жизни, и, наверное, именно поэтому теперь я научилась по-настоящему ценить каждое мгновение, которое мне удается проводить со своими близкими. Когда ты доходишь… до определенной грани, жизнь вдруг становится невероятно ценной штукой. Ты ведь понимаешь, о
Теперь уже смутилась Ясмин. Ее карие глаза на мгновение уставились куда-то в пол и лишь пару секунд спустя вновь посмотрели на меня.
– До сих пор не могу представить, как ты смогла прийти к подобному решению.
– Это было глупо с моей стороны. Уж не знаю, кого тут стоит благодарить: судьбу, карму, удачу, или, возможно даже Бога… но, я действительно рада, что я все еще здесь. Сейчас я вообще не понимаю, как могла быть такой безрассудной…
– Ты сильно его любила? – вдруг спросила меня Ясмин.
Когда я, наконец, все же сумела отыскать свой любимый канал, то отложила пульт в сторону и посмотрела прямо на ливанку.
– Можешь не отвечать, если не хочешь.
Я откинулась на спинку и подмяла под себя ноги.
– Ты сама когда-нибудь любила? У тебя была первая любовь?
Она несколько секунд пристально на меня глядела, а затем, отставив в сторону кружку с чаем, ответила:
– Да, любила. Познала эту… чертову любовь сполна, равно как и смерть. Равно как и последовавшую за ней пустоту.
Ясмин выдержала паузу, а затем добавила:
– Пустоту, которая в любой момент может поглотить тебя, а затем беспощадно уничтожить.
– Он остался в Ливане?
Подруга несколько секунд не отвечала, тупо глядя прямо перед собой.
– Его больше нет.
– Мне жаль. Не думала, что…
– Все в порядке, милая. Ты же не знала. К тому же, это было давным-давно.
– Могу понять, – отозвалась я. – Иногда мне кажется, что все то, что произошло со мной, вообще было частью какой-то иной, прошлой жизни. Наверное, у многих молодых людей такое небрежное отношение ко времени. Кажется, что вся жизнь еще впереди, а потом вдруг с горечью начинаешь замечать, как на твоей голове вдруг внезапно начинают появляться седые волосы…
Ливанка снова улыбнулась:
– Я рада, что мы нашли друг друга, Амелия. Мудрого человека можно встретить не так часто, как того хотелось бы.
Я также улыбнулась, а затем утвердительно кивнула:
– Надеюсь, что у нас будет еще достаточно времени для того, чтобы поделиться друг с другом всеми своими «печальными историями», а пока… предлагаю заказать пиццу! Как тебе идея?
– Пожалуй, идея что надо.
Полчаса спустя мы с Ясмин уже уплетали горячую выпечку с четырьмя видами сыра и пепперони. По телевизору, как нельзя, кстати, показывали один из моих самых любимых эпизодов «Друзей». Тот, в котором почти весь Нью-Йорк оказывался без электроэнергии, а Чендлер застревал в вестибюле банка с ослепительной красоткой.
– Боже!!! – улыбалась подруга. – Я просто обожаю ту сцену, в которой на спину Росса прыгает кот!
– А я ту, в которой Чендлер давится жвачкой!
Мы вместе дружно захохотали.
– Превосходная серия, одна из моих самых любимых.
– Да, моя тоже, – сказала Ясмин, с аппетитом уплетая очередной кусок пиццы, с краев которой тут и там свисали шматки плавленого козьего сыра.
Я удивленно вскинула брови:
– Слушай, а разве в Ливане транслировался этот сериал?
Она пожала плечами: