Заклятый друг
Шрифт:
Широко распахнутыми глазами благоверная таращилась на меня в полном изумлении, будто я ей сейчас сказал что-то совершенно неожиданное и новое, а не то, что уже не раз обсуждалось ранее. Она беззвучно хлопала ртом, как выброшенная на берег рыба. Ноздри ее тонкого носа раздувались, щеки вспыхнули багровым румянцем.
– Ах вот как ты заговорил, Кирилл! – отойдя от шока, продолжила орать Светлана, видимо, не услышав меня в очередной раз. – Тогда ноги моей не будет в доме, пока не возьмешь свои слова обратно и не извинишься перед Верунчиком!.. Хам! – развернувшись
Вот и поговорили. Круто! Оказывается, я еще и хам. Почему она упорно делает вид, что поведение ее сестры – это норма? Тут и дураку ясно: Вера – зажравшаяся богачка, которой всю жизнь дуют в жопу окружающие. Светка решила свалить? Отлично! Хоть отдохну. Главное, чтобы и табор с собой забрала. Пусть выпендривается, сколько ей влезет. Никакой вины я за собой не чувствую и бежать сейчас за ней, роняя тапки, не собираюсь.
Пена из лаванды успокаивает? Брехня! В моем случае снять стресс не удалось. Я неспешно помылся, оттягивая до последнего момент встречи с сестрами: видеть и слышать их совсем не хотелось. Но больше в душевой мне делать было нечего. Пришлось выходить.
Первым делом отправился на кухню: умирал с голоду. За столом сидел Никитос, попивая чай. Он поднял чашку, приветствуя меня, и перевел задумчивый взгляд в окно, куда бездумно пялился до моего появления.
– Бабы где? – ставя турку на плиту, грубым тоном полюбопытствовал я.
– Они покидали вещи в чемоданы и уехали. Сказали, что будут лечить нервы на курорте… Ты не в курсе, что вообще случилось? Я только встал и никак не могу понять, с какого бодуна они умчались, – вопросительно приподняв брови, брюнет заглянул мне в глаза, явно надеясь получить от меня хоть какие-то пояснения.
На курорт, значит. Вот молодцы, подсуетились. Так. Стоп. А что Филатов тогда тут делает?
– А тебя почему с собой не взяли?
– Меня поставили в известность, что это поездка только для девочек, и хромоногому засранцу нечего делать на пляже, – вздохнул Ник, расстроено почесав затылок.
Я залился нервным смехом. Понятно. Им, значит, балласт в путешествии не нужен. За милую душу бросили этого придурка со мной вместе. Да ебись вы все конем!
Никита набычился, воспринимая мой хохот на свой счет.
– Да не над тобой ржу, расслабься, – я мотнул головой. – Просто бабы нехило так устроились: сами смылись, а тебя на моем попечении оставили. Ты сам-то рад такому раскладу?
– Всю жизнь мечтал, – кисло усмехнулся брюнет.
– А свалили они, потому что я – хам, – гордо ударил себя кулаком в грудь.
Кажется, этого простого объяснения парню было достаточно: он больше не пытался выяснить, что произошло. Я налил кофе, сделал себе и Нику по паре горячих бутербродов, потому что завтрак нам никто не приготовил. Поели в тишине, размышляя каждый о своем.
После завтрака стали собираться в город к травматологу. Ник по-прежнему не хотел никуда ехать, но я настоял на своем. На поврежденную ногу пришлось натянуть огромный по размеру шерстяной носок, а сверху надеть и замотать скотчем пару пакетов. Никита мужественно терпел
Пришлось постоять в пробке: движение в Москве, как обычно, замирало в предновогодней суете. В поликлинике после пальпации доктор отправил нас на рентген, который показал, что отклонений от нормы нет. Получив консультацию по дальнейшему лечению, мы отправились восвояси.
Глава 9
По дороге домой заехали в продуктовый магазин, чтобы пополнить запасы. Вкусно готовить дано не всем: в этом плане я и Ник – полные профаны. Но, как известно, голод – не тетка, поэтому закупили то, что сложно испортить даже таким рукожопам, как мы.
– Как думаешь, девчонки надолго уехали? – печально поинтересовался Никита, постукивая пальцами по столу, пока я разбирал пакеты.
– Ты меня спрашиваешь? – слегка прищурился и ухмыльнулся. – Со мной никто не советовался. Я даже не знаю, куда они полетели.
Пожалуй, сварганю нам на обед макароны по-флотски. Достал лук и принялся его чистить. Не буду добавлять морковь, и так сойдет.
– Пока ты был в гастрономе, мне позвонила Вера. Они взяли горящие путевки в Доминикану, вылет через несколько часов, – поделился со мной ценными сведениями брюнет. – Только она не сказала, сколько дней продлится отдых.
Это ж как надо было обидеться, чтобы рвануть на Карибское море? Интересно, а к Новому Году они вообще вернутся? Нарезав перьями две некрупные луковицы, поставил на плиту сковородку. После пассировки останется обжарить фарш и сварить макароны. Максимум через полчаса еда для двух брошенных на произвол судьбы мужчин будет готова.
– А ты что, уже успел соскучиться по писклявому голосу ненаглядной? – не упустил случая маленько позубоскалить над несносной блондинкой.
– Кир, пожалуйста, не говори в подобном тоне о моей женщине, – тотчас же предостерегающе осадил меня Филатов.
– Ой! Никита Сергеевич, а давно ли вы стали таким правильным? – я желчно усмехнулся. – Помнится, раньше без зазрения совести обсуждал со мной своих многочисленных возлюбленных, не стесняясь в выражениях.
– Котов, с Верой у меня все серьезно, – последнее слово он выделил голосом. – Я знаю, что между вами есть какие-то разногласия, и не лезу в ваши разборки, но оскорблять ее не позволю. Прикуси язык!
Возможно, как мужчине, мне действительно следует выражаться в адрес девушки более корректно, но не ему делать замечания, сидя на моей кухне.
– Ну, конечно, серьезно, – развернулся, чтобы посмотреть в его непроницаемое лицо. – У прежних твоих пассий не было столь богатого и влиятельного папочки. Молодец! Растешь! – поднял вверх большой палец и, растянув губы в ехидном оскале, покивал головой.
– Кир! Какого хрена? – Ник подорвался со стула, наклоняясь в мою сторону, и сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев. – Кому, как не тебе знать, что я всю жизнь зарабатываю сам! Что за чушь ты несешь? Достал уже своим неадекватным поведением! – его брошенный на меня взгляд транслировал одновременно безудержный гнев и снисходительное сожаление.