Заключение в Эдем
Шрифт:
Всевозможные Блага — последний и самый прекрасный подарок Далеких Друзей. Сначала был уничтожен страх перед возможной войной, потом протекли долгие годы восстановления экологии, и в заключение неиссякаемым потоком хлынули Всевозможные Блага — все для всех, сколько угодно!
Правда, требования сохранения той же экологии ограничивали единовременный объем предоставляемых услуг и предметов. Существовал предельный уровень насыщения, периодичность замены и очередность вручения. Для регулировки этих механизмов и нужен был Директор-распределитель. Непосвященному
Далекие Друзья, казалось бы, все тщательно предусмотрели. Но они действительно — далекие. А здесь, на местах, остаются люди. Им, людям, если, конечно, они не абсолютные ослы, вроде прежнего директора, все эти инструкции, честно говоря — тьфу!
Есть еще, правда, Посредники, оставшиеся здесь как бы для связи. Но Посредников мало. Теперь они, в основном, в Научных Центрах. С учеными всегда хлопот много. И все равно Научные Центры пустеют. Кому охота башку себе чепухой забивать, когда можно и так — живи, радуйся безо всяких хлопот.
Директор задумался и глубоко вздохнул. Нет, совсем ученых изводить не нужно. С умными людьми иногда поговорить приятно.
Но, с другой стороны, с дураками несравненно проще. Как удивился прежний, когда избирательная машина высветила вдруг на табло имя не кого-нибудь, а его, Директора нынешнего. Неожиданно? Конечно. Для дураков. Кто бы знал, чего это стоило! Столько времени приходилось притворяться таким же вот остолопом — не дай бог заподозрят, что ты себе на уме. Даже жена, курица этакая, до сих пор ничего не поняла, считает своим долгом поучать каждую минуту.
Сколько, к примеру, пришлось сил убить, чтобы растравить в поселке заварушку из-за вакуум-очистителей. С ними у Далеких Друзей вышла маленькая заминка. А может. Посредники напортачили — пес их знает! Они ведь без обоняния, могли и проморгать. Но факт остается фактом: очистители прибыли без ароматических фильтров. Ну и вонь пошла по поселку, когда их включили! Пустяк, казалось бы, — через три-четыре дня ошибку исправили. Но за это время всю вину удалось свалить на прежнего — он-де о согражданах совсем забыл, только о своих льготах печется.
Нет, прежний — это ерунда. Гораздо сложнее было сладить с Плешивым — первым кандидатом на директорское кресло.
Плешивый далеко не глуп, но — романтик! Добрый такой, мягкий, деликатный. В поселке его очень уважали. Только романтикам всегда плохо, во все времена. Они живучие, но беззащитные. Не очень-то Директор с ним благородно обошелся, да что поделаешь? Жизнь есть жизнь. Ему самому это немалого стоило. Добыть настоящее действующее ружье (это в наше-то время!), выбрать момент и выложить его на тропинку, когда Плешивый возвращался домой, а потом, едва он в изумлении подобрал ружье и потащил с собой, быстро вызвать Инспекцию Порядка, которая тут же схватила его, как злейшего нарушителя закона о хранении оружия. Разобрались, правда, быстро, на следующий день отпустили — какой из Плешивого нарушитель! Но где-то против его имени возникла галочка. Или крестик.
Только в списке соискателей высокого поста Плешивого не оказалось.
Вот так. Все постепенно, потихоньку, кропотливым трудом. Зато теперь… Прежний был просто директором Заозерного района, нынешний — хозяин. Есть разница?
…Над ступеньками крыльца звенели мухи, обойма солнечных батарей медленно поворачивалась вслед за светилом, и Директор загадал: если жена не выйдет из дома, пока тень от обоймы не сползет со ступенек на землю, день пройдет хорошо.
Но тут же на веранде скрипнули половицы, раздалось шлепанье босых ног. Жена вышла на крыльцо, придавив широкими ступнями ту самую тень, сощурилась, заслонилась от солнца.
— Еще не ушел? — сказала она. — Смотри, опоздаешь.
— Разберусь, — буркнул Директор. — С чего это я опоздаю?
С утра жена всегда была полна сил и желаний давать полезные советы и наставления.
— Разберешься, — для виду согласилась она. — Но если время у тебя есть, ты бы кухонный агрегат настроил. Он тарелки чуть не до дыр проскабливает, когда моет. А то бы сменил его вообще. Ведь имеешь право без очереди. К тому же бассейн сделать нужно. Давно тебе говорю. У бывшего директора бассейн есть, а ты что, хуже?
— Сделаю, — с тихой досадой сказал Директор — Строительный комбайн сейчас занят. На Полевой улице кому-то погреб копает.
— Подумаешь, погреб! — возмутилась жена. — Это Рыжему, что ли? Мог бы и обождать, невелика птица. А ты — Директор! Тебе в очередях толкаться несолидно.
Директор вздохнул, слез с крыльца и зашагал в дирекцию. Жена за спиной продолжала перечислять обязанности Директора как мужчины и номинального главы семьи, у которого взрослая дочь и почти взрослый сын, нуждающийся в постоянном примере трудолюбия и внимания к семейным проблемам.
ЧТОБЫ УВИДЕТЬ ПОСРЕДНИКА, не нужно никаких формальностей. Все очень просто. Стоит лишь прийти в большой зал Комиссии по сотрудничеству — и через несколько минут появится радушный и внимательный Посредник. Тот, что появлялся в прошлый раз, или другой, но точно такой же. Если Посредники и имеют индивидуальные различия, то человеку они не ведомы.
Вот и теперь доктор Астагвер ждал не более двух минут. Створки дверей слева мягко разошлись, и появился Посредник. На его лице, как всегда, играла вежливая улыбка.
— Как ваши дела?
— Я уполномочен сделать заявление, — сказал Астагвер, пытаясь преодолеть странное и неприятное чувство неуверенности, которое почему-то всегда охватывало его в этом зале.
— Садитесь, прошу вас, — Посредник указал на кресло и сам расположился напротив.
— Прошло более трех месяцев с тех пор, как мы передали Комиссии по сотрудничеству наш меморандум, — начал Астагвер без предисловий. — Ответа до сих пор нет, хотя затронутые нами вопросы имеют чрезвычайную важность. Ваше молчание мы не можем расценивать иначе, как преднамеренное, и требуем незамедлительного ответа по существу.