Заколдованная страна. Максимальная сложность
Шрифт:
Результатом всех этих схваток стали трофеи в виде вырезанных по совету игры ядовитых и липких желез, помеченных подсказкой, как «ценный ресурс». Они действительно ценны, если применять их против более сильных детенышей первого уровня, на которых действует и яд и липкая слизь, но вот против ядовитых тварей яд уже не действует, а обладатели липких желез способны выделять кожный секрет, растворяющий производимую ими же липкую субстанцию. Троглодитский яд и липучая слизь имеют ограниченную область применения, если использовать их против самих монстров.
Однако, надо признать, абсолютным большинством среди встреченных
Разбираясь с этим вопросом, я обнаружил, что в Заколдованной стране применена своеобразная система начисления опыта. В моих статах указано, что у меня первый уровень и для повышения уровня до второго мне нужно набрать сто очков, но за победу над монстром первого уровня давали всего одно очко, второго — два, третьего — шесть, четвертого — двенадцать. Чем больше разница в уровне с поверженным противником, тем больше очков опыта дает победа над ним. Несложно посчитать, что уровни превышения умножались на сам уровень противника.
Если бы я каким-то чудом смог сейчас завалить монстра сотого уровня, то в один миг получил бы девять тысяч девятьсот очков опыта. Уж не знаю, насколько бы это подняло мой игровой уровень, но следуя логике начисления опыта, всё изменится, если я достигну второго, третьего или сотого уровня. В последнем случае награда будет уже измеряться не в тысячах, а опять превратится в одно очко. Вот такая хитрая система. Быстро набрать десять уровней, пачками убивая всякую низкоуровневую мелочь, как в других играх, здесь просто невозможно. И чем ты сильнее, тем более серьезную оппозицию нужно побеждать для эффективной прокачки. По идее, за всех тех, кто будет ниже меня по уровню, вообще никакого опыта не дадут.
Следуя этой логике, даже хорошо, что мне попалось столько первоуровневых противников. С поднятием уровня до второго их убийство перестало бы приносить пользу в развитии персонажа. Пока что я набрал лишь пятьдесят девять очков из ста и готов был на этом закончить, но при попытке выйти из игры, находясь в поле, на месте убийства последнего монстра, появилось сообщение, что выход игрока из игры не удаляет его персонажа из мира. Нужно найти максимально безопасное место для ночлега и только в этом случае покидать мир.
Если этого не сделать, персонаж ляжет спать прямо там, где его оставили и будет абсолютно беззащитен, как перед монстрами, так и перед несознательными жителями Заколдованной страны и другими игроками. Если пожелают, они смогу ограбить и даже убить беспробудно спящего персонажа, поэтому не стоит оставлять его в гостинице, не заплатив за номер на несколько дней вперед.
Также в предупреждении упоминалось, что не получая пищи и питья персонаж также умрет от истощения. Максимальное время жизни без пищи — неделя, без воды уже указанные ранее три дня. У меня, кстати, также уже горел индикатор жажды и голода. Нужно было добыть пищу или хотя бы воду, а возвращаться в деревню было опасно, так как там я постоянно натыкался на очередной отряд рыскающих между домами троглодитов.
Вопрос с жаждой я решил легко, просто отпил водицы из фляги, которую успел стянуть брошенную кем-то у колодца. С пищей намного сложнее. Мясо монстра оказалось несъедобным на вкус, горькое, вонючее, да ещё и с привкусом тухлятины, фу. Рецепторы не обманешь, надо искать нормальную, человеческую пищу, и я опять вынужденно поплелся в деревню, чтобы попросить немного вяленого мяса у старого охотника.
К счастью, мои многочасовые усилия по приманиванию и истреблению монстров дали первые плоды. За мной никто не увязался, когда я осторожно прокрался к дому охотника со стороны заднего двора и постучал в ставни.
Старик спросил шёпотом «Кто там?» и на мою просьбу дать немного подкрепиться, вскоре впустил меня в дом. Чтобы он стал ко мне более благожелательным, я рассказал ему, что уже убил тридцать два Слепца, а если хорошенько наберусь сил, то так местность зачищу, что жизнь в деревне снова вернется в нормальное русло. Мужчина слушал меня не перебивая с открытым ртом.
— Молодец, молодчина, прости, что я тебя сразу не признал, ты же Александр, меньшой из шести братьев в семье, что жила в крайнем к мельнице доме. Ты же ещё безусым мальцом странствовать ушёл, так как тебя все задирали и называли бесполезным калекой. Помню тебя. Прости, что тогда за тебя не вступался, глупый был, сына выгораживал и… загордился собой, а в итоге что? Теперь детишки выросли, окрепли, разбежались кто куда, а мы, старики, боимся на улицу нос показать. А ты вернулся, не забыл родную деревню, спаситель ты наш, угощайся сколько хочешь. Нам двоим мяса надолго хватит. Спать-то в отцовский дом пойдешь?
— Нет, я там уже был. Старший брат с дочкой живут впроголодь, не хочу их стеснять.
— Что? Это у Бальбека с дочкой-то еды нет? Он что, совсем оборзел? Ты тут за него жизнью рискуешь, кровь проливаешь, вон, смотри, на тебя вся одежда изорвана, живого места нет, а он для родного брата свои богатые закрома открывать не хочет! Отец ему умирая всё хозяйство, дом, огромное поле и мельницу оставил. Мы все к нему за мукой годами ходим на обмен. У него ещё недавно мешков тридцать, если не больше, на складе лежало, ну, даже если подъели часть за месяц, то двадцать точно осталось.
Ух, Бальбек! Не ожидал от него… меньшому брату хлеба пожалел, до чего дожился скупердяй! И коз у него больше всего выжило. У других по две-три, а у него целый десяток в закрытом загоне пасётся. Да, он меньше всех от этих проклятых Слепцов пострадал, да ещё сына соседа заставляет для него траву на лугу косить, когда самые солнечные, жаркие дни. Монстры плохо переносят сильную жару, на открытые поля в такие дни не суются.
— Я бы так не сказал, — не согласился я, — за мной в самую жару куда угодно бежали, они наоборот, воды боятся, в реку за мной не полезли. Чтобы оторваться от них, достаточно в воду забежать и они сразу отстанут. Даже если там по колено воды, они все равно не преследуют. Боятся воды.
— Вот как? — удивился старик, — А я думал, они к жаре непривычные. Цвет кожи и лапы у них видел какие? Словно они из болота выбрались. Перепонки на лапах тоже о их склонности к жизни в воде говорят.
— Может раньше они в болоте и жили, кто знает, — согласился я, — говорю лишь то, что сам видел. Ходят в жару где хотят, а вот к воде не рискнули подходить, и это все Слепцы без исключения. Их, если есть в достатке стрел, можно к реке приманить и с другого берега проредить. Хотя, так они скорее всего просто разбегутся. Надо, чтобы кто-то их из воды в паре шагов от берега приманивал, шумел и отвлекал, тогда может и получится.