Заколдуй меня (сборник)

Кертис Джек

Фил Мэйхью принес шесть запотевших банок пива, упаковку «Перрье» и торжественно вручил все хозяину дома. Преодолев последние метры до квартиры Дикона, он выдохнул:

– Это уже не шутки.

Мэйхью открыл первую банку еще до того, как Дикон успел убрать остальные в холодильник. Когда он вернулся, Мэйхью уже устроился в кресле. Он сказал:

– Ты читал об этом, а может, видел новости по телевизору?

– Естественно, – ответил Дикон. – Пока ты не позвонил, я, по правде говоря, не был уверен...

– Если честно, я не удивлен.

– И никаких сомнений?

Мэйхью покачал головой.

– Хотел бы я, чтобы они были. Да и не я один.

Д'Арбле теперь носится как угорелый. – Он сделал несколько глотков из своей банки. – Дьявольщина! Что, по-твоему, у нас происходит? Может, солнце становится сверхновой звездой?

Дикон вернул его к теме разговора.

– Расскажи мне об этом, – сказал он.

– Черт меня побери, если здесь нет связи. Медики играют в молчанку. Никто не собирается связывать это дело с Лоример и Коклан. Никто, по сути дела, про них и не знает, – это же мелочи; рядовые несчастные случаи. Теперь полиция не собирается залезать туда. Уже поздно. Дело Лоример списано и забыто, а совать нос в дело Коклан – все равно что тревожить осиное гнездо. Ты знаешь кого-нибудь, кто рискнул бы сообщить благородному лорду, что его жена умерла насильственной смертью и что мы все время знали об этом, но решили не ставить его в известность? Забудь про это. Трудность заключается в том, что для нормального расследования нужно собрать все три случая воедино и внимательно их изучить. Ты знаешь, как это бывает – одна подробность проливает свет на другую.

– А почему они так уверены в наличии связи?

Мэйхью тяжко вздохнул.

– Так и быть! Откровенно говоря, Джон, в прошлый раз я умолчал о кое-каких мелочах в деле Коклан.

– Спасибо.

– Не злись, это было не важно. Мы и так оба знали, что это не простое совпадение. – Он помолчал. – В квартире Лоример нашли отпечатки пальцев, которые не принадлежат ни Лауре Скотт, ни жертве. Конечно, отпечатков там было полно, как следов от лошадиных копыт на беговой дорожке. Не было никакого смысла снимать их – все, кто приходил туда, оставляли отпечатки, – но эти мы нашли на зеркале. Они были единственными в своем роде. Обычно люди не трогают зеркало руками.

Дикон оживился.

– И точно такие же отпечатки нашли в квартире Коклан? Где именно?

– Об этом не стоило бы даже и говорить, потому что в картотеке их нет. Этот след никуда не вел. – Мэйхью открыл себе вторую банку. – Это лишняя головная боль, и никому не хотелось этим заниматься.

– Так где же? – настаивал Дикон.

– Она ездила по дорогим магазинам в западных районах и покупала наряды. В частности, она приобрела платье из светлого шелка с крупными перламутровыми пуговицами спереди. Очень красивое.

– Значит, на одной из пуговиц?

Мэйхью поднес банку к губам и посмотрел на Дикона поверх нее.

– На нескольких.

– Он раздевал ее?

– Похоже на то. С ее согласия или без него – это другой вопрос, но можно допустить, что она не возражала. В конце концов там не было найдено никаких следов насилия.

– И что теперь будет?

– В этом деле полно дерьма. Полиция, видимо, просто решит, что это «противоправное убийство», не упоминая о двух других, и надеется, что это сойдет с рук. Проблемы встанут только в том случае, если всплывет какая-нибудь неоспоримая связь. А если проводить полномасштабное расследование, то факты начнут выявляться один за другим, и будет невозможно остановиться.

Дикон принес еще банку пива для Мэйхью и попросил:

– Расскажи об этом подробнее.

– О'кей. – Мэйхью слегка наклонился вперед, собираясь с мыслями. –

Джессика Мередит, жена Кристофера Мередита, известного члена парламента, очень шумного «заднескамеечника», который в это время был в своем избирательном округе, в Нью-Йоркшире, убита в своем доме в Челси. Это то, что ты уже знаешь.

– "Умерла от колотых ран", – процитировал Дикон.

– Ну, можно сказать и так. Точнее, он буквально нашинковал ее. А потом расписал зеркало.

– Как?!

– Ее кровью.

– Дело поручили тебе?

– Пришлось взять – по графику мой черед. Ну так вот. Сестра ждала ее к себе на обед. Они позвонили, но никто не снимал трубку. Решили не ждать и пообедали без нее. Позвонили еще раз, попозже, – и опять никто не ответил. Тогда они связались с ее мужем в Нью-Йоркшире, который сказал, что она передумала и не поехала с ним. На следующее утро позвонили еще раз – и снова безрезультатно. Я думаю, что они были не столько обеспокоены, сколько заинтригованы. Может быть, даже заподозрили, что какие-то маленькие шалости помешали ей принять приглашение. Так или иначе, у сестры был ключ, и она наведалась в квартиру на следующее утро, после похода по магазинам. – Мэйхью поморщился. – Сестру накачали чем-то, она сейчас «под действием сильного успокоительного» – так это называется. Еще долго никому не удастся добиться от нее толку – впрочем, я сомневаюсь, что мы узнаем от нее что-нибудь существенное. Она вошла, увидела лужу крови и упала в обморок. Хорошо еще, что каким-то образом умудрилась набрать номер, пролепетала в трубку что-то бессвязное и пролежала без сознания, пока кто-то не приехал.

– Где были отпечатки? – поинтересовался Дикон.

– Где их только не было – на дверях, на стенах, на ручке ножа. Самые четкие оказались на зеркале.

– Вы нашли нож?

– Конечно. Он взял его с кухни.

– Где совершено убийство?

– В гостиной.

– Значит, убийца пришел раньше нее. Или же она терпеливо ждала, пока он рылся в ящике с ножами.

– Может быть. А может, он притащил ее в кухню.

– Тогда почему он там же ее и не прикончил?

– Да будет тебе, Джон. Ты знаешь, как это бывает. Сначала он, наверное, наслаждался унижением своей жертвы – размахивал ножом, слушая, как она рыдает и пытается договориться, играл как кошка с мышкой.

– Возможно. Никаких следов взлома?

– Нет. – Мэйхью покачал головой. – На этом сходство кончается. Если бы не отпечатки, я бы никогда не приписал это дело тому же парню.

– Когда вы приехали...

– Там была сестра со своим мужем – она позвонила ему, а он позвонил нам. Ему удалось отвести ее в спальню – он уже немного пришел в себя, а она несла несусветную чушь. И неудивительно. Один из моих констеблей проблевался. Мередит, вернее большая часть ее тела, лежала посреди гостиной. Напротив зеркала. Кровью выпачканы стены почти до потолка, как и мебель, и занавески, на полу целые лужи. Настоящая скотобойня. Она была мертва уже шестнадцать часов. Это сразу чувствовалось по запаху в квартире.

– Но почему? – спросил Дикон.

– Я же сказал, она была...

– Я не о том. Почему он преспокойно утопил двух других – и вдруг этот приступ... как бы поточнее назвать... бешенства?

– Точно сказано: именно так это и выглядело – приступ бешенства. Я никогда не видел ничего подобного. Очень странная деталь: женщина только что приняла ванну, по крайней мере, было похоже на это, – на полу коврик для ног, незакрытые шампуни на полочке, нерасчесанные волосы; кроме того, на ней было только кимоно.