Заколоченные Сердца
Шрифт:
— У тебя есть любимая сторона? — спрашивает она, глядя на кровать.
Если это рядом с тобой, то нет.
— Нет. Я… — я делаю паузу. Я не могу поверить, что говорю это, но я хочу, чтобы она узнала меня, хорошего, плохого и всё, что между этим. — Я всегда спал один, поэтому всегда занимал середину.
— Ты никогда не делил постель с другой женщиной?
Моя кожа зудит и становится горячей.
— Нет, ну да. Но не на всю ночь.
Она выглядит смущенной, её губы изгибаются в сторону, пока она обдумывает мой ответ.
— Значит, только секс на одну ночь? — она задает
— Да, — я начинаю расстегивать рубашку, отчаянно желая чем-нибудь занять руки. “ У меня вроде как были правила, когда дело касалось женщин.
Она начинает забираться в постель, прежде чем перебраться на дальнюю сторону, ближайшую к окну. Устроившись поудобнее, она прислоняется спиной к деревянному изголовью кровати, натягивая одеяло на грудь, отчетливо ощущая, как напряглись её соски, она заливается краской от легкого смущения. Мне это не нравится. Я не хочу, чтобы она смущалась рядом со мной.
Она слегка наклоняет голову набок, её взгляд скользит по моей груди к прессу. Моя рубашка расстегнута, но не снята, а распахнута спереди. Я начинаю расстегивать ремень, медленно вытаскивая его. Возвращаясь к её взгляду, я клянусь, что в нём есть жар, которого раньше не было. Я не могу отрицать, что я красивый парень с крепким мускулистым телом, и раздеваться в присутствии женщины никогда не было чем-то иным, кроме обычной подготовки к сексу. Но сегодня вечером, здесь, с девушкой моей мечты, когда она смотрит, как я раздеваюсь до темно-серых боксеров, каждая клеточка моего тела воспламеняется от сверхвозбуждения и осознанности. Даже если в квартире по-прежнему холодно, я этого не чувствую. Я никогда не испытывал ничего более жгучего, но о сексе и речи быть не может.
Я забираюсь в постель, своим весом придвигая её чуть ближе, и чувствую, как наши бедра соприкасаются, и это мимолетное прикосновение пронзает меня насквозь, направляясь прямо к моему члену.
Чёрт, не сейчас.
Держи себя в руках.
Думай о чём угодно. О чём-нибудь ещё.
— Не знаю, хочу ли я спрашивать о твоих правилах, — нарушает она недолгое молчание.
Я тоже прислоняюсь к изголовью кровати, так что наши плечи соприкасаются, вызывая аналогичную физическую реакцию во мне. По тому, как Фелисити реагирует, я знаю, что она тоже это чувствует.
— Я не хочу хранить от тебя секреты, Ангел. Ты можешь спрашивать меня о чем угодно, и я всегда буду честен. Даже если это не то, что ты хочешь услышать, — я не могу сказать, что горжусь чем-то из своего прошлого, но я серьезно отношусь к этой женщине и покажу ей всего себя.
Она больше ничего не говорит. Итак, я делюсь информацией, которая, как мне кажется, ей нужна.
— Я никогда не оставался на ночь с женщиной. Как только мы заканчивали, я либо одевался и уходил, либо вызывал ей такси из отеля, чтобы убедиться, что она благополучно добралась домой, — я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на неё, анализируя, нет ли в её глазах осуждения. По-прежнему ничего.
— Значит, это была разовая договоренность?
— Не совсем. Мои правила означали, что я не мог переспать с одной и той же женщиной
— О, — Фелисити подтягивает колени к подбородку. — И они не были против?
— Да, по большей части, у меня никогда не было никаких проблем. Они знали, что получают от меня. Это устраивало обе стороны. Я получал то, что хотел и в чем нуждался, и они тоже. Некоторые хотели похвастаться тем, что были со мной, а другие были более сдержанны, просто ради отличного секса.
Она ухмыляется, и в её глазах появляется огонек.
— Здорово, да? Не обращай внимания на скромного мистера Моргана.
Я хихикаю, чувствуя, как мои плечи немного расслабляются. Вместо того, чтобы убегать подальше, она ценит мою открытость по отношению к ней. Чертовски невероятно.
— Я же сказал тебе, что всегда буду честен с тобой, так что да, отзывы, которые я получал на протяжении многих лет, заставляют меня поверить, что я неплох в постели.
— С…Сколько отзывов ты получил? — не нужно быть гением, чтобы понять, что это сложный вопрос. Она просит назвать количество, и внезапно ослабевшее напряжение возвращается в десятикратном размере.
Я обхватываю затылок, пытаясь хоть немного унять дискомфорт.
— Очень много…Больше, чем я могу сосчитать.
Если бы я занимался сексом в среднем два раза в неделю, что является скромным показателем, учитывая мои молодые годы, то мы бы получили большое количество, но это не учитывает тот факт, что иногда я оказывался с несколькими женщинами одновременно. Особенно в самые мрачные моменты моей жизни, до того, как я начал общаться Беном.
Я отчаянно хочу сменить тему разговора, но преодолеваю тягостное молчание, давая ей возможность спросить ещё что-нибудь. Но она не давит на меня, и за это я благодарен.
— Я спала только с одним мужчиной.
Моя челюсть чуть не падает на пол. Господи, наше прошлое не могло быть более разным, но это так много значит, что она пожертвовала частичкой себя в обмен на мою откровенность, и это наполняет мою грудь теплом. И снова мои мысли возвращаются к тому жалкому подобию мужчины, которого она называет своим бывшим мужем.
— Эллиот, — выдавливаю я, стиснув челюсти.
— Да, — она слегка бледнеет, и я задаюсь вопросом, не от упоминания ли его имени. — Мы познакомились в университете. Я забеременела Джеком, и к двадцати двум годам у меня было двое детей. Дарси появилась вскоре за Джеком.
Настала моя очередь побледнеть.
— Итак, у вас было двое детей, когда вы ещё учились в университете? — я стараюсь ровным тоном, отчаянно желая, чтобы она не подумала, что я осуждаю её, хотя это ни в коем случае не так.
— Да. Эллиот сказал, что я должна просто бросить учёбу и сосредоточиться на воспитании детей. На самом деле, он был настроен на это, но вмешались мои родители и помогли ухаживать за ними обоими, чтобы я могла продолжить учебу и получить диплом.
Похоже, они замечательные родители. Полная противоположность её бывшему придурку.