Закон эволюции - роман завершен
Шрифт:
– Внимание, вопрос: и какие же именно это задачи? В первобытные времена задача была одна: выжить и продолжить род. И общество решало главную проблему самозащиты от внешнего мира, будь то хищник, голод или холод. Сейчас же человек - абсолютная вершина эволюции на Земле, естественных врагов не имеет, и функция человеческого общества теперь совсем-совсем иная. Демократическое государство есть не что иное, как инструмент насилия. Способ коллективной защиты слабого большинства от сильного меньшинства.
– В самом деле?
– скептически хмыкнул Маркус.
– Да, капитан. Вот предположим, что я считаю нормальным обладать женщиной,
Капитан, вы считаете, что равенство - это справедливо? А неравенство - несправедливо по отношению к слабым? А я считаю, что равенство - это несправедливость по отношению к сильным. К наиболее ценным представителям нашего вида.
– Где-то я уже такое слышал, - желчно сказал Маркус, - был тип один, точь-в-точь такие же идеи отстаивал. Адольф его звали, а фамилия, кажется, Гитлер... он тоже утверждал, что люди не равны.
Виттман кивнул:
– Знаю. Я читал "Майн Кампф". Вопиющий пример того, как совершенно правильные идеи находят кошмарно извращенное воплощение.
– Он встал, подошел к окну, посмотрел куда-то вниз, затем подозвал Маркуса: - хочу вам показать кое-кого.
Маркус подошел и тоже посмотрел вниз.
– Вон, видите того человека с метлой? Дворник. Зовут его Юстас. У него интеллект восемьдесят три, врожденный порок сердца, слабое здоровье, совершенно безвольный, глупый, примитивный человек, чьи интересы - еда, сон, из развлечений - телевизор, иногда - секс с такой же ущербной партнершей. Внимание, вопрос: в чем, черт побери, он равен мне или вам? Люди изначально рождены с разными возможностями, если вы не согласны - претензии к господу богу.
– Иметь разные возможности и разные права - не одно и то же.
– Ну так у нас тоже права у всех равны. Самый убогий вправе попытаться отнять жену у самого сильного. Другой вопрос, что возможности не позволят ему победить.
– Это и есть несправедливость. То, что у вас узаконено насилие и неравноправие женщин - отдельный разговор. Я знаю, что женщина может вызвать мужчину, но по факту, женщина может рассчитывать только на ум. Ибо мужчина всегда сильнее.
Виттман криво улыбнулся:
– Тут одно из двух. Либо равноправие между полами, либо справедливость. Вам, например, известно, что женщина получает от секса больше удовольствия, чем мужчина? Природа придумала два пола, секс - и на этом успокоилась. Справедливость - абстрактное и противоестественное понятие. Послушайте, капитан. Вы напоминаете мне человека, который выступает против убийства животных, уминая котлеты. Выживает сильнейший, это закон природы. Вы сейчас сидите тут потому, что оказались изначально лучше других. Уверен, кроме вас были сотни кандидатов, которые потратили на подготовку не меньше, а то и больше сил, чем вы. Но ваш набор
Так и наше общество. Демократия есть смерть человечества. Уже не надо быть лучшим, ведь все равны. Лучшую женщину может получить недоумок, родившийся сыном богача или правителя. Итог - профуканный генетический потенциал. Эволюция остановилась, так как единственный двигатель ее, естественный отбор, прекратился. И потому Вацлав Основатель это исправил.
Маркус сел обратно на свое место.
– Вы умеете подбирать аргументы, и мне, солдату, вас, политика, не переспорить. Я одного не пойму, зачем вы все это мне объясняете? Вы просили меня оценить ваш прогресс? Я заключил, что это регресс, шаг назад. Вы получили мою оценку, независимо от того, нравится она вам или нет. Зачем пытаться меня убеждать? Не слишком ли много для меня чести?
Виттман тоже вернулся к столу и спокойно заметил:
– В споре рождается истина, капитан. Вы говорите с человеком, обладающим наивысшей властью на планете. Если сумеете указать на слабые места в нашем обществе - я могу пересмотреть свои взгляды. Да, я идейный человек, но в первую очередь мой долг - быть рациональным и трезвомыслящим. Я не глух к доводам разума - но пока что вы их не предоставили. Только эмоции.
Астронавт тяжело вздохнул:
– Так в том и дело, что человек - существо эмоциональное. Без них мы были бы биороботами. Вы спросили, в чем тот дворник равен вам? Я вас скажу, в чем. Он точно так же хочет жить, есть, отдыхать, развлекаться и быть счастливым, как и вы. Мой отец учил меня, что сила дается человеку для того, чтобы помогать слабым, а не ущемлять их. Эволюция, говорите вы? А как же человечность? Вы выбрали путь физического совершенствования, забыв о моральных качествах. Мне безумно жаль тех несчастных, которым не повезло родиться сильными. Первый же мой знакомый человек, помимо вас и Янека, оказался несчастным, выросшим в ущербной семье, его, точнее, ее мать была взята замуж насильно, итог - девочка с несчастным детством, сирота при живом биологическом отце...
– Зато физически здоровая, красивая, с отличным вестибулярным аппаратом и интеллектом в сто шестьдесят единиц, почти как у вас. Уж ей-то грех жаловаться.
– Значит, вы все же следили за мной?
– мрачно осведомился Маркус.
Виттман весело расхохотался:
– Не смешите меня! Ее статья о свидании с вами в утреннем выпуске трех журналов и десятка газет. Любые упоминания о вас в инфосети отслеживаются, на случай, если вы влипнете по незнанию. Но слежки не было. У меня вообще нет человека, умеющего осуществлять подобное, наша полиция разучилась делать это. В общем, капитан, я знал, что вы выдвинете довод насчет счастья и прочего. Я хочу прочитать вам кусочек из одного произведения, написанного еще до вашего рождения.
Он вышел из комнаты и вскоре вернулся с книгой в руках.
– Начну немного издалека. Есть традиция, по которой библиотека правителя переходит от предыдущего к следующему. На данный момент в ней около пяти тысяч книг по психологии, политике, военному делу, экономике, философии, истории... И только вот эта книга, что я держу, уникальна. Это художественный фантастический роман, написанный еще в двадцатом веке парой братьев-фантастов. Называется книга - "Трудно быть богом". Может быть, читали?