Закрытая школа. Сопротивление
Шрифт:
Расстроенная Вика поспешила на поиски друзей, нашла Рому, Андрея и Дашу, сбивчиво передала все услышанное. Смерть Пал Петровича потрясла ее. Вот только что был жив человек, вел уроки, говорил, смеялся, гонял их… Вон даже Макса побил… И злились на него ребята, всякое бывало. Подозревали тоже… а теперь — кого подозревать? На кого злиться? Нет человека. И Темы нет. Если бы они знали, что их друг погибнет, разве они обижались бы на него? Они старались бы изо всех сил помочь, спасти, пока есть такая возможность, потому что в
— Мы не должны кидаться друг на друга. Мы обвиняем всех подряд — то Юлиного отца, то отца Макса, — просто потому что мы увидели их на какой-то записи. Мы все чуть не перессорились из-за этого.
— Жалко, Юли с Максом здесь нет, они бы оценили такую метаморфозу. Ты ж первая на них наезжала, — напомнил Рома.
Вика смутилась. Не будет же она объяснять Роме, что просто ревновала Макса и Юлю невзлюбила именно из-за того, что Макс с ней целовался, а не с Викой…
— Правда, — согласилась Даша. — Мы должны доверять хотя бы друг другу. Они до сих пор не добрались до нас только потому, что мы были вместе.
— Я пойду поищу Юлю, хочу перед ней извиниться, — решительно заявила Вика. Даша сказала, что идет с ней.
Когда девочки ушли, Рома угрюмо произнес, имея в виду Юлю и Макса:
— Небось обжимаются где-нибудь.
Он забрался на кровать с ногами и, обхватив подушку, уставился в одну точку. Андрей подсел к нему:
— Ром, я знаю, что ты чувствуешь… Но Макс — твой друг. Это дороже всего остального. Нельзя, чтобы личные обиды нас всех разделили, иначе эти гады просто перебьют нас по одному.
Рома тоже ушел. Оставшись один в комнате, Андрей решил разобрать учебники, горой сваленные на столе. Внезапно дверь в комнату открылась и появилась Анна. Она плотно прикрыла за собой дверь, подошла к растерявшемуся Андрею. Он взглянул хмуро. Глаза у Анны были заплаканы, она и сейчас едва сдерживалась от слез.
— Я узнала, что ты хотел… покончить с собой. — Она присела на кровать, отвернулась, плечи вздрогнули от рыданий.
— Кто тебе сказал? — уже мягче спросил он, присаживаясь рядом.
— Да какая разница. Почему, Андрей? — она порывисто взяла его за руку. — Это из-за меня?
— Нет. Нет, ты тут ни при чем. — Он отрицательно мотнул головой.
— Я понятия не имела, что тебе было так плохо… Я вела себя как эгоистка. Я просто… Просто… Что же я натворила! — И слезы побежали из ее глаз с новой силой. Андрей не выдержал, придвинулся, обнял ее, Анна с готовностью спрятала голову у него на груди.
— Аня, не надо, не плачь, — попросил он. — Я этого не делал. На самом деле я… Это звучит глупо, конечно. Я выпил всего несколько таблеток… Мне просто нужно было выбраться отсюда. Любым путем.
— Не ври мне, — потребовала заплаканная Анна. — Ты это придумал, чтобы я не чувствовала себя виноватой.
— Нет,
— И с кем ты встречался? — осторожно спросила Анна.
— С психологом, подругой моей мамы. Она хотела мне кое-что передать, — неуверенно ответил Андрей.
Анна осуждающе покачала головой:
— Неужели это того стоило? Андрей, обещай, что больше никогда не сделаешь ничего подобного. — Она встала, поцеловала его в лоб и вышла.
Андрей печально смотрел ей вслед.
Он не знал, что только что выдал убийцам Анну Гаврилову — психолога своей мамы.
Глава 20
Деньги нужны были катастрофически. Банк требовал платежей по кредиту, погашать было нечем. Долги Виктора росли, как снежный ком, и он решился на продажу остальных изумрудов.
Первый изумруд удалось продать очень выгодно и без лишних вопросов. Виктор подумал, что так же просто продаст и другой… Он созвонился с директором ломбарда, договорился о встрече. Но когда прибыл на место, его остановил Федор Сычев. Он следил за Виктором от самой школы.
Оказалось, Виктора поджидали у ломбарда. Сычев обнаружил слежку. Виктор так растерялся, что вынужден был рассказать ему об изумрудах и о своем безвыходном положении. Сычев нехотя взялся помочь. Он убеждал Виктора не продавать изумруды, ведь из-за них Виктор мог лишиться жизни. Но Виктор уговорил Сычева помочь ему и передал изумруды…
Вернувшись в школу, он рассказал о своем поступке Галине, та неодобрительно покачала головой.
— Ищи теперь Сычева вместе с изумрудами, как ветра в поле….
Макс отказывался верить в то, что его отец убийца. Он как мог оправдывал его перед друзьями, да и те после примирения старались не говорить с Максом на эту тему. Вот если бы поговорить с отцом по душам, — думал Максим, — расспросить его подробнее. И вообще надо как-то наладить с ним отношения.
А Морозов старший, казалось, только того и ждал. Он умел быть доброжелательным и на попытку Макса поговорить отреагировал с энтузиазмом. Даже предложил съездить куда-нибудь вдвоем, посидеть, пообщаться… Макс обрадовался и, конечно, согласился.
Морозов куда-то торопился, у него в руках был портфель с документами. Он открыл портфель, и, пока что-то искал в нем, Максу вдруг бросилась в глаза черная папка со знаком Гемини.
И так Макса потрясла эта папка, что он больше думать ни о чем не мог. Он должен был узнать, что прячет Морозов и в чем он замешан. Но как добыть папку, не вызвав у Морозова подозрений?