Залетный фраер
Шрифт:
«Плохо ли мне?» – Константин подумал о том, что если бы он и стал сейчас отвечать на этот вопрос, то наверняка ответил бы «да». Когда речь зашла о Чечне, о журналистке, да еще по имени Наташа, он вдруг вспомнил свою Наташу…
Почти полгода он жил вместе с девушкой, которую звали именно так – Наташа. Она была журналисткой и работала на телевидении. Константин был по уши влюблен в нее и старался не замечать ее недостатков – амбициозности, карьеризма, желания быть во всем первой. Но вся эта история закончилась весьма трагично – Наташа использовала его на все сто, а затем изменила
– Знаешь, Тина, я, пожалуй, не поеду с тобой, – тоном, не терпящим возражений, заявил Константин. – Мне еще в гостиницу надо – вещи свои забрать… Кстати, хотел тебя кое о чем попросить…
Поскучневшая Тина мгновенно встрепенулась. Видимо, в глубине души все еще надеялась, что он передумает.
– Слушаю.
– Позвони Жене и скажи, что у меня все в порядке. И что к девяти я вернусь.
– Ладно…
Пока Игорек Бондарович, любитель покемарить, отлеживал бока на койке клиента, Ванька Михеев занимался ответственным делом – сопя и пыхтя, как паровоз, разгадывал напечатанный в газете «Антенна» кроссворд. Дело, к сожалению, продвигалось туго – за сутки вынужденного безделья ему удалось вписать в клеточки не больше десятка слов. Самым странным было то, что злился он почему-то не на самого себя, а на своего напарника – лежебоку Бондаровича.
А Панфилов, чтоб ему пусто было, все не шел. Ванька Михеев уже успел договориться с персоналом гостиницы, что, как только этот залетный фраер покажется на горизонте, ему обязательно позвонят. Но телефон, стоявший на журнальном столике, не подавал признаков жизни. Это было странно. Если бы не вещи постояльца, аккуратно сложенные в шкафу, Михеев грешным делом подумал бы, что Панфилов решил поменять место дислокации. Или вообще уехал из города. Но никаких дополнительных инструкций на этот счет пока не поступало, и им не оставалось ничего другого, как ждать…
Отложив газету с кроссвордом, Михеев встал со стула и с хрустом потянулся. Вытащил из кобуры пистолет, проверил обойму. И хотя шеф строго-настрого приказал им не применять оружия на поражение, Михеев хотел быть готовым к любым ситуациям. Кто его знает, этого залетного фраера?.. А вдруг окажет вооруженное сопротивление? В таком случае уж лучше пустить ему пулю в лоб, чем самому валяться в городском морге…
Подойдя к окну, Михеев отодвинул штору и глянул вниз. Никого похожего на Панфилова на горизонте не наблюдалось. Посмотрел на часы и, обращаясь к Бондаровичу, негромко напомнил:
– Слышь, Игорек, подъем – твоя смена на подходе!
Но тот лишь промямлил что-то невразумительное и перевернулся на другой бок.
– Хватит дрыхнуть, козел! – Михеев с силой дернул напарника за ногу. – Только и делаешь, что бока отлеживаешь!
Бондарович вскочил и, хлопая осоловевшими глазами, гаркнул во весь голос:
– Что, пора?!
– Заткнись, идиот! – усмехнулся
– Ну и сон мне сейчас приснился… – вдруг пробормотал Бондарович, уставившись прямо перед собой невидящим взглядом. – Будто я в воде по самые яйца сижу, а вокруг крысы плавают… Б-р-р, как вспомню, так вздрогну! Вода холодная, крысы мерзкие… Серые, а некоторые коричневые… Как думаешь, что это значит?
– Меньше жрать перед сном надо!
– Так-то оно так, но ощущение у меня какое-то поганое. Скоро вторые сутки пойдут, как мы тут торчим, а от клиента ни слуху ни духу… И где он шляется? Уж скорее бы пришел!
– Где-где?.. По бабам, наверное! Вещи-то все на месте…
– Может, он давно в свою Москву слинял? – предположил Бондарович, вставая. – Он же парень непредсказуемый.
– Слинял не слинял, а приказа пока никто не отменял, – назидательно заметил Михеев. – Так что будем торчать здесь до посинения!
– Жрать охота… Поспать охота… Бабу трахнуть охота… – Продолжая бубнить себе под нос, Бондарович направился в ванную.
Хлопнула дверь, послышался звук льющейся воды, затем заработал унитаз. Михеев непроизвольно поморщился – с каждой минутой совместного пребывания напарник раздражал его все сильнее.
«Странно, но раньше я не замечал, что этот кретин после туалета не моет руки. И что в носу ковыряется, не замечал… И что все время, если не дрыхнет, треплется только о своих телках…»
От неприятных мыслей его отвлек звонок сотового.
– Слушаю? – ответил Михеев, стараясь, чтобы его голос звучал как можно бодрее.
Звонил, конечно же, капитан Аринин – их недоделанный куратор.
– Что нового? – с ходу поинтересовался он.
– Ничего. Сидим ждем!
– Устали?
– Не без этого, – вынужден был признать Михеев.
– Через час пришлю вам замену.
В трубке послышались короткие гудки, и Михеев тяжело вздохнул: Аринин, как всегда, в своем репертуаре – ни здрасьте тебе, ни до свидания, будто они свиньи, а не люди…
– Кто звонил? – поинтересовался Бондарович, заходя в комнату.
– Панфилов. Послал нас на фиг…
– Ну и шутки у тебя плоские! – Бондарович плюхнулся на кровать и ударился в рассуждения: – Да, работенка у нас – не приведи господь. За такую на молоко надо доплачивать. Торчишь здесь как дурак. Не знаешь, чего ждать… А Светка моя там одна мается…
– Через час увидишь ты свою Светку! Аринин обещался замену прислать.
– Правда? – Бондарович уставился на Михеева с недоверием: – Опять трындишь, что ли?
– На фиг мне это надо? Так что тебе крупно повезло – спать я не стану… – Разложив газету на столе, он вернулся к прерванному занятию – разгадыванию кроссворда. – Ну-ка, проверим твои умственные способности, Игорек! Слово из трех букв – обозначает нервное подмигивание.
– А хрен его знает?.. Может, тик?
– Подходит! – Михеев посмотрел на Бондаровича с удивлением. – Не думал, что твоя башка все еще работает… А теперь вот это… – Он не успел договорить – телефон, стоявший прямо под носом, негромко тренькнул. Переглянувшись с напарником, Михеев осторожно снял трубку.