Заложник
Шрифт:
Ален усмехнулся, раздумывая: посоветовать императору сделать нового ребенка или промолчать? Но услышал, как открываются двери лифта, и выбрал второй вариант.
– Слухи, что ваш племянник - чудовище, верны?
– спросил Ричмонд и, дождавшись кивка, продолжил.
– Хорошо. Достаньте мне флюверс Ждущих, но без каких-либо жучков и следящих устройств. И чтобы медблок работал как надо.
Князь вновь ограничился кивком. И сразу после этого прохладная ладонь Сатьен легла на плечо Алену.
– Пожалуй, первый раз, когда я оставила тебя без присмотра, и ты ни с кем не подрался.
Он поймал ее руку и,
– Не имею привычки драться в приличном обществе, особенно если наши намерения совпадают.
Нокс приподнял свой бокал, словно услышал тост, потом залпом допил вино и позвал официанта. Ужин в странной компании продолжался.
Империя. Таккара. 34 день бом.
Жизнь превратилась в сказку. Какая разница, Таккара или Жевьё? С ней рядом был отец, который выполнял все ее пожелания, порой их предвосхищая. Иногда Жаклин посещали мысли, что она не заслужила всего этого и ничем не сможет отплатить за его любовь и щедрость, но Людвиг лишь улыбался. "За любовь не нужно платить, радость моя!" Только идея чем-нибудь угодить отцу все равно осталась, не покидая Жаклин ни днем, ни ночью. И вот она наконец-то поняла, как сможет это сделать!
Князь Эгри! Они с Людвигом частенько спорили, пару раз доходило до битья посуды и техники. Отец требовал отдать похищенное, кричал, что Эгри испортил операцию, на которую у них с Морисом Шер-Пином ушло столько времени и сил. И теперь ОН недоволен. Кто такой "ОН", Жаклин даже не догадывалась, но точно знала, что не мастер Морис. К тому же, князь Эгри недовольно скривился, когда речь зашла о "НЕМ", но спор прекратил, пообещав подумать над возвращением похищенного.
Эта вещь наверняка была здесь, в особняке, а значит, шансы найти ее есть. Хозяин не обращает на Жаклин никакого внимания, нужно лишь проследить за ним и не попасться. Потом расскажет отцу, и они смогут вернуться на Жевьё. Можно будет пригласить бабушку в гости и даже завести себе нормальных подруг! Соответствующих ее титулу, не то что приютские дурочки. Хотя дедушка Сары Юнг граф...
Жаклин едва не проморгала момент, когда Эгри скрылся в личной библиотеке. Она осмотрелась и пошла следом. Дверь поддалась легко, пропуская внутрь. Попасться не боялась, давно заготовив фразу-оправдание: "Я думала, гулять можно везде" Глаза округлить, и ресницами хлоп-хлоп - в приюте срабатывало, и здесь должно. Но никто не остановил, здесь вообще никого не было. Штук пять столов с панелями, четыре монитора на стене, противоположной окну, спец-шкаф для хранения кристаллов. И никого. Но ведь она видела, как Эгри сюда зашел! Не сквозь пол же он провалился!
– Потайной ход! Точно!
Однако поиски ни к чему не привели: сколько бы она ни пыталась сдвинуть любой из столов, те не поддавались. Скрытые кнопки или механизмы отсутствовали, хотя специалистом Жаклин явно не была. Впрочем, когда последний из столов немного отошел в сторону, под ним виднелся обычный пол.
– Ну да! Второй этаж! Там ниже гостиная!
– она негодующе топнула и, скрестив руки на груди, повернулась к шкафу.
– Клянусь Кошкой из Мертвого Источника - там лифт!
Но проверить не успела. В клипсе раздался ласковый голос отца:
– Жаки, милая, ты где?
– В библиотеке.
– И что же ты там делаешь?
Но на этот безобидный вопрос ответа у нее не было. Она
– Ну, так и?..
– Папочка, я...
Стекло на двери спец-шкафа лопнуло, разлетевшись мелкими осколками там, где недавно стояла Жаклин. А затем и сам шкаф отлетел к противоположной стене, открывая находящийся за ним лифт. Девушка завизжала, забыв, что ее сейчас слышит отец. В клипсе послышались ругательства, после чего Людвиг отключился, но она не заметила, прижавшись к стеклу спиной. На нее из темноты открывшегося проема шел человек, волоча за собой князя Эгри.
Незнакомец был бледный и грязный, все тело в порезах, которые почему-то не кровоточили, но раскрывались при каждом шаге, от всякого усилия. Серые сальные волосы свисали вдоль воскового лица неровными прядями, как будто их пытались выдрать, и иногда получалось. Из глаз к подбородку уходили две дорожки слез, а сами глаза того жуткого зеленого цвета, как у призраков в приюте. Не желая встретиться с ним взглядом, Жаклин опустила голову и пожалела об этом. Ногти парня были выдраны с корнем, некоторые успели загноиться. Икры в порезах и ожогах, по внутренней стороне бедер стекала кровь и что-то белое. Выше она смотреть не стала, боясь увидеть там очередной ужас, а ее и так тошнило. Губы сами собой зашептали молитву Создателям - не помогло.
– Пустая?
– в тихом хриплом голосе слышалась насмешка.
– Как такое возможно?
Вопрос был скорее риторическим. Парень бросил Эгри на пол и сделал шаг в сторону Жаклин. Она закрыла голову руками, мечтая, чтобы все оказалось кошмарным сном, а ее кто-нибудь разбудил. Но реальность решила в очередной раз доказать, что хуже нее ничего не придумали. Он подошел и, откинув ее руки, приподнял за волосы, чтобы их глаза встретились. Да, иногда взглядом можно убить. Жаклин инстинктивно подалась назад: ей показалось, что ее выпивают, и вместе с жизненной силой уходят воспоминания.
Тетушка Ванесса берет ее на руки и уносит в другую комнату, и Жаклин смотрит на маленького Лисарда, прижимающего руку к пылающей щеке. Заслужил, не будет в следующий раз дергать за волосы. Декорации меняются, и вот она уже на руках у отца смотрит на лежащую в гробу императрицу. Новый кадр. Первое совместное занятие в приюте и первое наказание за неосторожно брошенное слово. Воспоминания мелькают, похожие друг на друга своей однообразностью, и в каждом из них присутствует принц, доставшийся ей, но совершенно ненужный.
– Плохо, - заключил парень, не отпуская волос Жаклин, - слишком много моего братишки. Ты хотела выпить его, пустая? Отвечай!
– Нет, - она всхлипнула, пытаясь отцепить его руки.
– Нет же! Он был моим парнем. И это он пытался меня убить!
Ей не поверили и снова потянули за волосы, грозя оторвать голову. И тут кричи, не кричи - никто не поможет.
– Отпусти ее, бестолочь, - раздался знакомый детский голос за спиной парня.
– Ее создали для меня, и не тебе ломать.
Он послушался и повернулся к Олейе, парящей в метре от пола. В этот раз девочка-призрак была одна и почему-то на стороне Жаклин. Олейя облетела вокруг парня, осматривая его раны, бросила презрительный взгляд в сторону Эгри, который потихоньку приходил в себя, но притворялся.