Замкнутый круг
Шрифт:
Стинг схватил её за ногу и с лёгкостью швырнул в сторону. Люси проехалась по полу, останавливаясь в полуметре от края канализационного стока — ещё немного, и пошла бы на корм крысам. Испуганно попятилась назад, давясь кровью и слезами, пока ей не наступили на голень. Сил кричать и сопротивляться уже не было, она только и могла, что давиться собственными хрипами и дышать чаще.
— Не-ет, не уйдёшь, не в этот раз, — елейный голос Стинга раздался у самого уха и опалил пламенным дыханием кожу. Сердце в груди замерло и грузно обвалилось вниз. — Сейчас я расскажу тебе историю об одной глупой принцессе, которая жила в фальшивом мире.
Он поднял её за шкирку, как котёнка, и перевернул лицом к нему, сам уселся сверху — не шелохнуться. Сквозь мутную пелену Люси разглядела его обезображенное лицо и горящие животной яростью глаза. Горячие склизкие пальцы
— За.. что ты… так… — беззвучно хрипела она, заходясь в приступах кашля и судорожно пытаясь сделать вдох. Сломанные под основание ногти до мяса впились в перекрывающие кислород руки, но Стинг, находящийся не в себе, даже не чувствовал боли. По затекающим ногам прошлась волной судорога.
— Начинается наш рассказ, — его снисходительная, совершенно не соответствующая ситуации улыбка была самым ужасным, что ей приходилось видеть в своей жизни. Пальцы на горле сжались сильнее, но так, чтобы ещё можно было дышать — видимо, Стинг очень хотел, чтобы она всё-таки дослушала его до конца. — Жил на свете один мальчик, у которого было всё, о чём мечтает ребёнок: любящая семья, друзья, игрушки… Но однажды всего этого не стало, потому что к ним дом явилась новая мама. Она была обычной шлюхой, но отец так слепо любил её, что без раздумий выгнал законную жену и предложил всё, что у него было, этой продажной женщине. Та даже посмела прийти к нему в дом уже брюхатой. Отец принял этого ребёнка как своего, — нет, он любил его больше собственного. И пока шлюха, едва разродившись, продолжала ходить направо и налево, пока в итоге её не прирезал особо ревнивый любовник, мужчина воспитывал её дочь, которая как две капли воды была похожа на свою блудную мать. Думаю, нет смысла расписывать действующие лица? — Его пальцы сжались сильнее, стискивая почти до хруста, и Люси словно выбросило в пограничный между жизнью и смертью мир. Она уже не пыталась сопротивляться, просто висела в руках Эвклифа и меркнущим зрением смотрела в пространство перед собой. Его слова с запозданием пронзали её тело, как наносимые один за другим удары ножом. — Ты хоть раз думала о том, какие мысли терзали отца, когда он застал тебя, скачущей на мне верхом? Ты хоть знаешь, чего ему стоило каждый день смотреть на твоё мерзкое лицо, которое для него было дороже жизни?
На лицо упало что-то горячее, и Люси с изумлением обнаружила, что Стинг плачет. Злые, жгучие слёзы, что он сдерживал в себе на протяжении многих лет, стекали по его щекам, но он, казалось, не замечал этого. Всё продолжал обозлённо пугающе улыбаться и елозить костлявыми пальцами по её горлу, пытаясь утереть рукавом ручьём льющийся с него холодный пот.
— А я скажу тебе. Он понял, что наследственность не изменить. Как ни люби, как ни воспитывай, твоя давно сдохшая мамашка всё равно будет для тебя на первом месте. Ты ведь совершенно такая же, как она. Грязная сучка, искалечившая нам жизнь. В наших с тобой жилах нет ни единой капли общей крови, и это единственное, за что я благодарен небесам. Блядь, это ведь так просто, у нас с тобой даже фамилии разные! — он расхохотался, и этот граничащий с чистым безумием смех даже отодвинул на задний план страх за собственную жизнь. С ним определённо не всё было в порядке. — Неужели ты никогда об этом не задумывалась? Ты хотя бы представляешь, что я испытывал все эти годы? Терпел вас в своём доме, в то время как моя мать медленно погибала, покинутая всеми? Продолжал молчать и выслушивал нравоучения отца, для которого по сравнению с тобой я был пустым местом? Ты ничего об этом не знаешь. Даже твоя жалкая смерть и все те унижения, что ты вынесла, не смогут покрыть то, что пришлось пережить мне. Но теперь всё закончится, ты больше не будешь мешать мне. Ты останешься здесь, а я пойду дальше. Твоё тело никто найдёт — его обглодают крысы, а кости вечность будут гнить в сточной канаве, где им самое место. Ты ведь любишь своего братика, правда? Тогда сделай одолжение, исполни мою последнюю просьбу. Пожалуйста, сдохни.
Люси до рези в глазах зажмурилась, чувствуя, как плотнее смыкаются пальцы на её шее, бессмысленно вцепилась руками в холодный бетон и неожиданно для себя начала молиться. Она никогда не верила в Бога, но сейчас он был единственным, на чьё милосердие она могла уповать. Девушка даже ни одной молитвы не знала, поэтому приходилось придумывать слова на ходу, выдёргивая их из рвущегося полотна сознания. Перед лицом смерти все равны, там не бывает атеистов. Секунды таяли, медленно сменяя
«Неужели сработало?»
От звука раздавшегося выстрела заложило уши, вслед за ним прозвучал ещё один. На лицо брызнуло что-то горячее, и Люси подняла взгляд, безошибочно определяя, что это было. Полный ужаса крик застрял в лёгких, так и не вырвавшись наружу.
Тело Стинга снопом навалилось на неё сверху, и из разнесённой всмятку головы ей на лицо брызнули мозги вперемешку с кровью. То, что сейчас было перед ней, всего минуту назад было её братом… вернее, так только она считала. Появившееся сначала желание прикоснуться к нему было отторгнуто почти сразу. Если бы она дотронулась, то наверняка смогла бы убедиться, что он мёртв. Люси зажмурилась, но стоящая перед глазами картинка вспыхнула под веками с новой силой, и она, подавив первую судорогу, кое-как вывернулась из-под тела и сразу после сблевала на пол. Если до этого девушка думала, что хуже смерти быть ничего не может, то теперь поняла, как заблуждалась. Это была ловушка. Чтобы выбраться, ей предстояло либо нырнуть под воду, либо переползти через лежащий бок о бок с ней труп. Последнее слово отдалось сухим ложным спазмом в районе желудка. Нет, то, что сейчас с ней происходило, никак не могло быть правдой.
— Не смотри, не смотри-и туда, — словно заклинание повторяла девушка, пытаясь смыть канализационной водой потёки крови с лица. Мутная бурая жидкость застилала глаза, и девушку вывернуло наизнанку ещё раз, стоило почувствовать во рту характерный металлический привкус крови. Пытаясь хоть как-то прийти в чувство, она не зная пощады била себя по щекам и растирала горло, на котором до сих пор чувствовала прикосновение его рук. — Этого не может быть. Очнись, ну же, давай просыпайся.
— Это не сон, — послышался чей-то голос сбоку, и Люси резко повернулась на звук, в страхе отшатываясь назад. После случившегося уже никому нельзя было верить. Роуг сделал шаг навстречу, в примирительном жесте поднимая вверх руки и отбрасывая в сторону пистолет. Пустым взглядом девушка вперилась в его ладони — точь-в-точь как те, что только что сжимали её горло. — Видишь, я безопасен, не бойся меня.
— Н-не подходи! Ещё… ещё один шаг и я прыгну! — завопила девушка, на ватных ногах подползая к краю обрыва. В чёрной воде происходило какое-то движение, и Люси увидела вперенные в неё, злые голодные взгляды. Боковым зрением она заметила какое-то движение рядом с собой и с опаской скосила глаза. Вязкая лужа крови доползла и сюда и теперь стекала вниз, впадая в канализационной сток. Её колотило так, будто по телу пустили разряд шаровой молнии. Нет, ни при каком раскладе она не хотела умирать. Не теперь, когда смерть была от неё так близко, опалив своим ледяным смрадным дыханием лицо.
— З-зачем ты это сделал?
Роуг ничего не ответил; для него ответ был очевиден. Он ни на мгновение не колебался, рука сама легла на кобуру с пистолетом. Мужчина подозревал, что Стинг может выкинуть нечто подобное, предупреждал его и клялся, что не позволит и единому волосу упасть с головы Люси. Теперь он просто сдержал данное обещание.
— Наконец-то вернул тебе должок, — убийственно спокойно ответил Роуг и мягко двинулся к девушке, стараясь не делать резких движений. Схватил находящуюся в полуобморочном состоянии Хартфилию под мышки и потянул вверх, поворачивая к себе лицом. Так, чтобы не смела смотреть на то, что теперь уже осталось для неё позади.
«Останься», — буквально кричало всё внутри, но он продолжал молчать. Если раньше у него был хотя бы один шанс из тысячи, то теперь он собственноручно лишил себя его. Люси ни за что бы не согласилась. Не после того, что он сделал. Она, наверное, ненавидела его. Все самые ужасные воспоминания в её жизни так или иначе были связаны с ним, но Роуг не жалел. Если только таким образом он мог хоть чем-то быть ей полезен, то это того стоило.
— Слушай внимательно, — начал он, оттаскивая девушку к выходу. По пути зацепил сиротливо лежащий сбоку рюкзак, отряхнул и насильно всучил ей в руки. — До самого выхода из города здесь один путь, ты не заблудишься. Будешь идти вдоль реки, пока не увидишь огни ближайшего города. Там безопасно, если понравится, можешь оставаться. Ты чиста во всех смыслах, вряд ли кто-то будет тебя искать. На дорогу не выходи, там частенько ездят патрули. Если понадобится помощь, у меня там есть парочка давних друзей, можешь смело к ним обращаться. Р**** и Г****, думаю, их имена там знает каждый. А теперь повтори всё, что я сейчас сказал.