Замкнутый
Шрифт:
– Две тысячи сто двадцатый - расширили магистраль, - зачитал Словер, - построили две развязки по краям. Сендсоул перестраивают.
– Сейчас же, мать твою, только семьдесят первый!
– чертыхнулся Джаспер, стоявший по правую руку от Бо, державшего в руках дневник, - это будет почти через пятьдесят лет?
– Две тысячи сто тридцать первый - в Сендсоуле строят новый завод. Жаль, нельзя понять, какой именно. А может, не завод. Но высокая труба и большие здания.
– Сто тридцать восьмой, - продолжила Светти. Очередная пометка была написана очень уж коряво даже по меркам
– Сто пятидесятый. Огней стало меньше. Старых очертаний города не узнать. Вдалеке в пустыне что-то строят, - Словер с детским азартом начал читать следующую заметку раньше девушки.
Дневник обрывался на две тысячи сто шестьдесят восьмом году. В последней заметке была только дата и три жирных точки, соединённые тонкими полукруглыми линиями, как будто тот, кто поставил их, не очень стремился отрывать карандаш от бумаги.
Бо стало очень не по себе. Несмотря на то, что он сейчас был навеселе, не поверил во всё, что сейчас зачитали вслух его новые товарищи. Да он и сам бы мог начирикать подобное на этих затёртых листах, и что, над этим кому-то стоило ломать голову?
– Это чёртова машина времени!
– дневник мгновенно утратил весь интерес Светти, и девушка зашла за фургон, заглядывая в его внутреннее пространство, - как она работает?
Под полом фургона был небольшой отсек, напоминавший выдвижной ящик стола. Как работает замочек, отпирающий консоль управления, она догадалась быстро, и перед ними тут же предстало множество регуляторов, около которых были нанесены лишь деления без каких-либо пометок или подписей. Даже, собственно, главный включатель, который, по мнению несведущих должен был бы начать перемещать их во времени, никак не выделялся из общего числа.
– Не трогай ничего, - строго сказал Бо, когда девушка уже протянула свои тонкие пальчики к одной из ручек.
Она хотела что-то возразить, но спустя секунду выполнила указание и подняла на Веллерна немного испуганные глаза. В самом деле, если только представить: одно касание, и ты уже, может быть, и здесь, но уже не сегодня, а через несколько лет. Что, если этот бункер обвалится? Или этот район перестанет существовать? Следуя таким умозаключениям можно было понять, почему те ребята выезжали далеко в пустыню.
– И что мы будем с этим делать?
– прервал все высокие мысли Джаспер.
– Всё то же, что и хотели, - Бо с некоторым облегчением глотнул пива и закурил сигарету, - только теперь я уверен, что цена возрастёт.
– Насколько?
– меркантильно спросил Джаспер.
– Миллион тебя устроит?
– холодно сказал Бо, - если ты не будешь дурить, и мы правильно раскинем карты.
Вокруг воцарилось молчание. Озвученная сумма не могла не производить впечатление, тем более, на неокрепшие молодые умы. Тем более, когда самый зажиточный и удачно устроившийся житель этого района получал в лучшем случае пять тысяч. Один бак рекомендованного топлива для Лакки стоил примерно столько же.
– И прямо точно миллион?
–
– Нет. Я не люблю загадывать, но я бы на месте хозяев за эту штуку и больше отдал, - сказал Бо, снова отхлебнув пива и затянувшись сигаретой. Нужно навести справки.
– А если нас из-за этой хрени накроют?
– спросил Джаспер.
– Уже бы накрыли - ещё одна умная мысль в исполнении Светти, - если бы федералы были в курсе, нам бы не дали его угнать.
– Верно. У них было бы три своих вертолёта, и два десятка бойцов, которые бы и не посмотрели в сторону парализованной развязки, а накрыли бы нас, - поддержал Бо, - так что рыба крупная, но рыбу эту не охраняли.
– Почему?
– А мне кажется, скрывали, - заключил Бо, - иди, скажи, что ты отправился из семьдесят первого в сто семьдесят первый. Дурка у вас в городе есть?
– Тут недалеко, - усмехнулся Словер.
– Так что, не думаю, что это очень просто. Время у нас есть. Завтра сделаем пару звонков и всё уточним.
– Сумму сможешь узнать?
– спросил Джаспер. Его из всех присутствующих больше всего интересовали деньги.
– Если всё сложится хорошо.
– Ладно. Будем надеяться. А мы завтра послушаем, что в городе слышно, может, кто чего интересного скажет.
– Да. Это очень интересно. В первую очередь, что думает полиция, по поводу того, как их круто лопухнули.
– На меня не подумают?
– спросил Хоул из дальнего угла, в котором безвылазно сидел в обнимку с бутылкой пива.
– Ты же их тогда так, по лёгкой, а сейчас реально опустил. Даже если прибегут - скажешь, что не знаешь ничего, и всё, - успокоил его Словер, - на этот-то раз не из дома.
– Хорошо, - кивнул Хоул.
Он вообще, как казалось Бо, каким-то странным взглядом следил за ними и когда они открывали грузовик, и когда они читали дневник, и вообще вроде не проявлял интереса. Однако Веллерн ощущал, что этот интерес, пожалуй, даже больше, чем у них всех, только своеобразный, как и сам Хоул.
К всеобщему спокойствию, разговор дальше перешёл в обыденное русло. Включили музыку, стали обсуждать всякую ерунду, и Бо, отхлёбывавший всё больше, постепенно выключался из разговора, замолкая. Ему и вправду не о чем было говорить со своими новыми напарниками. Но сейчас он ощущал себя так, как будто бы они празднуют победу. Да, со старой доброй командой это выглядело бы куда более интересно, но и сейчас было неплохо, хоть он почти ничего не говорил, и при этом много пил и курил, развалившись на одном из диванов, поставленных прямо в бункере, напротив места, где нашёл пристанище их сегодняшний трофей.
Первым ушёл Хоул. Как оказалось, его потребовалось вести. Всё началось со звонка, раздавшегося в бункере. Это была старшая сестра Хоула, с которой он жил. После этого уже пошатывавшиеся Джаспер и Словер вывели его наверх по лестнице, притаившейся в дальнем углу.
– Это было похоже на твои старые дела?
– спросила Светти, нарушив воцарившуюся тишину.
– В чём-то, - ответил Бо, подняв на неё уже изрядно помутневшие от выпитого глаза. Здесь, в спёртом воздухе подземелья алкоголь действовал сильнее.