Замок Кон’Ронг
Шрифт:
– Это совершенно недопустимо, – согласилась леди Лидс. – После такого за него придется выйти замуж, а вы хотите еще к нему приглядеться, верно?
– Абсолютно, – кивнула Джин, – вы же знаете, как это бывает…
– Отлично знаю, – на губах леди Лидс появилась кривоватая улыбка. – В свете мы все носим маски, а уж какие они получаются, красивые ли, не очень… Пока не побываешь у человека дома, пока не увидишь всех его родных, не поймешь, чем он дышит, не побеседуешь со слугами, не поживешь с ним под одной крышей…
Кларисса
– Леди Лидс, вы все отлично понимаете.
– Можете называть меня Нэйра, – снизошла леди.
Эта семья ей нравилась.
Мать и дочь, да, не самые утонченные и не самые изящные, вовсе даже себе на уме. Обе невысокие, стройные, с серьезными серыми глазами и добродушными улыбками. Обе похожи на шкатулки с драгоценностями, распахнутые настежь – так и искрятся, так и переливаются, светятся каким-то внутренним светом.
С первого взгляда все выглядит именно так.
Добрые, открытые, последнюю рубашку с себя снимут и другому отдадут.
Со второго же…
Дамы выглядят теми еще хитрюшками. Добрые-то они добрые, но мало кто задумывается, что такое доброта. Почему-то люди считают, что доброго человека легко обмануть, использовать в своих целях, подставить, а он же добрый, он простит, и все это можно будет проделать с ним второй раз.
С некоторыми так и происходит. Это мастера спорта по прыжкам на грабли.
А эти две дамы, пожалуй, немного иные. Их можно обмануть, подставить и предать. Можно, потому что они по умолчанию считают всех людей хорошими. Но только один раз. Крайний случай – два раза. А вот потом…
Они не будут мстить, не будут на этом концентрироваться, но третьего шанса уже не дадут. Просто к обманщику развернутся спиной. И по законам жизни это произойдет в тот момент, когда помощь ему будет нужнее всего. Прости, но еще одного обмана не будет. Они будут по-прежнему улыбаться, будут такими же добрыми, даже могут что-то посоветовать, но и только. А помощи и искренности от них обманщик не получит уже никогда. Даже если от этого будет зависеть его жизнь и благополучие.
С таким характером жить сложно. И вдвойне сложно не обмануться в людях.
Леди Нэйра кивнула своим мыслям.
– Я с удовольствием поеду с Джинджер. Помогу ей приглядеться к жениху. И… если потребуется какая-то моя помощь, окажу ее. Можете на меня рассчитывать, леди.
Леди еще раз переглянулись. Чуть смущенно опустили глазки. И первой заговорила Джин.
– Леди Нэйра, мы будем очень признательны вам. Моя мать сильно больна…
– Да-да, – поддержала Кларисса. – Почти при смерти.
– И поэтому вам понадобилась моя помощь, – понятливо кивнула Нэйра. – А леди присоединится к нам потом?
– Да. С нашей… кузиной.
– Надо полагать, кузина приедет, поможет леди Клариссе встать на ноги, а потом сопроводит в Кон’Ронг, потому что пускаться в такой дальний путь одна леди Кларисса не сможет? Особенно после болезни?
– Вы очень правильно все понимаете, Нэйра. И… меня друзья зовут Клари. А мою дочь – Джин.
– Вам очень подходят ваши имена, Клари, – согласилась на предложенную дружбу Нэйра. – Когда мы выезжаем?
– Завтра.
– Замечательно. Тогда я отправлюсь собирать вещи и буду здесь завтра… в восемь утра?
– Да, это будет просто прекрасно, – согласилась Кларисса. – Джин?
– Леди Нэйра, вы позволите проводить вас?
– Разумеется, Джин.
Дамы обменялись самыми искренними улыбками.
Женщина всегда поймет другую женщину. Особенно там, где дело касается мужчины.
Проводив компаньонку, Джин вернулась и уселась на кровать рядом с матерью. Как привыкла с детства – забралась с ногами, расправила юбку…
– Мам, мне не хочется уезжать.
– Я дождусь Аликс и отправлюсь следом за вами. Обещаю.
– Все равно у меня на душе неспокойно.
– Все будет в порядке, Джин, – Кларисса крепко обняла дочь. – Все будет хорошо, обещаю.
Джин уткнулась матери в плечо.
Смешно? Здоровущая девица, скоро свои дети будут…
В том-то и дело.
Дети будут, и муж будет, и какие они будут еще неизвестно. А с матерью они вместе выстояли, когда отец пил и гулял, когда у них не было денег, когда заложили дом, когда…
Они не просто мать и дочь, они подруги и единомышленницы, они дополняют друг друга, как рука и перчатка, как день и ночь.
– Мам, мне страшновато.
– Ничего, Джинджер, детка. Ты нервничаешь из-за Лесса, из-за поездки, из-за Аликс. Вот все и складывается вместе, – Кларисса погладила дочь по голове. Да, у нее вырос замечательный ребенок. Умный, добрый, а главное, Джин выстоит, если останется одна. Не сломается, не согнется, не даст втоптать себя в грязь, когтями и зубами вцепится, но выстоит. Это она дочери дать смогла. Хотя бы это… чтоб ее муженьку в аду гореть! Не был бы Брайс такой расточительной и слабохарактерной дрянью, была бы Джин сейчас куда как более завидной невестой. Но муженек и ее приданое прожил, и своего не заработал.
Ладно, что уж сейчас ругаться. Он мертв, она жива, а значит, все можно исправить.
Кларисса успокаивала дочь, а сама думала, что Нэйра Лидс, кажется, дама неглупая. Очень неглупая. Вдвоем они все разглядят.
И то, что Лесс Кон’Ронг решит показать, и то, что он решит спрятать. Абы за кого она свою дочурку не выдаст! Джин не должна жить так, как ее мать, она должна жить лучше! И Кларисса все для этого сделает! Костьми ляжет, если понадобится!
Но лучше пусть лягут чьи-нибудь чужие кости. За дочь она никого не помилует.