Замок. Рассказы (сборник)
Шрифт:
Он крепче оперся на Варнаву – тот почти тащил его, оба не прерывали молчания. О пройденном пути К. мог судить только по состоянию дороги; ни в какие переулки они не сворачивали. Он решил про себя, что любые трудности, даже страх обратного пути, не заставят его остановиться. Пусть его хоть волоком тащат – у него хватит сил выдержать и это. Неужели дороге нет конца? Днем Замок казался ему легкодоступной целью, а посыльный, наверно, знает самый короткий путь туда.
Вдруг Варнава остановился. Где они? Разве дальше ходу нет? Может быть, Варнава хочет распрощаться с К.? Нет, это ему не удастся. К. так крепко вцепился в руку Варнавы, что ему самому стало больно. Или, может быть, случилось самое невероятное и они уже пришли в Замок или стоят
– Где мы? – спросил К. больше про себя, чем вслух.
– Дома, – сказал Варнава так же тихо.
– Дома?
– Смотри не поскользнись, сударь, тут спуск.
– Спуск?
– Тут всего два-три шага, – добавил Варнава и уже стучал в дверь.
Им открыла девушка, и они очутились на пороге большой комнаты, почти в темноте – только над столом, слева в углу, висела крошечная керосиновая лампочка.
– Кто это с тобой, Варнава? – спросила девушка.
– Землемер, – ответил тот.
– Землемер, – громче повторила девушка, обращаясь к сидевшим за столом. Оттуда поднялись двое стариков – мужчина и женщина – и еще одна девушка. Они поздоровались с К. Варнава представил ему всех – это были родители и его сестры, Ольга и Амалия. К. едва взглянул в их сторону. С него сняли мокрое пальто и повесили сушить у печки; К. не сопротивлялся.
Значит, они вовсе не к цели пришли, просто Варнава вернулся к себе домой. Но зачем они зашли к нему? К. отвел Варнаву в сторону и спросил:
– Зачем ты пришел домой? Или вы живете в пределах Замка?
– В пределах Замка, – повторил Варнава, словно не понимая, что говорит К.
– Варнава, – сказал К., – ты же хотел из постоялого двора идти прямо в Замок.
– Нет, сударь, – сказал Варнава, – я хотел идти домой, я только утром хожу в Замок, я там никогда не ночую.
– Вот оно что, – сказал К., – значит, ты не собирался идти в Замок, ты шел сюда? – Улыбка Варнавы показалась ему бледнее, сам он – незначительней. – Почему же ты меня не предупредил?
– Да ты меня и не спрашивал, – сказал Варнава, – ты только хотел дать мне еще поручение, но не в общей комнате и не в своей каморке, вот я и подумал, что тут, у моих родителей, тебе никто не помешает передать мне все, что надо. Сейчас они все выйдут, если ты прикажешь, а если тебе у нас больше нравится, ты и переночевать можешь тут. Разве я что-нибудь сделал не так?
К. ничего ответить не мог. Значит, все это обман, подлый, низкий обман, а К. так ему поддался. Околдовала его узкая шелковистая куртка Варнавы, а сейчас тот расстегнул пуговицы, и снизу вылезла грубая грязно-серая латаная и перелатанная рубаха, обтягивавшая мощную угловатую костистую грудь батрака. И вся обстановка не только ничему не противоречила, но еще ухудшала впечатление, и старый подагрик-отец, передвигавшийся скорее ощупью, при помощи рук, медленно шаркая окостеневшими ногами, и мать со сложенными на груди руками, еле-еле семенившая мелкими шажками из-за невероятной своей толщины. Оба они – и отец и мать – сразу, как только К. вошел, двинулись ему навстречу, но все еще никак не могли подойти поближе. Обе сестры – блондинки, похожие друг на друга и на Варнаву, только грубее чертами лица, высокие плотные девки – обступили пришедших, дожидаясь хоть какого-нибудь приветствия от К. Но он ничего не мог выговорить: ему казалось, что тут, в Деревне, каждый человек что-то для него значил, да наверно, так оно и было, и только эти люди никак его не касались. И если бы он мог самостоятельно найти дорогу на постоялый двор, он тотчас же ушел бы отсюда. Его никак не привлекала возможность пойти в Замок с Варнавой утром. Он хотел бы проникнуть туда вместе с Варнавой незаметно, ночью, да и с тем Варнавой, каким он ему раньше казался, с человеком, который был ему ближе всех, кого он до сих пор здесь встречал, и о котором он, кроме того, думал, будто он, вопреки своей скромной с
К. присел на подоконник, решив провести так всю ночь и вообще никаких услуг от этого семейства не принимать. Жители Деревни, которые его прогоняли или испытывали перед ним страх, казались ему гораздо менее опасными: они, в сущности, предоставляли его самому себе и тем помогали внутренне собрать все свои силы, но такие мнимые помощники, которые, вместо того чтобы отвести его в Замок, слегка замаскировавшись, вели к себе домой, такие люди его сбивали с пути, волей или неволей подтачивали его силы. На приглашение сесть к семейному столу К. не обратил внимания и, опустив голову, остался на своем подоконнике.
Тогда Ольга, более мягкая из сестер, даже с некоторой девичьей робостью, встала и, подойдя к К., попросила его к столу. Хлеб и сало уже нарезаны, пиво она сейчас принесет.
– Откуда? – спросил К.
– Из трактира, – сказала она.
К. обрадовался случаю. Он попросил ее не приносить пива, а просто проводить его до постоялого двора, у него там осталась важная работа. Однако выяснилось, что она собирается идти не так далеко, не на его постоялый двор, а в другую, гораздо более близкую гостиницу «Господский двор». Но К. все же попросился проводить ее, быть может, подумал он, там найдется место переночевать: какое бы оно ни было, он предпочел бы его самой лучшей кровати в этом доме. Ольга ответила не сразу и оглянулась на стол. Ее брат встал, кивнул с готовностью и сказал:
– Что же, если господину так угодно!
Это согласие едва не заставило К. отказаться от своей просьбы: если Варнава соглашается, значит, это бесполезно. Но когда начали обсуждать, впустят ли К. вообще в гостиницу, и все высказали сомнение, К. стал настойчиво просить взять его с собой, даже не стараясь выдумать благовидный предлог для такой просьбы, – пусть это семейство принимает его таким, какой он есть, он почему-то их совсем не стеснялся. Немного сбивала его только Амалия своим серьезным, прямым, неуступчивым, даже чуть туповатым взглядом. Во время недолгой дороги к гостинице – К. вцепился в Ольгу, иначе он не мог, и она его почти тащила, как раньше тянул ее брат, – он узнал, что эта гостиница, в сущности, предназначена для господ из Замка, когда дела приводят их в Деревню, они там обедают, а иногда и ночуют. Ольга говорила с К. тихо и как бы доверительно, было приятно идти с ней, почти как раньше с ее братом. И хотя К. не хотел поддаваться этому радостному ощущению, но отделаться от него не мог.
Глава третья
Фрида
Гостиница была внешне очень похожа на постоялый двор, где остановился К. Видно, в Деревне вообще больших внешних различий ни в чем не делали, но какие-то мелкие различия замечались сразу – крыльцо было с перилами, над дверью висел красивый фонарь. Когда они входили, над ними затрепетал кусок материи – это было знамя с графским гербом. В прихожей они сразу натолкнулись на хозяина, обходившего, как видно, помещения: своими маленькими глазками то ли сонно, то ли пристально он мимоходом оглядел К. и сказал:
– Господину землемеру разрешается входить только в буфет.
– Конечно, – сказала Ольга, тут же вступаясь за К., – он только провожает меня.
Но неблагодарный К. отнял руку у Ольги и отвел хозяина в сторону. Ольга терпеливо осталась ждать в углу прихожей.
– Я бы хотел здесь переночевать, – сказал К.
– К сожалению, это невозможно, – сказал хозяин, – вам, очевидно, ничего не известно. Гостиница предназначена исключительно для господ из Замка.
– Может быть, таково предписание, – сказал К., – но пристроить меня на ночь где-нибудь в уголке, наверно, можно.