Замуж за 30 дней
Шрифт:
Отсюда и навсегда она превратилась в мою персональную няньку.
Я просто не могла поверить своим глазам и ушам – до какой степени разительно отличалось ее поведение от того, что у нас привыкли ожидать от этого не самого приятного члена семьи.
Немедленно потребовав, чтобы я называла ее Рейчел, миссис Стивенсон увела меня в дальний конец салона самолета и заставила забраться на время взлета в глубокое, раскладывающееся кресло, подложив под ноги на подушку. Так, она утверждала, у меня не начнется
Мои заверения в том, что никакого токсикоза – да и вообще, ощущения беременности – у меня пока не наблюдалось, ее не удовлетворили.
– С самого зачатия женщине необходимо побольше отдыхать, смотреть на красивое и слушать исключительно приятные вещи, – безапелляционно заявила она и строго глянула в сторону Пола. – Мой сын говорит тебе приятные вещи?
Я ошеломленно кивнула.
– Иногда…
– Он – тюфяк, – покачала головой Рейчел. – И отец его был тюфяк… Ах, какой он был тюфяк…
Глаза ее подернулись поволокой – она явно погрузилась в воспоминания далекой молодости. А мне отчетливо представился покойный Пол Стивенсон Старший – здоровенный, флегматичный ковбой, щелкающий плетью надо стадом таких же флегматичных коров.
Я хихикнула, представив рядом с ним беременную девчушку в ситцевом платье, строго выговаривающую ему, что ей необходимо слушать только приятное и побольше отдыхать… И поэтому, вместо того, чтобы готовить ему на ужин бобы, она сейчас пойдет и полежит в кресле с задранными ногами...
– Ты – хорошая девушка, – вглядываясь мне в лицо, подытожила Рейчел. – Думаю мы с тобой поладим…
– А можно… я уже встану? – робко попросила я, чувствуя, как у меня начинают неметь ноги.
– Ни в коем случае! Если тебе скучно, могу прислать сына – пусть почитает тебе вслух какой-нибудь женской белиберды – у меня как раз припасен романчик на это случай... И вообще, скоро взлетим, тогда встанешь.
С видом, который явно давал понять, что возражений она не принимает, Рейчел поднялась и бойко засеменила в переднюю часть салона.
Мне же вдруг показалось, что все это неспроста – уж больно загадочный у нее был вид, когда она, подойдя к Полу, дернула его за рукав. Да и почему сама не могла мне почитать свою «белиберду»? Или дать почитать самой?
Но задуматься над этим как следует я не успела – из технического отсека возвестили, что пришли, наконец, долгожданные документы.
Усевшись рядом со мной, Пол снова и снова пролистывал договор, в неверии качая головой. Потом мы с ним выпили на радостях – он виски, я – кока-колы.
А потом самолет стал выруливать на взлетную полосу.
Наскоро поцеловав меня, Пол ушел вперед, на свое место – я и сказать ничего не успела. Заметила лишь, что он странно кивнул кому-то в иллюминаторе. Хотела было встать, пойти за ним… Но в этот момент самолет
Приготовившись к заложенным ушам – в последний раз, когда я летала на самолете, я оглохла почти на час – я закрыла глаза и откинулась на сиденье.
Самолет рванул вперед, резко набирая скорость… Рев мотора стал почти нестерпимо громким, и я поморщилась от неприятных ощущений.
– Заткни уши и смотри в окно! – прокричал мне снова оказавшийся рядом Пол. – Так ты «заземлишься»… Вон коробка с берушами.
А ты почему ходишь во время взлета? – хотела спросить я, но не стала – все равно не услышит.
Потянулась рукой куда он показывал и вытащила из кармашка сиденья герметично закрытую розовую коробочку.
Содрала целлофановую обертку, щелкнула простеньким замочком…
– В окно смотри, когда будешь уши затыкать… – не оставлял меня Пол.
Я вздохнула и, чтобы отстал, глянула в круглый иллюминатор. И прям в груди защемило.
А ведь он прав.
Улетаю из родной страны и даже в окно самолета не взгляну.
Не то, чтобы я улетала прям с концами – собиралась вернуться за родными, как только сможем оформить меня по рабочей визе. И все же… Заканчивается одна жизнь, начинается другая.
Подперев щеку кулаком, я облокотилась на ручку кресла, пытаясь впитать, осознать происходящее.
Пол забирает меня с собой. В Америку. В Сиэтл, штат Вашингтон.
Да, пусть не в качестве жены, но ведь была же причина, почему не успел сделать предложение. До последней минуты не знали, клюнет ли Лесли на нашу хитрость.
И, по правде говоря, мне уже было не важно – я бы уехала с ним в любом качестве. Черт, даже если бы он так и не встал, я бы все равно уехала с ним – сиделкой к недееспособному инвалиду…
По стремительно убегающему взлетному полю ездили грузовики с прицепленными тележками для багажа. Еще одна, параллельная взлетная полоса была совершенно пуста… И сам небольшой аэропорт был относительно пуст – лишь в самом дальнем краю, уткнувшись носами в ангары, «припаркованы» были несколько таких же как наш частных самолетов.
Как странно, подумала я, открывая коробочку с берушами и набирая в легкие воздух, когда, мощно дернувшись, самолет рванул вверх, в воздух. Самолетов нет, а грузовики-транспортировщики есть… Причем в большом количестве…
С ни меньшим недоумением я вдруг посмотрела вниз – вместо мягкого материала берушей, мои пальцы нащупали нечто твердое и почти острое. И холодное.
Опустив глаза, я зажмурилась – так резанула взгляд искра благородного камня.
– В окно! – прокричали над ухом.