Замуж за дракона. Отбор невест
Шрифт:
— Если ты отдашь силу, то станешь пустышкой, — напомнила я ей. — Давен возьмет тебя такую замуж?
— Да. Он любит меня, — ответила Аллатаира так уверенно, что в пору позавидовать.
По-другому и быть не может, ага. Мужчины всегда держат слово и не умеют обманывать. А уж если признались, что любят, то это на всю жизнь. Ха-ха. Проклятье, мне всего двадцать два, а я уже циничная зараза, истекающая ядом при виде влюбленной девушки. Может быть, у них с Давеном, как в сказке? Как у Ромео с Джульетой? А тут я со своим скептицизмом. Элезия — средневековая страна. Здесь должны быть рыцари без страха и упрека.
И драконы, пожирающие девственниц, принесенных в жертву.
Так, все, хватит! Не имея четкой информации, я сейчас нафантазирую то, чего нет. Меня отправляют на смотрины вместо дочери магистра и предлагают магическую силу в оплату. При любом раскладе иметь магию в магическом мире гораздо лучше, чем эту магию не иметь.
— Хорошо, — согласилась я. — Давай меняться.
А с драконом, смотринами, интригами и претендентками можно и по ходу пьесы разобраться.
— Замечательно, — радостно захлопала в ладоши Аллатаира. — Пойдем в главный зал!
***
По дороге дочь магистра надела чепец и вспомнила о роли послушницы при другой, чуть более знатной и талантливой послушнице. Пока мы спускались по крутым ступеням, держась за выступы в каменной кладке, Аллатаира рассказывала о том, где я оказалась.
Черная башня была одной из пяти башен магов в Элезии. На юге стояла белая башня, на западе синяя, а на востоке красная. Послушниками становились талантливые дети. Маги с особым даром чувствовали их рождение. Самых сильных забирали из семей на обучение, а слабых оставляли родителям. Отец забрал Аллатаиру у матери, когда ей исполнился год. Девочку воспитывали другие послушницы. Она с детства обучалась магии. Но, как призналась мне, получалось плохо. Силы хватало, а терпения нет.
— Мне скучно, понимаешь? — шептала дочь магистра. — Книги такие нудные. Пока страницу прочитаешь, два раза успеешь заснуть.
— Как же я буду управлять магией, если у тебя не получается?
— А тебе и не нужно зажигать в небе города, — махнула она рукой. — Твой потенциал измерят, повесят тебе на шею символ претендентки и отведут к дракону. Все.
— Это тоже отец рассказывал?
— Да, — кивнула Аллатаира, спустилась на нижнюю площадку лестницы и открыла дверь. — Заходи.
Главный зал занимал почти весь первый этаж черной башни. И, если сравнивать с моим миром, то выглядел, как книжный магазин. Вдоль стен стояли стеллажи с древними фолиантами. В центре за ограждением полукругом расположились стулья с высокими спинками, а с потолка свисали огромные люстры со свечами. Не хватало только кассы, задумчиво-сосредоточенных покупателей и писателя, оставляющего автографы на книгах. Вместо этого на одном из стульев сидел Шиенн и разминал пестиком в ступе красный песок.
— Все готово, — шепнула Аллатаира и потянула меня к отцу.
— Встань здесь, — распорядился магистр, ткнув пальцем справа от себя, — а ты, послушница, здесь.
Мы встали, как приказал Шиенн, и начался ритуал. Под тихое бормотание магистра песок из чаши поднялся в воздух.
Словно мы оказались в космосе, но невесомость действовала только на него. Песчинки закружились в воздухе и плотным облаком обняли нас с Аллатаирой. Когда их стало так много? Чаша ведь совсем маленькая. Облако жужжало стаей насекомых, вращалось все быстрее и потихоньку накрывало меня с головой. Я зажмурилась и задержала дыхание. Страха не было, только желание, чтобы странное представление, наконец, закончилось.
Внезапно мне стало так же плохо, как под наркозом у стоматолога. Я почти обрадовалась, решив, что сейчас вернусь домой, а потом ужасно заболела голова. Я застонала, прижав пальцы к вискам. Перед глазами поплыли цветные круги, тошнило хуже, чем с похмелья, но пытка закончилась так же неожиданно, как началась.
Я очнулась посреди главного зала, и магистр Шиенн хмуро спросил у дочери:
— Ну как? Получилось? Сотвори искру огня.
Аллатаира открыла ладонь и долго на нее смотрела. Мне показалось, что над пальцами что-то вспыхнуло, но послушница замотала головой.
— Получилось. У меня больше нет силы.
Однако. Так просто? Мне даже обидно стало. Нас фактически судьбами поменяли, а все началось и кончилось за пару минут. Успокаивало только то, что дочь магистра тоже выглядела растерянной. Еще бы, впустую просидела над книгами всю юность. Знания о том, как плетутся заклинания, без практики уже не пригодятся.
— И что теперь? — спросила Аллатаира и надула губы, как обиженный ребенок.
— Ты поедешь к матери, — ответил Шиенн и осторожно обнял дочь за плечи. В его холодном и жестком тоне мне впервые почудилась теплота. — Повозка уже ждет тебя во дворе. Вещи собрали.
— А как же Давен?
Магистр поморщился, услышав имя, и метнул в меня сердитый взгляд. Я постаралась состроить самую глупую мину, на которую была способна. «Давен? А что это? Сорт винограда? Такой плоский. Раздавленный».
— Он поедет с Аллатаирой, — в полголоса ответил магистр. — Будет подозрительно, если он бросит невесту и не попытается отбить её у дракона.
О, нет! Нет, нет, нет. От ревности настоящая Аллатаира вспыхнула румянцем. Магическая сила, покинувшая ее, вдруг отразилась в лихорадочно блестящих глазах. Сейчас дочь магистра передумает и потребует вернуть свою жизнь назад.
— Попытается, — с нажимом повторил Шиенн. — Сделает вид. Никаких споров и вызовов на поединок. Давен не пострадает. Я тебе обещаю.
Черт! Мне чужой парень в сопровождающих совсем не нужен! Я не собираюсь уводить его у Аллатаиры. Даже флиртовать с ним на публику ради поддержания имиджа влюбленной пары не хочу.
— И долго он там будет? — злее, чем требовалось, спросила я.
— Два дня, — отрезал магистр. — Потерпите. Обе.
Ага, значит, догадался, что я в курсе. Упс. Ну, извини, Аллатаира. Пострадал чуть-чуть твой камуфляж. Но перед отцом не так страшно. Магистр шепотом напутствовал дочь в дорогу, а она кивала в ответ. Я не пыталась прислушиваться. Зря, наверное, но не лезть же к ним в открытую. Несколько последних тайн теперь уже бывшая послушница увезет с собой. Если они были в разговоре. Наверняка там стандартное: «Веди себя хорошо и слушайся маму».
— Хорошо, — ответила Аллатаира, обняла отца на прощание и ушла.
Он еще долго смотрел ей вслед так, будто видит в последний раз. Ощущение потерянности и беспомощности горьким привкусом оседало на языке. Я потерла глаза пальцами, чтобы прогнать тоску. У Аллатаиры-то как раз все нормально. Это у меня теперь проблемы.
— Дочь, — с трудом вытолкнул из себя магистр, обернувшись ко мне. — Идем. Распорядители прибыли раньше времени. Обучаться азам начнешь в дороге. Да и Давен уже заждался.