Замуж за шейха
Шрифт:
— Это не может подождать до завтра, Бен?
— Нет. — Бен преградил ей дорогу. — Мы не разговаривали почти два дня, с самой церемонии.
— А что мы можем сказать друг другу? — тихо спросила Эмили. Бену показалось, что она дрожит.
— А вот что! Я хочу продлить наш контракт. Вернее, я хочу разорвать его на мелкие части и начать сначала. Я хочу, чтобы мы оставались женатыми, пока смерть не разлучит нас. Я прошу, молю тебя об этом и надеюсь, что ты хочешь того же.
Эмили побледнела, колени ее подогнулись, комната поплыла перед глазами.
— Почему, Бен?
— Почему? Потому что ты нужна мне. Я хочу, чтобы ты оставалась моей женой. Я не хочу разводиться в конце года. Я не смогу без тебя.
— Но ведь я буду рядом. Я по-прежнему буду твоей помощницей.
— Ты мне нужна не как помощница, я всегда могу найти другую. А вот другую жену мне не найти. Во всяком случае, такую, как ты.
— Это церемония на тебя так подействовала, да? Ты почувствовал себя виноватым? Ты произнес клятву и теперь считаешь, что должен ее выполнить, чего бы тебе это ни стоило?
— Нет. Да. В какой-то степени… Церемония заставила меня прислушаться к себе, переосмыслить многие вещи. Помогла осознать, чего же я хочу. Но не это главное. Все дело в тебе. Ты — это то, что я хочу. Навсегда. Скажи, что ты тоже хочешь меня, хочешь, чтобы я навсегда остался твоим мужем.
Эмили слушала, тщетно надеясь, что Бен скажет те самые, главные слова — что он любит ее. Повисла напряженная тишина, Бен ждал.
— Ты мне тоже очень нужен, — произнесла она, — но я не могу выйти замуж без любви. Я не могу жить с человеком, который меня не любит, который не верит в любовь.
— Неужели эта романтическая чушь так важна для тебя? — нахмурившись, спросил Бен.
— Да. И именно жизнь с тобой показала мне, как важна эта чушь в браке. В нашем контракте мы не учли самого главного. Да, Бен, любви. Она есть у твоих родителей, у твоего кузена Ахмеда. Я тоже хочу жить в любви, испытать ее. Когда-то я думала, что мне это не суждено, но теперь знаю, что это не так. И знаешь, кто меня переубедил?
Бен пристально смотрел на нее сузившимися глазами.
— Ты. Ты, Бен. Ты сделал так, что я почувствовала себя красивой, желанной, особенной, любимой, даже зная, что ты не любишь меня. Не представляю, как тебе это удалось. Может, сказались долгие годы тренировки? В конце года я уйду и начну искать мужчину, за которого выйду замуж по-настоящему, потому что он полюбит меня. Теперь я знаю, что заслуживаю этого. — Эмили была рада, что сумела скрыть дрожь в голосе. Она посмотрела в глаза Бену долгим, спокойным взглядом, хотя ее сердце ухало, как паровой молот, а руки дрожали.
— Нет! — протестующе воскликнул он.
— Да. Я долго размышляла об этом, а ты своими словами облегчил мою задачу. Ты сам сказал, что найти другого помощника — не проблема. Действительно, незаменимых людей нет. Кроме того, мне тоже понравилось быть замужем.
— Отлично! Вот и оставайся моей женой.
— Не могу.
По тому, как на скулах Бена заходили желваки, Эмили поняла, что он в ярости.
— Что ж, решено. В конце года жду твое заявление об отставке. Я напишу тебе рекомендательное письмо в самых восторженных выражениях, так
— Прошу тебя, Бен…
— Просишь о чем? Чтобы я извинился за то, что предложил тебе остаться моей женой?
— Бен, не надо так. Я очень польщена твоими словами, но это ничего не изменит. Мы ждем от брака совсем разного. Ты же не станешь это отрицать?
— Не стану. И что же нам делать? Пожать друг другу руки и сделать вид, что между нами ничего не было?
— Если это то, чего ты хочешь… — Эмили протянула руку.
Бен взял ее протянутую руку и резко дернул на себя. Эмили упала ему на грудь, и он так крепко прижал ее к себе, что она не могла вздохнуть. Немного спустя Бен ослабил объятия, взял ее за подбородок и приподнял лицо. Несколько долгих секунд они смотрели друг другу в глаза, а затем он накрыл своими губами ее рот. Бен целовал ее, как будто в последний раз в жизни. Словно хотел выжечь на ее губах клеймо, которое она не сможет стереть до конца жизни.
Эмили думала, что готова к поцелую Бена, но ошиблась. Никакого намека на нежность. В его горьком поцелуе слились еле сдерживаемая ярость, разочарование, страсть и обида. Она пыталась противостоять, но тщетно. Эмили вернула поцелуй, наполненный той же горечью, разочарованием и страстью, потому что понимала, что это конец. Затем, упершись обеими руками в твердую грудь Бена, оттолкнула его. Не говоря ни слова, он развернулся и вышел из комнаты. Эмили ушла в свою, где, упав на кровать, расплакалась самыми горькими за всю свою жизнь слезами.
Она удивлялась себе. Как у нее хватило сил сказать «нет»? Видимо, помогло понимание того, что ее сердце просто этого не выдержит.
Взяв себя в руки и решив немного отвлечься, Эмили принялась разбирать почту. Счет из питомника за цветы, высаженные на террасе Бена. Письмо от родителей. Они написали, что их проверяет аудитор из Главного налогового управления, и умоляли помочь разобраться со счетами и документами. Эмили без колебаний решила ехать немедленно. Но тут возникла проблема — обручальное кольцо словно вросло в ее палец и ни в какую не хотело сниматься. Значит, придется рассказать родителям о своем замужестве и объяснить, почему она не сообщила им. С другой стороны, у нее появилась веская причина сбежать от Бена хоть на время. Она побудет несколько дней дома, в кругу семьи, поможет им и соберется с силами, чтобы доиграть этот мучительный фарс под названием «брак».
Эмили уехала ранним утром. На видном месте она оставила для Бена записку, в которой объясняла необходимость своего отъезда, подхватила сумку и на цыпочках прокралась к двери, каждую секунду опасаясь, что появится Бен и снова захочет с ней поговорить. Она представляла, что он скажет. Попросит не уезжать. Скажет, что не может без нее обходиться. Эмили не хотела спорить с ним, у нее не осталось на это сил. Она не хотела, вернее, не могла видеть его. Ей нужно было сменить обстановку, чтобы набраться сил и выполнить данное ему обещание. А в конце года она будет свободна. Горькие слова Бена звучали у нее в ушах.