Замуж за Темного Властелина, или Девичник в другом мире
Шрифт:
— Ну почему не должно? Он же сам не далее как вчера признался… — начал было бородатый.
Но я его перебила:
— Может, тогда и меня прямо тут, перед замком, разденете? Шутки ради.
Коршуны стушевались, а Савард вместо того, чтобы надавать им по головам, нахмурился и резко бросил:
— Ничего не случилось, Дамия. Не закатывайте на пустом месте сцену.
Несколько придворных, прогуливающихся по парку, приостановились, заинтересовавшись происходящим. И в окнах, успела заметить, замелькали любопытные лица, а парочка разряженных красоток
Представляю, каково Ульяне. Такое унижение…
— Сцены здесь устраивают ваши актёры. Клоуны! — выплюнула я и заметила, как лица Коршунов побелели.
Самое противное, что могут ведь и не остановиться. Продолжат травить Ульяну за её, нетрадиционную в сложившихся обстоятельствах, ориентацию.
— Дамия, пойдёмте, — примиряюще сказал его величество, которого я бы сейчас тоже где-нибудь подвесила или что-нибудь ему выбила.
— Не раньше, чем они извинятся перед моим стражником.
— Дамия… — уже резче проговорил владыка.
Неужели ещё не понял, с кем имеет дело?
— Я жду, — скрестила на груди руки, не реагируя на угрозы темнейшего.
Коршуны бросили на Ульяну злой взгляд, а потом тот, что с косичками, презрительно сказал:
— Просить прощения у того, кого даже нельзя назвать мужчиной?
— Привычка пускать слюни за каждой юбкой не делает из мужчины мужчину, — парировала я.
— Де Линь, идите переоденьтесь, — приказал Савард, продолжая потворствовать двум нахалам.
И тут позади неожиданно раздался голос, от которого сердце сначала замерло, а потом забилось в ускоренном ритме:
— Если достопочтенные ярлы не желают извиняться за шутку, недостойную их положения, им придётся в бою отстоять право на подобные развлечения. — Поравнявшись с заплаканной Ульяной, Ярнефельт резко добавил: — Просите прощения или завтра уже из вас сделают посмешища.
Не знаю, кого слова мессира Коршуна ошеломили больше: его темнейшество, шутников или меня с Ульяной. Последняя даже перестала плакать. Шмыгнув носом, удивлённо уставилась на Ивара, словно у него над головой вдруг нимб появился или за спиной выросли ангельские крылья.
Наверное, сейчас он Уле таковым и виделся — ангелом-хранителем, а может, рыцарем-спасителем, бесстрашно вступившимся за её девичью в мужской обёртке честь.
— С каких это пор ты стал радеть за стражника её высочества? — Савард пришёл в себя первым.
Хотя лучше бы не приходил — насмешка сейчас была вообще не к месту!
— Дело не в стражнике, а в Берге и Хольте. Только таким идиотам, как эти двое, могло прийти в голову нападать на подданного возможной будущей королевы.
А вот теперь сладкая парочка позеленела, и тот, что с косичками (Пьяный их разберёт, Берг или Хольт) важно выступил вперёд:
— Я принимаю твой вызов, Ярнефельт.
— Я тоже! — мгновенно среагировал второй, презрительно сплюнув: — Ещё посмотрим, кто из нас в конце концов окажется посмешищем.
Ох, не нравится мне всё это… Двое против одного. Даже если и не вместе, а по очереди, то выдержать два боя подряд Ивару будет явно непросто. За то, что вступился за Ульяну, ему, конечно, низкий поклон и огромная благодарность, но я бы и сама справилась. Я…
— Де Линь, не желаете поддержать своего нового друга в схватке? — усмехнулся его темнейшество, сбивая меня с мысли, и при этом мазнул по Ярнефельту таким взглядом, в котором дружеских чувств было кот наплакал.
— Я-а-а… — неуверенно начала Ульяна, прижимая к голой мужицкой груди так и норовящую сползти удавку для талии.
«Удавка» на ней, к слову, держалась на одном честном слове и паре тонюсеньких тесёмок, рискующих порваться от малейшего неосторожного движения или чересчур глубокого вздоха.
— И лишить меня удовольствия почесать кулаки о лица ярлов? — Ивар покачал головой и хмыкнул: — Нет и ещё раз нет! Завтра ты, Берг, станешь моей разминкой, а на твоём примере, Хольт, я покажу этому юноше, — он скосил взгляд на Улю, — как надо тренироваться.
— Скорее, всё будет наоборот, — ухмыльнулся бородатый. Кажется, это его звали Хольтом.
— Ваше высочество удовлетворены таким раскладом? — обратился ко мне Савард.
Кивнула и посмотрела на Ивара, а тот спешно отвернулся. Поклонившись правителю, направился вглубь вечернего парка, как будто меня не замечая.
Да уж.
— Пойдём. — Я кивнула Ульяне, и вместе мы пошли к замку.
Самым сложным оказалось добраться до моих покоев. Был, как говорится, час пик, а потому везде, куда ни плюнь, заторы в лице придворных. На нас (особенно на Ульяну) глазели все. Шептались, провожали взглядами, улыбались… Немалых усилий стоило не сорваться на бег, а степенно прошествовать к моим покоям, оставляя за собой шлейф из приглушённого смеха и шепотков.
— Вот уроды! — высказалась я, переступив порог спальни.
— Самые натуральные, — поддержала Ульяна.
Абель прибежала на звук голосов, и при виде брата в юбке осела на краешек кровати, готовясь свалиться в показательном обмороке. На пол жёстко, а на кровать очень даже можно.
— Не строй из себя кисейную барышню! — гаркнула я. — Лучше сбегай в комнату Эвельера и принеси сменную одежду.
Наверное, что-то такое, нехорошее, прозвучало в моём голосе, потому что Абель тут же выпрямилась, подхватилась и бросилась к выходу. Я же повернулась к подруге, собираясь успокаивать её и утешать, но, как оказалось, в утешениях Ульяна больше не нуждалась.
— Видела, как он за меня? — спросила она с горящими глазами. — За меня никто ещё никогда не дрался! Вот это да-а-а… Кто бы мог подумать, что Ярнефельт вступится за меня!
Подхватив юбки, она прошла к кровати (мёдом там, что ли, помазано…) и тяжело на неё плюхнулась.
— Это, конечно, хорошо — другим неповадно будет, но он сильно рискует. — Я тяжело вздохнула и погладила ластящуюся ко мне Зефирку.
Скучал, маленький. Радуется. Не то что Велик, картинно притворяющийся спящим.