Занимательные истории об истории
Шрифт:
Платон Зубов так искренне плакал по случаю кончины Екатерины II, что Павел I, который ранее его ненавидел, вдруг пожалел осиротевшего фаворита, назначив его инспектором кавалерии. Но уже через два месяца император уволил Платона и отправил в ссылку в одно из его имений.
А 2 ноября 1800 г. царь Павел I вдруг объявил амнистию всем исключенным из службы. Вернувшись в столицу, Платон стал начальником Кадетского корпуса – и тут же примкнул к тайному заговору против царя. В ночь с 11 на 12 марта 1801 г. он был среди тех, кто проникли в спальню к царю. Вынув из кармана мундира акт об отречении, Платон предложил Павлу I подписать документ. Тот гордо отказался:
– Вы можете меня убить, но я умру вашим императором!
Платон резко отвернулся, а
Новый царь, Александр I, был некоторое время любезен с Платоном, но установил за ним тайную слежку. Тогда Платон попросился в отставку, захотел уехать за границу и был отпущен. Когда через несколько лет Платон вернулся, то некоторое время принимал участие в обсуждении государственных дел, но потом вновь был уволен – теперь уж окончательно. Один из богатейших людей своего времени, Платон Зубов хорошо обеспечил своих многочисленных сыновей (законных и побочных числом около десяти), положив в банк на имя каждого по миллиону рублей. (Для сравнения: месячный оклад артиста императорского театра составлял 25 рублей.)
Валериан Зубов был на четыре года моложе Платона. Будучи в качестве брата Платона представлен Екатерине II, он обратил на себя ее внимание высоким ростом и хорошей статью. Впоследствии поэт Г. Р. Державин воспел Валериана в оде «К красавцу». Платон сразу же стал ревновать брата и добился скорой его отправки в действующую армию к Г. А. Потемкину. Тот юношу берег от стычек с неприятелем, используя его для более легких и выгодных поручений. Так, Валериан привез в Петербург известие о взятии г. Бендеры. Екатерина II, обрадовавшись приятному сообщению, одарила юношу милостями: присвоила чин полковника, пожаловала 10 000 рублей, золотую табакерку и перстень с собственной руки.
Через год Валериан Зубов вновь приехал в столицу – с известием о взятии Измаила, за что получил чин бригадира. (Взявший Измаил генерал-аншеф Суворов не получил никакого повышения.)
После смерти Потемкина Валериан вновь прибыл в Петербург, где изъявил готовность отправиться волонтером в армию союзников по антифранцузской коалиции – и сразу же был произведен в генерал-майоры (ему тогда было всего 20 лет).
Через три года он участвовал в подавлении восстания поляков в Варшаве. Одним и тем же ядром оторвало левую ногу генералу Зубову и правую руку – полковнику Рароку. Генерала тотчас доставили в полевой госпиталь, где ему ампутировали ногу, перевязали культю и отправили в тыловой госпиталь. Полковника оставили на поле боя без всякой помощи, и он умер от потери крови.
Когда Валериан Зубов вернулся в Петербург на деревянной ноге, Екатерина II наградила его орденом св. Андрея Первозванного, выделила ему 100 000 рублей на лечение, сверх того – 300 000 рублей на уплату карточных долгов, подарила ему дом на Миллионной улице (вблизи Зимнего дворца) и назначила ежегодную пенсию в 130 000 рублей. Но Валериан из армии не уволился, а согласился возглавить Персидский поход (вместо Суворова). За это сразу же был произведен в генерал-аншефы.
В Персидском походе русским войскам первоначально сопутствовала удача, они овладели городами Дербентом и Баку, но вскоре выяснилось, что армия увязла в длительной и кровопролитной войне. Павел I, вступив на престол, написал повеление к каждому из командиров полков: «С получением сего выступить на непременные квартиры» в такую-то губернию, в такой-то город. Царь хотел, чтобы спешное возвращение войск совершилось без ведома главнокомандующего. Зубов и его штаб, покинутые на неприятельской земле, неминуемо оказались бы в плену у персов, если бы атаман М. И. Платов не ослушался царя и не остался со своими казаками охранять Валериана Зубова. По возвращении в Петербург Платов был посажен в Петропавловскую крепость, где пробыл 3 года, пока самому Павлу I не захотелось начать очередной Персидский поход. Платов был назначен командующим, а Валериана Зубова, лишив всех его имений, отправили в ссылку – к брату Платону.
Но потом, как и Платона, его амнистировали и тоже дали под командование Кадетский корпус. Как и Платон, Валериан Зубов участвовал в заговоре против Павла I, но на своей деревянной ноге он доковылял до Михайловского замка слишком поздно – когда царя уже убили.
Николай Зубов знаменит тем, что первым известил наследника-цесаревича Павла о смерти Екатерины II. С этого момента Павел становился наконец-то императором. Павел так обрадовался, что наградил гонца орденом св. Андрея Первозванного. Так Николай стал третьим из братьев, получившим высшую награду страны. Николай был женат на Наталье Александровне Суворовой, дочери полководца. Николай также участвовал в заговоре против Павла I, он первым нанес удар в висок императору тяжелой золотой табакеркой, которую когда-то царь ему и подарил.
Дмитрий Зубов, четвертый из братьев, также служил в гвардейских полках, дослужился до чина бригадира, потом вышел в отставку. Он пережил всех своих знаменитых братьев, сам не совершил ничего выдающегося – ни хорошего, ни плохого.
Шерше ла фам!
Выражение, вынесенное в заголовок, в переводе с французского означает «ищите женщину!». Французы утверждают, что во всякой злой интриге, где замешана любовь, нити интриги находятся в руках какой-то коварной женщины.
В истории дуэли и смерти А. С. Пушкина, как кажется, есть одна женщина – жена поэта, Натали Пушкина (Гончарова). Она длительное время легкомысленно позволяла ухаживать за собой Жоржу Дантесу и даже ездила к нему на свидание. Но, будучи страдающей стороной, она не могла создать интригу против самой себя. Поэтому историки на роль главного интригана выдвигали других лиц: жену министра К. В. Нессельроде, графиню С. А. Бобринскую, а также мужчин – князя И. С. Гагарина, барона Л. Геккерна де Беверваарда. Сейчас большинство исследователей склоняются к тому, что нити злой интриги шли от Идалии Григорьевны Полетика.
Ее отец, барон (затем граф) Г. А. Строганов, был в начале XIX века русским послом в Испании. Там он сблизился с женой одного придворного (графа д’Ега), родилась дочь, которую назвали Идалией. Через много лет, когда умер граф д’Ега, а Строганов овдовел, родители Идалии вступили в законный брак. Так Идалия оказалась в Петербурге и стала жить во дворце Строгановых (на углу набережной р. Мойки и Невского проспекта).
Семейство Строгановых было в родстве с семейством Гончаровых, и Идалия приходилась троюродной сестрой и Натали, и ее сестрам, Екатерине и Александрине. Пушкин на правах родственника часто бывал во дворце Строгановых, слушал рассказы старого и ослепшего графа о заморских странах (а тому, кроме Испании, довелось побывать в Англии, Германии, Италии). Пушкину все был интересно, ибо самому не удалось побывать за рубежом.
Идалия на правах родственницы тоже часто бывала в доме Пушкиных (они часто меняли квартиры, но в 1836 г. жили на набережной р. Мойки, невдалеке от дворца Строгановых). Сама же Идалия к тому времени жила в Новой Деревне, где располагался Кавалергардский полк, в котором полковником служил ее муж, А. М. Полетика. В этот полку служили и часто бывали в доме своего полковника офицеры Ж. Дантес и П. П. Ланской (впоследствии – второй муж Натали).
Идалия все время одолевала Пушкина просьбой написать ей стихи в альбом. Пушкин долго отказывался. Раньше, когда был холост, он частенько писал стихи в альбомы светских красавиц, но, став женатым, считал это неприемлемым. И все же Идалия его уговорила (сейчас бы сказали «достала»). Немного подумав, Пушкин сочинил экспромт, потом взял в руки гусиное перо и написал текст на странице альбома своей родственницы. Размашисто расписался. Затем перечел написанное – и смутился: стихи получились такие, что можно было подумать, будто поэт влюблен в хозяйку альбома. Пушкину не хотелось, чтобы такие стихи были бы использованы против него. Он поставил дату: 1 апреля 1836 г., хотя была уже поздняя осень. Стихотворение, похожее на признание в любви, превратилось в первоапрельскую шутку.