Занимательные истории об истории
Шрифт:
Теперь вернемся к генеалогическому древу Софьи Меренберг. Ее мать, Наталья Александровна, была младшей дочерью великого поэта. Во втором браке она была женой герцога Нассауского, Николая (старший брат которого, Адольф Вильгельм, между прочим, был женат на внучке русского царя Павла I). По условиям морганатических браков Наталья Пушкина не могла стать герцогиней Нассауской, она стала графиней Меренберг, этот титул перешел и к детям – Софье и Георгу.
Адольф Вильгельм вскоре стал правящим герцогом Люксембургским. По просьбе Мих. Мих. он пожаловал своей племяннице Софье титул наследственной графини де Торби: так брак Мих. Мих. и Софьи перестал быть морганатическим.
Мих. Мих. не мог смириться с тем, что в связи с морганатическим (в ту пору) браком возник скандал, стоивший жизни его матери. В то же время, когда в аналогичной ситуации оказался великий князь Кирилл Владимирович, шума было значительно меньше. Когда Кирилл женился на Виктории, отбив ее у герцога Эрнста (брата русской царицы Александры Федоровны), Николай II наказал не самого Кирилла, а его отца, сняв его с должности командующего войсками столичного гарнизона. В тот момент Кирилл был четвертым по счету наследником престола. (После революции именно Кирилл провозгласил себя главным претендентом на российский трон.)
Умер Мих. Мих. в 1929 г. в возрасте 68 лет, всего на два года пережив свою жену, Софью де Торби-Романову.
А родной брат Софьи, Георг Меренберг, женился на дочери Александра II от Екатерины Юрьевской, Ольге. Этот брак вторично связал род Романовых с родом Пушкиных. Надежда Романова, например, по отцу была правнучкой Николая I, а по матери – правнучкой Пушкина.
Верните долг!
Россия и Турция не всегда воевали друг против друга; был период, когда они сражались плечом к плечу. В течение трех последних лет XVIII века совместная русско-турецкая эскадра под командованием адмирала Ф. Ф. Ушакова освободила от французов Ионические острова в Средиземном море. На острове Корфу (Керкира) к русским морякам попал 54-пушечный линейный корабль «Леандр».
Этот корабль участвовал в знаменитом морском сражении при Абукире, когда английский флот под командованием адмирала Г. Нельсона разгромил французский флот, и армия Наполеона Бонапарта в Египте оказалась отрезанной от Франции. Адмирал Нельсон отправил один из своих линкоров, «Леандр», в Англию с известием о славной победе. Но корабль был перехвачен французами и так попал на о. Корфу. По традиции того времени захваченное судно становилось призом победителя. Адмирал Ушаков назначил капитана первого ранга Н. Г. Литвинова командиром линкора и велел ему поднять на мачте Андреевский флаг.
Но Павел I решил проявить по отношению к Англии благородство и вернуть ей «Леандр». Повинуясь высочайшему повелению, русский капитан Литвинов передал линкор английскому капитану Стефенну.
Английский король Георг III тоже решил проявить благородство и направил в Петербург 10 000 фунтов стерлингов (120 000 рублей) в качестве приза тому, кто первым овладел кораблем. Эти деньги получил английский посол в Петербурге Ч. Уитворт.
Но неожиданно Павел I рассорился с англичанами. В начале 1800 г. Уитворт покинул Петербург. Военная кампания против Франции была завершена, Павел I
В связи с завершением русско-турецкой экспедиции против французов капитан Литвинов вернулся в Россию. Тут ему сообщили не совсем ясные слухи о том, что его ожидает огромная сумма за захват «Леандра». Литвинов прибыл в Петербург, добился аудиенции у царя в феврале 1801 г. и попросил его выдать ему причитающиеся деньги, присланные англичанами. Павел I подтвердил, что денежный приз принадлежит капитану Литвинову и обещал ускорить прохождение нужных документов, которые застопорились из-за отбытия английского посла.
Как известно, Павел I резко сократил число чиновников, ведавших делопроизводством, все пытался делать сам, для чего начинал свой рабочий день в 6 часов утра. Документами относительно приза капитана Литвинова Павел I не успел распорядиться: через пару недель царя убили.
Потом в Петербург прибыл новый английский посол Б. Уоррен. Через 2 года он перевел хранившиеся в посольстве деньги на счет российского Министерства морских сил. Министр П. В. Чичагов не знал об устном обещании Павла I капитану Литвинову. До министра дошли только не совсем ясные слухи о назначении этой суммы. Чичагов распорядился разделить деньги между всеми адмиралами и офицерами, отличившимися при штурме о. Корфу.
Литвинова в России в ту пору не было – он принимал участие в очередной антифранцузской коалиции, находясь в Неаполитанском королевстве. Вернувшись в Россию, он обратился к Александру I с просьбой о выдаче принадлежавших ему денег. А что выдавать, когда деньги уже потрачены? Но и отказать храброму капитану нельзя: штурм о. Корфу еще не изгладился в памяти. Александр I распорядился выдать Литвинову из причитавшегося приза 25 000 рублей, а остальные записать в долг.
Долг – так долг, капитан Литвинов стал терпеливо ждать. Прошли годы. Литвинов сменил морскую форму на общеармейскую, а чин остался прежний – полковник. Деньги пока что из царской канцелярии не поступали. Напоминать о себе было как-то неудобно.
Началась Отечественная война 1812 г. Уходя на фронт, полковник Литвинов оставил своей жене, Авдотье, доверенность на получение причитавшейся ему суммы 95 000 рублей. Для жены, на руках у которой оставалось пятеро малолетних детей, эти деньги были бы очень кстати. Поэтому она обратилась с письмом к канцлеру Н. П. Румянцеву. Тот переслал письмо военному министру С. К. Вязмитинову. Бумага три года ходила по разным учреждениям, а денег Литвинова не получила.
В 1815 г., по завершении войны с Наполеоном, вернулся домой полковник Литвинов, больной и израненный. Через три месяца он умер. Вдова, отчаявшись получить деньги сама, переуступила права на получение призовых денег купцу первой гильдии Ф. И. Юдину. Но и расторопный купец не мог преодолеть бюрократических барьеров. Дело осложнялось тем, что виновный в израсходовании суммы не по назначению адмирал Чичагов сразу после завершения Отечественной войны (где он оскандалился, «выпустив» Наполеона) покинул пределы России.
Через 10 лет (!) к борьбе за возвращение долга подключился старший сын Литвинова, отставной подпоручик лейб-гвардии Семеновского полка П. Н. Литвинов. Года два ушло у него на тяжбу с Юдиным, который долго не хотел переуступать свою доверенность. Наконец, получив от купца требуемую бумагу, отставной подпоручик сам стал ходить по инстанциям, но с тем же результатом. В 1830 г. он в сердцах бросил эту канитель после того, как с него самого затребовали 8 рублей за предоставление копии какой-то справки.