Западный ветер - ясная погода
Шрифт:
Но спокойствие японцев было недолгим. Прошло совсем немного времени и созрело новое восстание. Оно должно было начаться 13 апреля 1944 года, но буквально за день до этого японцы узнали о нем и успели арестовать всех его руководителей. На этот раз месть японцев была особенно жестокой: на прибрежных островах, куда должны были пристать прау с Сулу, было перебито все мужское население. Снова начались казни в Джесселтоне и внутри страны.
10 июня 1945 г. на Лабуане и в Брунейском заливе высадилась 9-я австралийская дивизия, которую поддерживала военная эскадра. Японские войска, которые были к тому времени значительно усилены и насчитывали около 20 тыс. человек, упорно сопротивлялись и отказались сдаваться даже после капитуляции Японии. Лишь 11 сентября австралийцы вошли в Кучинг, а 23 сентября - в Джесселтон. На западном побережье Сабаха японцы держались до 19 октября. Бои были настолько отчаянными, что в Джесселтоне, когда туда вошли австралийцы, остался невредимым лишь один дом, а в Сандакане - ни одного.
В отношении Индонезии японские власти и в последние полтора года оккупации продолжали проводить политику проволочек. С одной стороны, никто не препятствовал Сукарно и другим националистам периодически просить японцев поспешить с независимостью, с другой - никаких практических шагов в этом направлении не предпринималось. Во второй половине 1943 г. получили "независимость" Бирма и Филиппины, в октябре последовало признание "суверенной державой" марионеточного Китая. В Индонезии же все ограничивалось деятельностью совещательных советов, членам которых выдавали автомашины и особняки из числа конфискованных у голландцев. Правда, японцы пригласили нескольких индонезийских лидеров в Токио, чтобы они могли лично выразить благодарность императору за то, что индонезийцам "предоставили возможность принять участие в управлении своей страной". Индонезийских делегатов заставили три дня репетировать поклоны и примерять черные фраки, а во время приема император даже протянул Сукарно руку, после чего индонезийцам были вручены ордена Восходящего солнца высоких степеней. Поездка в Японию широко освещалась в японской и индонезийской прессе, но для индонезийцев была полна разочарования. К тому же по возвращении японское командование информировало Сукарно, что Путера не отвечает возложенным на нее задачам и потому должна быть распущена. Вместо нее с 1 марта 1944 г. начала функционировать организация "Джава хококай" (Союз верности народу), которая была под еще более строгим контролем, чем Путера. И хотя Сукарно был назначен главой этого союза, его самостоятельность была еще более ограниченна. Фактически всю свою энергию оратора он тратил на агитацию в пользу трудовой повинности, реквизиций и преданности японскому "старшему брату".
Тем временем рост недовольства в Индонезии усиливался, подпольные группы и отряды возникали в различных местах архипелага. Однако национальные лидеры, прежде всего сам Сукарно, по-прежнему стремились ни в коем случае не допустить открытых выступлений. Их целью было добиться предоставления независимости мирным путем, пользуясь ухудшающимся положением Японии на фронтах.
Осенью 1944 г. премьер-министр Японии Койсо заявил, что в будущем Япония обязательно предоставит независимость индонезийскому народу. Это заявление было подкреплено послаблениями в политической деятельности. Например, было разрешено вывешивать национальные флаги. Сукарно был информирован об этих переменах самим генералом Ямамото, который вызвал его к себе и сообщил, что предоставление независимости - вопрос решенный. Правда, время указать трудно и все будет зависеть от положения на фронтах. Это заявление для Сукарно, по его собственным словам, было настолько неожиданным, что он не смог сдержать слез. Естественно, что Ямамото предложил Сукарно приложить еще больше усилий для помощи японцам, и тот согласился на это.
Есть основания полагать, что политика открытой поддержки японцев вызвала оппозицию даже в ближайшем окружении Сукарно. Подходил к концу 1944 год, первые десанты союзников высаживались на Новой Гвинее и восточных островах Индонезии. К тому же сотрудничество с Японией уже дорого обошлось Индонезии: положение в стране было настолько тяжелым, что дальнейшие поборы, мобилизация и реквизиции могли вызвать стихийные восстания крестьян. Но Сукарно был непоколебим в убеждении, что любой путь, кроме выжидания, ведет к большим жертвам и обречен на поражение. В этом его рассуждении была натяжка, на которую обращали внимание оппоненты Сукарно: в действительности промедление начала борьбы с Японией означало не сохранение сил национального движения, а лишь сохранение позиций лидеров этого движения. Население же и без того находилось в тяжком положении, тысячи людей ежедневно гибли от голода, истощения и пыток, погибали на тихоокеанских островах.
Типичным примером разрозненности и в конечном счете беспомощности индонезийского национального движения перед лицом японской военной машины стало восстание в феврале 1945 г. батальона ПЕТА в Блитаре на Восточной Яве. Этот батальон занимался строительством береговых укреплений, а в случае высадки союзников должен был охранять дороги, фабрики и мосты. В батальоне было 10 японских инструкторов во главе с капитаном. Работа была тяжелой, приходилось не только строить заграждения на болотах у берега океана, но еще и трудиться в подсобном хозяйстве, обслуживавшем японских инструкторов. Вместе с солдатами ПЕТА работали "ромуся", согнанные из деревень, вечно голодные, десятками умиравшие от болезней и истощения. Рядом были деревни, разоренные японцами. Так что можно понять, какие чувства преобладали в батальоне.
К тому же, несмотря на попытки японцев отрезать Яву от внешнего мира, было ясно, что японцы терпят поражения и им все труднее сдерживать натиск американцев, приближавшихся с востока. Известно было, что многих "ромуся" посылали на дальние острова и в большинстве случаев те погибали. Поэтому, когда в батальоне возникли слухи, что его намерены отправить на острова, солдаты решили захватить склад с оружием, перебить японцев, а затем укрыться в районе горы Келуд, которая возвышалась неподалеку от Блитара. Что делать после того, как будет занята гора Келуд, никому не было ясно - солдатам казалось, что при первой же вести о восстании в Блитаре поднимется вся Индонезия и начнется всеобщее восстание. Руководителями восстания стали командиры взводов и адъютант командира батальона Муради. Офицеры более высокого ранга от участия в восстании устранились.
В ночь на 14 февраля 1945 г., перебив инструкторов, добровольцы захватили склад с оружием и боеприпасами и вооружили батальон. Затем, введя в действие минометы, батальон пошел в наступление на Блитар. Японский полицейский участок был взял штурмом, были перебиты почти все японцы, которые жили в городском отеле. После того как город был освобожден, повстанцы, следуя своему плану, тремя колоннами отправились к горе Келуд.
Восстание батальона ПЕТА было для японцев тревожной неожиданностью. Причины восстания были неизвестны, и, если не подавить его быстро, пожар мог перекинуться и на другие батальоны. Поэтому уже к утру в Блитаре был японский пехотный полк, присланный из Маланга, а из Сурабаи спешили танковые колонны. Решено было, однако, покончить с восстанием без боя и представить его как недоразумение. Для этого из Джакарты был направлен в Блитар сам начальник штаба 16-й армии и глава военной администрации Ямамото, который имел репутацию гибкого политика. ПЕТА была в основном его детищем, и восстание в ней грозило большими неприятностями лично ему.
Повстанцы, окопавшиеся на западных склонах горы Келуд, спокойно наблюдали, как японцы стягивают кольцо вокруг их позиций. Когда всем, включая повстанцев, стало ясно, что помощи ждать неоткуда, японцы выслали парламентеров. Муради согласился сдаться при условии, что батальон не будет разоружен, против восставших не будет возбуждено судебное преследование и японские инструкторы впредь будут хорошо обращаться с индонезийцами. В ином случае батальон будет продолжать сражаться. Требования повстанцев были вполне приемлемы для японцев, так как их целью было вывести повстанцев из джунглей. В результате батальон спустился с гор и официально сдался, а командир японского полка торжественно вернул Муради его саблю. Обе стороны были удовлетворены: индонезийцы - потому что доказали свою силу, японцы - потому что повстанцы были у них в руках.
Понимая, что слухи о событиях в Блитаре неизбежно распространятся по всей Яве и вызовут возбуждение в других батальонах ПЕТА, японцы еще некоторое время продолжали делать вид, что инцидент исчерпан. Когда все успокоилось, в Блитаре начали работать следователи военной полиции. Постепенно один за другим 52 участника восстания были арестованы и отправлены в Джакарту. Для того чтобы придать этому делу характер законности, была создана комиссия из пяти видных индонезийцев, призванная объективно определить степень вины повстанцев, которых обвиняли в убийствах японских солдат и чиновников. Комиссия оказалась в сложном положении. Само согласие участвовать в ней уже ставило индонезийцев на сторону японского "порядка", тем более что в комиссию были введены и командиры батальонов ПЕТА. Поэтому комиссия пошла на компромисс. Она заявила, что индонезийцы, разумеется, виновны, но не заслуживают сурового наказания, так как были воодушевлены национальными идеями. Этого японцам и надо было. Японский суд взял из постановления комиссии лишь признание вины заключенных, смягчающие же обстоятельства отмел, как не имеющие отношения к делу. Восемь руководителей восстания были казнены, остальные оказались в тюрьме, где многие умерли, так и не дождавшись освобождения.
Восстание в Блитаре было крупнейшим из антияпонских вооруженных выступлений в Индонезии (есть сведения о еще пяти подобных выступлениях, но меньшего масштаба и не ставших известными в то время). Сукарно, рассматривавший ПЕТА как опору будущей национальной революции, в официальном заявлении выразил сожаление по поводу восстания и назвал его "неразумным и вредящим интересам индонезийского народа". Он по-прежнему делал ставку на мирное развитие событий. Однако, несмотря на проявление верности Японии, военная администрация не спешила с выполнением обещаний. И неизвестно, когда бы воз сдвинулся с места, если бы не продолжающееся ухудшение положения Японии. 5 апреля 1945 г. Советский Союз денонсировал пакт о нейтралитете с Японией. 8 мая капитулировала гитлеровская Германия. Американцы заняли Филиппины и подходили к берегам самой Японии. Японское министерство по делам Великой Восточной Азии зашевелилось. 11 мая оно заявило, что к январю 1946 г. Индонезии будет предоставлена независимость. Это было первое официальное заявление, в котором указывалась точная дата. На рубеже июня японцы разрешили провести заседание Исследовательского комитета по подготовке независимости, который должен был решить, каким будет индонезийское государство.