Запах легких денег
Шрифт:
— Ну, мы же решили, что уедем! — в отчаянии проговорил он.
— Это ты решил, а я ничего не решала! — отрезала Марго. — Может, я ещё вернусь к моему козлику.
Роман нервно засмеялся.
— И будешь ставить ему клизму! Ну, давай, возвращайся! И губи свою молодость на этого живого покойника!
— Ну и что! Зато не буду знать горя. А с тобой, чувствую, я его нахлебаюсь…
— Ну и дура! — рявкнул он.
— Не кричи на меня, слюнтяй! — обиделась она. — Ты не имеешь никакого права на меня кричать! Проходимец!
— Сама ты идиотка! — крикнул он и влепил ей пощечину.
Она
Роман самодовольно смотрел на нее. И чувствовал свою власть. Он её только что купил, и теперь она стала его вещью. А с вещью можно сделать все что угодно, даже сломать. Сначала сломить волю, потом сломать жизнь, а потом и бросить за ненадобностью. Именно такой власти над людьми он всегда и жаждал.
А в зале ресторана четыре провинциала продолжали трапезу, наслаждаясь необычными вкусовыми ощущениями. Впрочем, они уже заканчивали обед — все тарелки были практически пусты. Жорик давно слопал все свои порции и сидел со скучающим видом, наблюдая, как его компаньоны смакуют изысканные блюда. Наверное, в этот момент он понял различие между рестораном и забегаловкой — здесь вкушают неторопливо и вдумчиво, беседуя на философские темы о деньгах и бытие, а там — быстро хавают, говоря о работе, и торопливо убегают, чтобы не отругал начальник за долгое отсутствие на рабочем месте.
— Где-то здесь должна быть Марго, — заметил Макс, уничтожая остатки осетрины. — Надо её обязательно найти.
— Кого найти? — Боря уже вполне наелся, и поэтому его больше интересовало дело, чем рыба.
Макс отставил пустую тарелку в сторону и взялся за высокий толстый стакан с пенящимся пивом. Слегка пригубил живительную влагу, дегустируя вкус.
— Жену этого старого пенька, который навел нас на этот ресторан. Красивая женщина, мечта поэта!
Затем отхлебнул большой глоток пива и полез в карман за фотографией Маргариты. Показал по очереди всем присутствующим. Мужчины оценили её внешние данные одобрительным причмокиванием.
— Она-то нам зачем? — удивился Киселевич, который сразу подумал о том, что одна женщина на четверых, это слишком мало, чтобы надеяться на её взаимность.
— Мы должны отвезти её законному мужу, — заявил Макс.
— Делать нам больше нечего! — хмыкнул Кисель. — Содрать с этого официантишки наши бабки, и пускай она катится на все четыре со своим старым педиком, который даже не может её толком удовлетворить.
— Ты на своих гробах окончательно отупел, — невозмутимо заметил Макс.
— При чем здесь мои гробы? — обиделся директор.
— Притом! Ты только и знаешь, как содрать три шкуры с родственников жмурика!
— И ничего я не деру! — ещё больше обиделся Кисель. — Беру не больше, чем другие фирмы!
Макс решил прекратить ненужный спор. Сейчас идет разговор не о том, как содрать с клиента похоронной конторы, а о том, как содрать с клиента, который обратился за помощью к рэкетирам. А они, как известно, устанавливают свои тарифы на услуги, независимо от рыночных цен.
— Короче! — отрезал он. — Ейный муж может выложить за неё хорошие бабки! Мы видели с Жориком, он богатый мужик. Столько в доме всякого
— Тем более, на неё уже столько потрачено! — хмыкнул Жорик. — Не терять же капиталовложения!
— Свои бы деньги получить! — недовольно хмыкнул директор. — И то хорошо!
— Что ты понимаешь в нашем деле, гробовщик! — посерьезнел Макс, ведь его оскорбили в лучших чувствах. — Это же азартная игра! Чем выше ставки, тем интереснее играть. Мы работаем не за деньги, Кисель, а ради спортивного интереса. Почему бы не сорвать банк по максимуму?
— Можно легко не получить ничего, — вздохнул Киселевич.
— С каких пор ты стал таким занудой?
— С тех самых, как стал гробовщиком. Через мои руки прошло столько людей, которые рвались за богатством. Но в результате все получили только одно — хороший прочный гроб. Причем, я заметил странную закономерность. Чем больше денег хотели, тем раньше получали в качестве приза этот самый деревянный ящик.
— Чего ж ты сам взял такие жирные бабки? — удивился Жорик. — Что, захотел разбогатеть и со спокойной душой лечь в самый дорогой гроб?
— Все мы грешные! — вздохнул директор. — Теперь я об этом только жалею.
Боря, который не отрывал взгляда от служебного входа, сказал негромко:
— Хватит базарить о деньгах! Клиент идет! Еще подумает, что мы говорим про его деньги, и слиняет!
Оттуда действительно появился Роман. Ловко пробираясь между столиками, он быстро подошел к ним и положил на него бумажку.
— Вот счет! С вас пять тысяч двести пятьдесят рублей.
Он встал, как столб, и начал высматривать что-то в зале, надеясь увидеть шефа или хотя бы другого официанта, чтобы перепоручить ему заботы по обслуживанию посетителей. До клиентов ему нет никакого дела.
— Ни фига себе! — протянул Боря. — Это что, оплата за наш обед? Или за всех, кто был до нас?
Боря всегда был прижимист, даже когда платил за него другой.
Жорик тоже взял в руки счет, пробежал его взглядом. И он ему не понравился.
— Ты что, парень, умножил сумму на десять?
Роман вперил взгляд в потолок и сказал невозмутимо:
— Не я устанавливаю расценки!
Макс повернулся к Жорику и с полным спокойствием на лице произнес:
— Товарищ лейтенант, не будем спорить! Расплатитесь по счету, и после этого мы поговорим с гражданином Свистуновым уже серьезно. — Он вынул из кармана красную корочку аквалангиста, подсунул поближе Роману, чтобы тот смог её достаточно хорошо разглядеть. — Майор Приходько, уголовный розыск.
Роман тупо уставился в удостоверение. Ему показалось, что на фото в корочке красовалась чья-то рожа, совсем не похожая на ту, которая это удостоверение показывала. Но он так и не успел её толком разглядеть, а тем более прочитать название учреждения. Макс убрал корочку обратно в карман. Роман перепугался ни на шутку. Что-то тяжелое опустилось у него внутри и закупорило дыхательные пути, так что стало трудно дышать. Он стал хватать ртом горячий воздух, сделал удивленные глаза, побледнел, как покойник, застыл на месте, вперил взгляд в одну точку и еле слышно пробормотал: