Запах соли, крики птиц
Шрифт:
В последующие годы единственной поддержкой ему была сестра. Они совместными усилиями противостояли всем тем, кто пытался сломить их, сделать такими же отвратительными, как окружающий мир. Но они были другими. Вместе они были другими. Во мраке ночи они всегда находили утешение, и им удавалось забыть об ужасах дня. Его кожа вплотную к ее. Ее дыхание, слитое с его.
И в конце концов он нашел способ разделить вину. И сестра всегда оказывала ему помощь. Всегда вместе. Всегда. Вместе.
~~~
По церкви разнеслись первые такты свадебного марша Мендельсона. Патрик почувствовал, что у него пересохло во рту. Он взглянул на стоящую рядом Эрику и
У него не укладывалось в голове: она так красива и стоит рядом с ним. На секунду перед глазами всплыла его первая свадьба, когда он женился на Карин, но воспоминание столь же молниеносно исчезло. Что до него, так этот раз — первый. Настоящий. Все остальное было только генеральной репетицией, окольным путем, подготовкой к тому, чтобы пойти к алтарю с Эрикой и пообещать любить ее в горе и в радости, пока смерть не разлучит их.
Двери церкви отворились, они медленно двинулись вперед, а органист продолжал играть, и все обернули к ним улыбающиеся лица. Патрик снова взглянул на Эрику, и его собственная улыбка стала еще шире. Платье простого покроя со скромной белой вышивкой на белом фоне смотрелось на Эрике изумительно. Волосы были убраны в свободную прическу, с выпущенными кое-где локонами, и украшены белыми цветами, в ушах сверкали простые жемчужные серьги. Она была потрясающе красива. У Патрика на глаза вновь навернулись слезы, но он усиленно заморгал, не давая им вырваться наружу. Он не расплачется, и точка!
На церковных скамьях они увидели друзей и родственников. Тут присутствовали все его коллеги, даже Мельберг втиснулся в костюм и чуть более искусно уложил волосы. Они с Йостой оба пришли без сопровождения, Мартин же — шафер Патрика — привел с собой Пию, а Анника — Леннарта. Патрику было приятно их видеть, всех вместе.
Позавчера все это казалось ему неосуществимым. Увидев, как Ханна с Ларсом исчезают под водой, он так расстроился и ощутил такую сильную усталость, что мысль о близкой свадьбе представлялась ему невероятной. Но потом он приехал домой, Эрика уложила его в постель, и он проспал целые сутки. И когда Эрика осторожно рассказала ему о том, что им оплатили номер и ужин в гранд-отеле, и спросила, есть ли у него желание этим воспользоваться, он почувствовал, что именно это ему необходимо. Пообщаться с Эрикой, вкусно поесть, поспать, прижавшись к ней, и хорошенько выговориться.
В результате сегодня он чувствовал себя более чем готовым. Все черное, злое казалось далеким, отсеченным от такого места, как это. От такого дня, как этот.
Они подошли к алтарю, и церемония началась. Харальд говорил о любви, терпеливой и нежной, о Майе, о том, как Патрик с Эрикой нашли друг друга. Ему удалось подобрать очень точные слова, чтобы описать их обоих и то, как им видится совместная жизнь.
Майя, услышавшая свое имя, решила, что больше не желает сидеть на коленях у бабушки, а хочет к маме с папой, которые по какой-то непонятной причине стоят в этом странном доме далеко впереди, да еще в очень странной одежде. Кристина немного поборолась, пытаясь заставить Майю сидеть спокойно, но после кивка Патрика опустила ее в проход и предоставила возможность ползти вперед. Патрик поднял дочку и надевал Эрике на палец кольцо, держа Майю на руках. Когда они наконец поцеловались, впервые как муж и жена, Майя со смехом уткнулась носом в их лица, радуясь такой веселой игре. В этот миг Патрик почувствовал себя самым богатым человеком на свете. Слезы вновь подступили, и на этот раз ему не удалось их сдержать. Он притворился, что возится с Майей, чтобы попытаться потихоньку вытереть глаза о ее платьице, но быстро понял, что хитрость не удалась. И наплевать. Если когда родилась Майя, он плакал в три ручья, то уж, наверное, он может позволить себе такое и на собственной свадьбе.
Пока они медленно шли по проходу в обратном направлении, Майя сидела на руках у Мартина. Дождавшись в боковом помещении, чтобы все покинули церковь, Патрик с Эрикой вышли на лестницу, после чего их забросали рисом, фотоаппараты защелкали и засверкали вспышками. Снова подступили слезы, и больше Патрик не сопротивлялся.
Выбившаяся из сил Эрика дала ногам немного отдохнуть и пошевелила пальцами, милосердно высвобожденными из белых туфель на высоком каблуке. Черт, до чего же у нее болели ноги. Но она была безумно довольна. Венчание прошло великолепно. Ужин в гостинице удался на славу, торжественных речей было как раз в меру. Больше всего ее растрогала речь, произнесенная Анной. Сестре приходилось несколько раз прерываться, потому что у нее обрывался голос и начинали течь слезы. Она долго рассказывала, как сильно и за что именно она любит старшую сестру, перемежая серьезные слова маленькими забавными историями из их детства. Потом она кратко коснулась тяжелого периода жизни и в заключение сказала, что Эрика всегда была ей сестрой и матерью, а теперь стала еще и лучшим другом. Эти слова тронули Эрику до глубины души, и ей пришлось вытирать глаза салфеткой.
Но теперь ужин остался позади, и уже два часа продолжались танцы. Эрика немного волновалась за настроение Кристины, учитывая все ее возражения по ходу планирования свадьбы, однако свекровь ее удивила: сперва больше всех отплясывала на танцполе, в том числе и с Ларсом, отцом Патрика, а сейчас сидела пила ликер и болтала с Биттан, его нынешней спутницей жизни. Эрика ничего не понимала.
Когда ноги немного отдохнули, Эрика решила выйти подышать. От бурных танцев и разгоряченных тел воздух в помещении нагрелся и стал влажным, и ей очень захотелось, чтобы кожу обдул прохладный ветерок. С гримасой на лице она вновь натянула туфли и уже собиралась встать, когда ощутила у себя на плече теплую руку.
— Как себя чувствует моя любимая жена?
Эрика подняла взгляд на Патрика и схватила его за руку. Он выглядел счастливым, но несколько потрепанным. После того как он пару раз сплясал буги с Биттан, детали его фрака больше не составляли единого целого. Эрика сразу с улыбкой отметила, что ее муж является далеко не лучшим исполнителем буги, однако недостаток умения искупался энтузиазмом.
— Я собиралась пойти подышать, составишь мне компанию? — спросила Эрика, опираясь на него и чувствуя резкую боль в ногах.
— Куда ты, туда и я, — изрек Патрик, и Эрика с интересом отметила, что он, пожалуй, немного навеселе. Как хорошо, что им потом надо лишь подняться на один этаж.
Они вышли на лестницу, ведущую в украшенный камнями двор, и Патрик уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но Эрика зашикала на него. Кое-что привлекло ее внимание.
Она жестом велела Патрику следовать за ней. Они осторожно засеменили в направлении тех, кого увидела Эрика. Утверждать, что они двигались беззвучно, было бы сильным преувеличением. Патрик хихикал и чуть не упал, споткнувшись о горшок с цветами, но мужчина и женщина, обнимавшиеся в темном углу двора, похоже, посторонних звуков не воспринимали.
— Кто это там обжимается? — театральным шепотом прошипел Патрик.
— Ш-ш, — снова произнесла Эрика, с трудом сдерживая смех.
Шампанское и хорошее вино за ужином ударили в голову и ей. Она прокралась чуть дальше. Потом резко остановилась и обернулась к Патрику, который оказался к этому не готов и налетел прямо на нее. Оба с трудом подавили хохот.
— Давай обратно, — прошептала Эрика.
— Почему? Кто это такие? — спросил Патрик, вытягивая шею, чтобы посмотреть. Однако пара стояла так крепко обнявшись, что различить лица было трудно.