Запертые сердца
Шрифт:
Вот наконец остановка. Воины вывели детей, построили их с помощью тычков и окриков в шеренгу. Девушка заметила, что молодой воин, как она его про себя прозвала, не принимал участие в этом беспределе, а стоял с тем, кто вел этот механизм, в стороне. Детей повели куда-то, а молодой воин указал ей жестом на строения, стоявшие в нескольких шагах от них. Она удивленно посмотрела на сомна, потом на здание и, высоко задрав голову, пошла в указанном направлении.
«Какие странные дома», – отметила Вероника про себя, идя между двух сомнов.
Она вертела головой, разглядывая строения. По обеим сторонам ровным рядом стояли здания, в форме полусферы со стеклянными крышами и круглыми большими окнами. Желтый дом, светло-коричневый, серый, опять желтый, светло-коричневый и серый. Единственное отличие – это двери-жалюзи, окрашенные у каждого в свой цвет. Все выглядело очень идеально и симметрично. Пройдя еще несколько шагов, они уперлись в здание, совершенно не похожее на остальные: оно представляло из себя форму куба с квадратными окнами, двери-жалюзи открывались вверх. Над дверями висела вывеска на каком-то языке.
Шедший впереди Вероники сомн открыл перед ней дверь.
– Спасибочки, – сказала девушка и натянуто улыбнулась, обнажив ряд белоснежных зубов, при этом на щеках ее появились ямочки.
Сомн с интересом посмотрел на нее, потом вдруг резко толкнул вперед.
– Полегче, – буркнула Вероника и вошла внутрь.
Перед ней открылся большой холл, напоминавший гостиничный. Однажды она с подругой ждали ее сестру примерно в таком же месте. Как это давно было – сердце Вероники сжалось, ей захотелось домой. Слезы подкатились к углам глаз. Ей удавалось управлять своим телом, но вот эмоции не поддавались, как она ни старалась.
Так девушка по имени Вероника оказалась здесь далеко от Земли, на совершенно не знакомой далекой планете. Сейчас она была простой служанкой в гостинице, которую все называли «Сул сек гос», то есть «Секездова гостиница имени волшебницы Сулиии». Девушка выполняла свою работу хорошо и, казалось, с удовольствием – так легче отвлечься от сторонних мыслей, от тоски по родным, оставшимся там, в другой системе Галактики.
Посетители и постояльцы, а также персонал гостиницы отмечали ее хорошую работу, ее отношение к ним, и даже директор, огромный пожилой сомн, редко повышал на нее голос, что являлось высшей похвалой за ее труд. А однажды он подарил ей копотор – переносной компьютер, с помощью которого Вероника могла общаться. Единственное, что не одобряли все без исключения – это ее болтливость, особенно про любовь. По вечерам, когда она оставалась сама с собой, лежа на полу и слушая храп и сопение четырех таких же, как она, служанок, девушка вспоминала молодого воина. Ей хотелось увидеть его еще раз. Это стало ее навязчивой идеей, ей хотелось с кем-то поделиться, и Вероника рассказывала всем подряд о том, что у нее в душе.
– Представляете, у него у него глаза такие синие, как васильки в поле, – говорила она одной из постоялиц, пока убирала в комнате. – Вы знаете, что такое василек? Нет? Это цветок, понятно? Но вы все равно не знаете и не поймете.
– Вы знаете, у него такой смешной хвост, – рассказывала она, смеясь, другой постоялице, когда застилала постель. – Он так забавно болтается сзади, как у собаки или как-то так…, впрочем, как у вас.
– Скажите, вы не знаете, где несут службу молодые воины? – спрашивала она у сомна мужского пола при заполнении бара напитками. – Не знаете? Жаль.
Своими рассказами и расспросами Вероника вызывала у постояльцев негатив, они старались не присутствовать в то время, когда она убирается в их номере, перестали приглашать ее зайти, как это было совсем недавно, даже проходили мимо, встретившись с ней на лестнице, будто не замечая. Девушку это не тревожило, пока однажды директор гостиницы не вызвал ее к себе и накричал так, что она перепугалась не на шутку. Вероника пообещала, конечно, что прекратит все разговоры с постояльцами, не будет их забрасывать вопросами о молодом воине, никогда не раскроет своих чувств (хотела сказать на людях, но передумала) и вообще отключит копотор. Директор немного успокоился и выгнал ее из кабинета.
Следующие несколько дней, или проходов Айлис, как здесь говорили, девушка все же продолжала пользоваться переводчиком, а вот беседовать с постояльцами и персоналом перестала, отвечала односложно, улыбка исчезла с ее лица. Только выбросить из головы молодого воина никак не получалось. Что только она ни делала: и приказывала себе, стыдила, загружала работой – ничего не помогало. А еще Вероника начала замечать странность в людях, живущих на Секезде. Несколько женщин работали служанками, как и она, другие мыли полы, стены, потолки, мужчины выполняли роли носильщиков. Никто из них, никто не проявлял знаков внимания на противоположный пол. Они равнодушно проходили мимо, ни единым взглядом или жестом не проявляли знаки внимания, словно рядом урна. У молодой влюбленной девушки начало закрадываться сомнение на этот счет: «А что, если на этой планете теряется чувство любви? Я тоже больше никого не буду любить? Останусь одна, не выйду замуж за любимого человека? А молодой воин… Он знает, что такое любовь? Он ведь вообще мутант. Да и помнит ли он меня? Надо проверить!»
Вероника решила во что бы то ни стало найти молодого воина и выяснить, испытывает ли он такие же чувства, какие творятся в ее душе. Может, не к ней, но вообще. Есть ли любовь на этой планете, во только что ей делать после того, как она это выяснит, оставалось неясным.
Сбежать Вероника смогла без особого труда: за ней никто не присматривал, и когда выпал такой случай, воспользовалась без колебаний.
Прибыв к месту дислокации воинов Сулиии, Вероника сразу увидела сомна. Он шел в ее сторону и, когда их взгляды встретились, воин резко остановился, будто непреодолимая стена встала перед ним. Секунды две они молча смотрели друг на друга, сомн с удивлением, Вероника с интересом, затем он схватил ее за руку и потащил за собой.
– Эй, ты чего? – возмущенно крикнула Вероника и начала вырываться.
Сомн еще крепче сжал руку и на ходу прошипел:
– Не ори! Если тебя здесь увидят…
«Хорошо, что не забыла копотор, – подумала Вероника, – иначе слов бы она не разобрала». Сейчас сомн увлекал ее в сторону сопки. Вероника не сопротивлялась и послушно бежала за ним. Только сейчас поняв, как она была не права, что прибыла сюда – если их схватят, точно ничего хорошего не будет.
Забежав за укрытие, сомн повалил девушку на землю, она чуть вскрикнула, оцарапав ноги, руки и спину об острые камешки. Воин приземлился рядом и, глядя ей в глаза, тихо и злобно, как показалось Веронике, спросил:
– Ты зачем здесь?
– В смысле? К тебе пришла, так-то, – просто ответила она и улыбнулась. – Решила навестить, понятно? Ты меня вообще помнишь?
Сомн внимательно разглядывал ее большие карие глаза, обрамленные длинными черными ресницами, мягкий небольшой ротик, и ничего не говорил. Вероника начала сомневаться, правильно ли она сделала. «Все же нет любви на этой планете. Я тоже стану такой», – подумала она, и слеза скатилась по щеке. Вероника не стала останавливать ее, только тихонько всхлипывала. Сомн поднял руку, девушка, заметив его движение, резко села. Молодой воин поставил два пальца в центре ее лба и медленно обвел вокруг лица, отчего Вероника невольно прыснула, но сразу взяла себя в руки и сидела не шевелясь. Рука сомна остановилась снова в центре лба и спустилась на кончик носа. Вероника блаженно улыбалась. Он опустил руку на свое колено.