Записки бандитского адвоката
Шрифт:
Другой назвался Олегом Нелюбиным.
– Мы о вас слышали, какое-то время наблюдали за вашей работой, – загадочно сказал Виктор. – Мы бы очень хотели, чтобы вы стали помогать нам по отдельным проблемам, которые у нас возникают.
Я сказал, что мне, конечно, приятно слышать такой отзыв о моей работе, но она может быть связана только с каким-либо конкретным уголовным делом, которое уже возбуждено. И я прочел им небольшую лекцию.
– Да-да, мы в курсе, – сказал Виктор. – Дело в том, что двоих наших ребят совершенно незаслуженно задержали в одном отделении милиции за перевозку оружия, которое нашли в их «БМВ». Но эти
– Хорошо, – сказал я, доставая блокнот и ручку. – Диктуйте фамилии и имена ваших ребят и номер отделения, где они сейчас находятся.
С одним из так называемых родственников я поднялся в консультацию, оформил ордер, позвонил следователю. Того на месте не было. Чтобы не терять времени, я решил выехать в отделение милиции, которое находилось недалеко от Белорусского вокзала.
Когда я там оказался, то сразу попросил дежурного проверить в журнале, есть ли среди задержанных мои клиенты. Он просмотрел журнал и сказал, что их только что увезли в ИВС – изолятор временного содержания. Он имеется не в каждом отделении милиции и практически на одной территории может обслуживать четыре-пять отделений.
Через несколько минут я уже был у метро «Новослободская», в отделении милиции с ИВС.
Пройдя по коридору и завернув за угол, я натолкнулся на группу людей, которые о чем-то шумно говорили. Среди них выделялся коренастый упитанный брюнет небольшого роста, круглолицый. Улыбаясь, он держал в руках несколько свертков и пакетов и пытался пройти в помещение, куда его не пускали сотрудники милиции. Он вел себя как-то забавно: что-то им объяснял, рассказывал и смеялся, но милиционеры его не пропускали.
Я взглядом отыскал среди милиционеров знакомого старшину, – мне и раньше приходилось здесь бывать. Я поздоровался и попросил его отойти в сторону.
Назвав фамилии своих клиентов, я спросил:
– Они здесь?
– Да, здесь они.
– А как мне найти следователя?
– Идите в шестнадцатый кабинет. Он там.
В кабинете за столом сидели двое в штатском с кобурами на поясе. Это были оперативные работники. Я представился и спросил, где можно видеть следователя, и назвал его фамилию. Оперативники удивленно посмотрели на меня и спросили:
– А кто вы?
– Я адвокат.
– По какому делу? – спросил один из сидевших за столом.
Я назвал своих клиентов.
– А, курганские бандиты! – сказал оперативник. – Ну что вам сказать… Мы их задержали по факту перевозки оружия, и они будут привлечены к уголовной ответственности по 218-й статье (старая редакция Уголовного кодекса). Поэтому плохи ваши дела. Ничего у вас не получится с освобождением ваших клиентов.
– Хорошо. В таком случае могу я почитать протокол их задержания?
– Без проблем, – ответил оперативник и протянул мне листок.
Вскоре я узнал, что мои подопечные ехали на «БМВ» и были задержаны одной из патрульных групп для проверки документов. В машине был произведен обыск и под задним сиденьем в салоне нашли пакет с двумя пистолетами – «ТТ» и «макаров». После этого Алексей и Дмитрий – так звали клиентов – были задержаны и доставлены в отделение милиции.
Интенсивный допрос продолжался несколько часов, но мои подопечные так и не признались и только утверждали, что ехали в машине и подвезли двоих незнакомых попутчиков, которые оставили пакет с оружием.
В кабинет вошел молодой человек лет тридцати. Это и был следователь, ведущий дело. Он приехал с Петровки, куда отвозил оружие на дактилоскопическую и баллистическую экспертизы, то есть для проверки отпечатков пальцев на стволах и криминального происхождения оружия: производились ли из него выстрелы или нет и значится ли оно в каких-либо уголовных делах. На экспертизу были представлены и лоскутки от одежды подозреваемых.
Я получил согласие на встречу с моими подзащитными и уже через несколько минут увиделся с ними. Это были ребята двадцати пяти – тридцати лет, изрядно избитые: у одного была порвана рубашка, у другого – оторвана нижняя часть брюк. Я спросил, почему одежда у них в таком состоянии. Оказалось, что в первом отделении милиции, куда их доставили, оперативники первым делом хорошенько их избили, а потом взяли и оторвали по куску ткани с одежды каждого. Один из оперативников демонстративно брызнул на них маслом из масленки и сказал: «Вот теперь экспертиза докажет, что у вас на одежде масляные пятна от перевозимого вами оружия, так что вас закроют [7] надолго».
7
Закрыть – арестовать (жарг.).
Потом приехали то ли муровцы, то ли руоповцы, стали расспрашивать ребят о причастности к организованной преступной группировке.
– Не оставляли ли вы пальцев на оружии? – спросил я у ребят.
– Мы вообще никогда этого оружия и не видели, – сказали ребята, – так и написали, что перевозили людей в машине и они оставили у нас пакет. Так что стопроцентно нет отпечатков пальцев.
Они также рассказали, что была предпринята попытка вложить оружие в их руки, но они не поддались.
Итак, у меня было достаточно шансов доказать их непричастность к преступлению и добиться освобождения из-под ареста. Но я объяснил моим подзащитным, что необходимо дождаться результатов экспертизы.
Через два дня я связался со следователем и в буквальном смысле слова заставил его заехать на Петровку за результатами экспертизы. Они оказались утешительными для нас: на стволах не обнаружено отпечатков пальцев моих клиентов, стволы не имели криминального прошлого, не проходили по другим уголовным делам. Что касается их одежды, то действительно, на ней были пятна масел оружейного свойства. Но я тут же попросил провести еще одну экспертизу – для установления соответствия масляных пятен на одежде маслу на оружии, найденном в их машине. Экспертиза была проведена и показала, что это совершенно разные масла.
Я смог убедить следователя, что мои подопечные не причастны к преступлению: во-первых, ездили они на машине по доверенности, во-вторых сумка принадлежала подсевшим к ним попутчикам.
Следователь вызвал владельца машины. Им оказался коммерсант, который подтвердил, что действительно она принадлежит ему и что он дал ее ребятам во временное пользование.
Я настаивал на немедленном освобождении клиентов из-под стражи, пригрозив следователю, что в соответствии с законом обжалую его действия перед прокурором. Посовещавшись с руководством, следователь освободил моих подзащитных.