Записки блудного юриста
Шрифт:
В этот же момент мне заткнули рот и утащили обратно в темноту.
— Что ты тут делаешь, Марго? — раздалось шипение над ухом, — отвечай, только тихо.
Меня отпустили.
Я повернулась к собеседнику и увидела сверкнувшие в темноте зеленые глаза.
— Бааарсик! — радостно и ехидно заголосил Доскол.
— Клесс? — медленно дошло до меня, — тебя спасть пришла.
— Я бы и сам справился, — фыркнул он, — кто с тобой тут так ментально фонит, аж голова болеть начинает?
— А это. Доскол. Мы из него маску и костюм сделали. Я от ла-ана сбежала, ему пока не до нас, но времени мало, надо уходить.
— Доскол?! У тебя Доскол?! — на вдохе пропищал Клесс.
— Кажется, кошак сейчас даст дуба, — прокомментировал виновник таких эмоций.
— Доскол, Доскол, все потом, пошли, нам нужно уходить.
Меня втолкнули в комнату. Темная фигура закрыла дверь и зажегся свет.
Передо мной был уже не зеленый коточеловек. Чуть выше меня, жилистое тело, плавные движения, бледное лицо с высокими скулами, миндалевидными изумрудными глазами. Черты лица почти человеческие. Темный ежик отрастающих волос. Хитрая усмешка, и приличные клыки. Я стояла завороженная этим необычным, но безумно красивым существом.
— Что не признала? Ну и как тебе «Барсик»? — усмехнулся Клесс, поворачиваясь кругом.
— А еще у каттисов есть приличные втяжные когти, слегка заостренные уши, находящиеся чуть выше, чем у тебя, а так вообще ничего общего с котом, — съехидничал Доскол.
Уши и правда были точно как в описании.
— Я не могу уйти, — Клесс ткнул темно-фиолетовым когтем в золотистый ошейник, охватывающий его шею, — Как только я покину свою камеру со всеми удобствами, меня начнет бить током — уже проверено. Если выйти за пределы дома — оторвет голову. А она мне дорога.
— Как память, — не удержался Доскол.
— Если так дальше пойдет, то памятью будешь ты сам, — оскалился Клесс.
— Клесс, ты его слышишь? — изумилась я.
— Только что начал. Прямо с его комментария про мою голову. Раньше улавливал лишь отголоски эмоций. И не могу сказать, что я рад этому факту.
— Ой, кисе не нравится, киса злится? — протянул Доскол и заржал.
Клесс оскалился и собрался тоже что-то сказать.
— Мальчики, я безумно рада вашей внезапной крепкой мужской дружбе, но может все же подумаем как нам выбраться отсюда, желательно целиком, а не по частям, — оборвала я соревнование в остроумии.
Повисла тишина. Видимо пререкаться было гораздо проще и интереснее. Через некоторое время Доскол вынес вердикт.
— Ошейник не просто от блох, — начал он.
Я подняла бровь и показала кулак непонятно кому. Клесс прижал уши. Ух, они у него еще и подвижные.
— Кхе, в смысле он непрерывно запитан на резерв носителя. Потребляет небольшое количество энергии. Но есть нюанс — механизм защиты срабатывает при малейшем сбое в питании — даже если на секунду прервется поток энергии — носителя разорвет в клочья. Так же есть связь с полем дома.
— Просто быстро разорвать и выкинуть не получится, — резюмировала я, — а как там обстоит с качеством поступающей энергии? Он настроен на конкретного носителя?
— Как мне нравится, когда ты задаешь такие вопросы, Марго. В такие минуты я начинаю думать, что не зря ждал тебя эти 300 лет, — похвалил Доскол, — нет, не настроен. Ему просто нужен постоянный приток энергии.
— Интересно, а тебя он разорвет? — невинно улыбнулась я.
— А вот это мне уже совсем не нравится, жестокая женщина, — грустно отозвался он, — не разорвет, конечно, но приятного-то мало. Я уже уловил ход твоих мыслей. Сейчас сделаем. Только как ты будешь справляться с разрядами тока?
— Клесс на тебе поиск диэлектриков, твоя ж камера-то.
Тем временем Доскол практически стек с меня и превратился в длинный тонкий и гибкий прут.
Клесс притащил из спальни огромную вазу.
— Янтарь, — пояснил он.
— Ну, хорошо, теперь приступим, Доскол, начинай, а ты не дергайся, — начала я командовать парадом.
Доскол подобно змее переполз с моей руки на плечи к Клессу. Последний невольно поежился, но промолчал. Прут подлез в тонкую щель между шеей Клесса и ошейником и начал плотно обвиваться вокруг него в двух местах. Ошейник вел себя спокойно. Потом в одном из участков Доскол сильно сжал его. Раздался щелчок и замок открылся. Клесс с облегчением снял с себя ошейник и мы его совместными усилиями застегнули. Никакой реакции не последовало.
Бежали быстро и бесшумно. Впереди грациозно несся Клесс, держа перед собой как знамя янтарную вазу с Досколом и ошейником внутри. Мы дружной толпой вбежали в купальные комнаты, как их обозвал Клесс. Было сумрачно и тихо, где-то капала вода, а рычаг, открывающий потайной ход, все никак не находился. Слышно было только наше с Клессом дружное сопение и лестные эпитеты Доскола в такт ударам сердца.
Ощущение надвигающейся опасности усиливалось. В конце концов, нервы начали сдавать. Я села на корточки, облокотившись на стену. Через некоторое время Клесс тоже выдохся и присел рядом.
— Возможно, ход открывается только с одной стороны, — выдохнула я.
— Или с этой стороны механизм замка имеет совсем иную систему, — вскочил Клесс и подошел к стене.
Он начал водить руками над ее поверхностью. Некоторое время ничего не происходило. Затем Клесс намочил ладонь в воде и провел ею по стене. На ней на несколько секунд проступили непонятные полуистертые надписи, а затем исчезли.
— Это интересно, — хмыкнул Клесс, — ну-ка, а теперь ты попробуй повторить.
Я подошла и повторила его маневр. В момент, когда уже почти оторвала руку от стены, один из когтей зацепился за небольшой выступ. Провела по нему пальцем и вздрогнула: из поцарапанной подушечки навернулась и потекла капля крови. Под стремительно растекающейся каплей проступали новые узоры. На этот раз они уже не исчезали.
— Ну, теперь все ясно, пусть кошак приложит лапу в нижнем левом углу и пошлет небольшой простейший магический импульс, — подключился Доскол.
— Теперь тебя и я слышу на расстоянии, — обрадовалась я.
Клесс оскалился, но выполнил. Стена с тихим шорохом отъехала в сторону, обнажив вход в подземелье.
Едва мы скрылись за стеной, как через слуховое отверстие рядом со стеной послышались шаги разговоры на повышенных тонах и крики. Искали, судя по всему, нас. Мы не стали дожидаться компании и покинули образовавшийся тупик.