Записки диверсанта. Книга 2.Мины замедленного действия: размышления партизана-диверсанта
Шрифт:
Над головой полковника Старинова сгущались тучи. В Воронеж, где разместился штаб фронта, прилетела шифровка: ставленники Берия в военной контрразведке, ссылаясь на разведданные о массовом разминировании, произведенном гитлеровцами в Харькове, на приказ генерала фон Брауна, затевали дело против полковника Старинова, обвиняли его чуть ли не во вредительстве. Вскоре полковника Старинова вызвал к себе член Военсовета.
Никита Сергеевич был озабочен, но смотрел дружелюбно.
Как вы думаете, нашли вашу «умную» мину?
Нет, полковник не хотел этому верить.
Никита Сергеевич
— В ночь на четырнадцатое ноября палача надо казнить!
Глубокой ночью генерал-лейтенант Невский проводил полковника Старинова и подполковника Ястребова на задание. Их путь лежал не к Харькову, не через линию фронта. Все трое подъехали в «эмке» к воронежской радиостанции широкого вещания.
Операция была произведена под утро. В 4.10 полковник Старинов скомандовал:
Взрываем мину номер один!
В 4.12 что-то звонко щелкнуло в деревянном ящике, стоявшем у койки капитана Карла Гейдена. Капитан вскочил как ужаленный, бросился к ящику. Случилось невероятное! Сработал замыкатель!
Лицо капитана покрылось холодным потом. Значит, это была настоящая мина, мина, управляемая на расстоянии по радио!
… Наручные часы фон Брауна показывали 4.15, когда позвонил полевой телефон. Это был капитан Гейден. Выслушав взволнованный рапорт капитана (сработал замыкатель в извлеченной и обезвреженной мине!) генерал сел, ноги не держали его…
Кировские часы полковника Старинова показывали 4.20, когда в Воронеже, за триста километров от Харькова он скомандовал:
Взрываем мину номер два!
В это мгновение не стало ни генерала, ни его офицеров, ни дома номер 17 на Дзержинской…
Шло время. Отгремело сражение на Волге. В штабе Южного фронта полковника срочно вызвали к телефону:
Говорит Хрущев, — услышал Старинов знакомый голос. — Поздравляю вас, товарищ полковник, с выполнением задания в Харькове! Чистая работа! Разведка установила полный успех операции! Обязательно сами посмотрите, я пришлю за вами самолет.
Двадцать третьего августа 1943 года был освобожден Харьков. Старинову поручили разминировать ряд зданий и штаба партизанского движения.
Старинов подъехал к дому 17 на Дзержинской, вошел в сад. Огромная воронка на месте, где стоял дом, заросла травой.
Но почему только в Харькове, только против генерала фон Брауна удалось применить новое оружие? И полковник Старинов с горечью думал о тех бериевских приспешниках, которые из-за слепой подозрительности Сталина уничтожали советских военачальников, ученых специалистов.
Это было двадцать лет назад… [39]
После публикации, повторенной в центральной прессе нескольких стран, мне предложили опубликовать мои воспоминания. Появились они в 1964 году под названием «Мины ждут своего часа» шестидесяти пятитысячным тиражом. Дважды воспоминания переиздавались в Чехословакии. В Югославии тиражом двести тысяч экземпляров книга вышла под названием «Бог диверсий».
39
Цит. по: Горчаков О. Тайна полковника Старинова//Соберитесь в саду. М.: «Известия», 1963. С. 68–77.
Предполагалось опубликовать еще одну книгу в следующем году. Я готовил рукопись по заказу «Воениздата». Мне уже выплатили часть гонорара, но на рукопись поступило три отрицательных рецензии, и ее отложили, правда, гонорар оставили. Потом Хрущев был снят, и о ней вообще забыли. В редакции она пролежала лет двадцать и была опубликована в 1988 под названием «Пройти незримым».
Глава 11. Тридцать лет спустя
В начале августа 1967 года меня срочно вызвали в редакцию «Пионерской правды» и там главный редактор Нина Чернова показала мне приглашение поехать в Югославию вместе с группой пионеров. Приглашал Иван Хариш.
Мы встретились вновь спустя 30 лет. Его знал и уважал весь народ Югославии.
За тридцать лет разлуки Иван Хариш сильно изменился. Тогда он начал свой боевой путь партизана-диверсанта в качестве моего переводчика. Будучи мастером по дереву и электромонтером, он быстро освоил премудрости диверсионной техники и тактики. Тогда ему было меньше 30 лет, но он успел поработать в Канаде, где освоил английский и французские языки. Был и в США, но за участие в стачках его выдворили из страны. Он уехал в Мексику, где выучил испанский, потом уехал в Эквадор. Это было еще до войны в Испании.
В Югославии Харишу довелось учиться только четыре года, но он отлично учился, а потом освоил деревообработку и бытовую электротехнику. Работы в своей стране он не мог найти, и потому вынужден был зарабатывать на хлеб насущный за рубежом.
Когда начался фашистский мятеж в Испании, Иван Хариш, преодолевая все преграды, добрался до Альбасете и ждал назначения в одну из интербригад. В январе 1938 мы при содействии Андре Марти и участии Я.Н. Смушкевича стали собирать отряды партизан-диверсантов; одними из первых были югославы, чехи и словаки, поляки и финны, а потом немцы и представители других народов.
Хариш рассказал, что самодельной миной пустил под откос первый воинский поезд оккупантов. Осуществил ряд крупных диверсий, стал замом Тито по диверсиям, народным героем, генерал-майором. Его группа выросла в бригаду, пустила под откос 163 поезда, разрушила 72 моста длиной от 8 до 120 метров, уничтожила 870 вагонов, в том числе 32 бронированных и 23 цистерны, убила много вражеских солдат и офицеров, в том числе 1 генерала, полковника и подполковника. Нанесла врагу много другого урона. При этом за 40 месяцев борьбы потеряла 78 человек.
— Я и мой друг Иван Карбованец при первой возможности уже в мае 1939 года бежали из лагеря. Ни оружия, ни нужных документов у нас не было. Одеты мы были в добротную испанскую республиканскую военную форму. Первый день побега был особенно тяжелым. Спрятались в винограднике. Хорошо, что никто к нам не заглянул. Как только потемнело, пошли в маленький хуторок. Противно лаяли собаки. Мы решили постучать в окно одного, как нам казалось, самого бедного дома. На вопрос хозяина — Кто тут? — Я на ломаном французском языке ответил, — »Заблудились! Пожалуйста, продайте чего-либо съестного. Деньги у нас есть, мы заплатим».