Записные книжки дурака. Вариант посткоронавирусный, обезвреженный
Шрифт:
Что до человечества не карьерного, но обычного – трудящегося, каждый на своей ниве, с некоторым для себя, семьи и общества понятным результатом, тут обычаи свои. Включая, кстати, рациональную привычку писать завещание – на тему того, как всем за годы жизни наработанным распорядиться. Находясь в здравом уме и твердой памяти. Чтобы наследники не ссорились над гробом. Или не сцепились после возвращения с кладбища. Свойственная рациональному Западу больше, чем суеверной России, где о собственной смерти не принято не то что говорить – думать. Хотя где-то Аннушка уже разлила масло. Гениален все же был Булгаков! И народ свой знал куда как хорошо. Притом что, если ты гол как сокол, так нечего завещать. И некому. А вот если чего поднакопилось… И ведь сколько нынешнюю власть ни ругай – именно при ней у значительной части населения на костях кой-чего наросло. Не так много, как хотелось
Кто и что в этом мире может предсказать всерьез, что будет? Не в отношении большого, общечеловеческого и светлого, к конкретному человеку не имеющего прямого отношения? Про царство Б-жье на земле или, напротив, приход Антихриста? Попроще. Вроде падения империй, смены общественных формаций и столкновения интересов сверхдержав. Или кого помельче. Усиления одних. Ослабления других. Возможных геополитических альянсов. И их разрыва – не обязательного, но вероятного. Тут-то какие-то прогнозы возможны? Вполне. Хотя они не всегда точны. Но вот конкретно, чтобы человек понимал, что в году Х в стране, где он живет, будет революция и ему надлежит перебираться в страну Y? Причем непременно в N-скую область? Поскольку соседний, куда более симпатичный городок разбомбят под ноль вместе со всем его населением через полвека? Или раньше. Или даже позже. Как и случилось с Дрезденом. Хиросимой. Нагасаки.
Такие варианты развития событий непредсказуемы. Хотя интересуют обывателя в первую очередь именно они. Чтобы было понятно, что в благословенной Франции евреев будет отлавливать французская полиция и свозить в концлагерь Дранси, из которого немногие вернутся. А в соседней Испании, разоренной гражданской войной, диктатор Франко, о котором ни один европейский интеллектуал доброго слова не сказал, евреев не тронет. И для десятков тысяч людей именно это окажется вопросом жизни и смерти. В буквальном смысле слова. Как на острове Гаити. Где две страны и обе еще в середине XX века – диктатуры. Но франкоязычное государство Гаити осталось самым жутким местом на всех Карибах. А испаноязычная Доминиканская Республика внезапно стала туристическим раем. Поставь рядом их боссов, Дювалье и Трухильо, – ищи в них три отличия, не сразу найдешь. Фактор личности в истории. От которого зависит куда больше, чем было принято считать в советской исторической науке. Хотя и несколько меньше, чем полагал Дюма-отец.
Для тех, кто не уловил аллегорию: в предвоенные годы, когда был Третий рейх и многих в мире личность его рейхсфюрера завораживала – экономику поднял, порядок навел, страна на патриотическом подъеме, традиционные ценности защищены, – была там одна маленькая закавыка. С евреями. Которых никто нигде не любил и везде их побаивались, а в некоторых из вполне приличных западных либеральных демократических стран справедливо считали конкурентами местной элиты и не против были избавиться при случае любыми способами. И сильно завидовали Гитлеру, который с откровенностью необыкновенной сказал, что он о них думает, и начал прижимать. Если, конечно, расистские Нюрнбергские законы можно назвать этим весьма умеренным для характеристики предвоенной ситуации словом. Так что вопрос о том, что с этими самыми евреями, которые из Третьего рейха бежали куда глаза глядят, встал – и по этому поводу была созвана Эвианская конференция. Как следует из названия, в городе на водах – откуда дорогая минеральная вода Эвиан расходится по ресторанам всего мира до настоящего времени.
Там вообще-то стоял еще вопрос с цыганами, которым при фюрере в Германии и странах, ею завоеванных, было не лучше, чем евреям. Но насчет них никаких конференций никто не собирал. Как бы по умолчанию было принято мировым цивилизованным сообществом, что и с евреями возиться – много чести. Что до цыган – какие цыгане? Напомним, что было это в те самые времена, когда расовая теория была общепринятой догмой и в соответствии с ней были полноценные и неполноценные расы и народы. Цвета кожи не того. Или образа жизни. Так что евреи просто состояли в пограничном статусе – то ли они были полноценными, то ли нет. А с цыганами такой вопрос не стоял. И добавим: для многих – в том числе в Европе – до сих пор не стоит. Что не означает, что проблем с ними никаких нет, – есть. Особенно с восточноевропейскими – из Болгарии или Румынии – в Западной Европе. Ну так и нечего было в НАТО и ЕС тащить страны с уровнем жизни и обычаями населения, далекими от Бельгии и Люксембурга, скажем мы о нынешних временах. Благо о геноциде цыган в Европе Третьего рейха, как и о геноциде армян в Оттоманской Порте, и много о чем еще автор все, что имел сказать, высказал в книге «Жил-был народ».
Завершая коротко об Эвианской конференции, Третьем рейхе, евреях и Доминиканской Республике, еврейских беженцев отказались принимать практически все. Демократии Запада и СССР. Цивилизованные нации. Краса и гордость человечества. Под разными предлогами. Кроме той самой единственной Доминиканской Республики, которая на этом немало процвела. И вот кто и как мог предсказать, что именно эта карибская диктатура окажется спасением для некоторых из беженцев? В то время как Соединенные Штаты не просто закрыли перед ними двери, но отправляли корабли с людьми, спасавшимися от уничтожения, обратно в оккупированную Европу, напрямую в концлагеря, расстрельные рвы, газовые камеры и печи. Так, судьба евреев, высланных в Сибирь после советской оккупации Прибалтики, Западной Украины и Белоруссии как «буржуазных элементов», в конечном счете оказалась лучше, чем судьбы тех, кто пытался спастись в Америке: многие из них уцелели. Показательный урок – хотя кого и чему он может научить…
Но отвлечемся от темных страниц европейской истории середины XX века и перейдем ко временам нынешним. Хотя никто не гарантирует, что впереди Европу не ждут страницы истории куда более темные. Обывателя, как правило, волнуют вопросы простые. Связанные с личным выживанием. Хотя его в школе учат быть патриотом и героем и отдать жизнь за Отечество. И многие по молодости в это верят. Не получая времени задуматься о том, что у них за Отечество. И осознать, что не за всякое Отечество стоит отдавать жизнь. Но власть – не обыватель. Она государство строит и им управляет. А часто сама им и является. В точном соответствии с чеканной формулировкой того Людовика, который был Король-Солнце. И говорил: «Государство – это я», правильно интерпретируя систему отношений первого лица и лиц, как бы это помягче сказать… не первых. Которых на Руси именовали попросту – холопами. Без различия чинов и званий. Так как есть страны, где холоп – это холоп. А генерал – это генерал. А есть, где и генерал холоп. Только до поры до времени лучше одетый и снабжаемый по другой категории.
Так вот, наипервейшая задача первого лица – сохранить государство. Любыми методами. Царь он, генсек, председатель Великого Хурала или президент – все равно. Как минимум. В идеальном варианте – передать его преемнику и мирно отойти от дел. Хотя мало кому, за исключением президентов Соединенных Штатов и прочих стран с такой системой правления, это удается. В противном случае многое, если не все, в стране идет вразнос. Так как система, рассчитанная на жесткую вертикаль власти, которая протыкает ее, как шампур шашлык, неустойчива. И с уходом олицетворяющего эту вертикаль верховного носителя и гаранта прав она вполне может сложиться как карточный домик, хороня под собой страну. После чего выбравшиеся из-под руин долго будут его поминать крепкими словами. Не то чтобы все это было о нынешнем положении дел в России. Так, навеяло. Но не без причины.
Оно, конечно, странно, что через столетие после революции, вызванной в первую очередь бездарностью и полнейшей оторванностью от реальной жизни последнего Романова, столь не приспособленного к правлению, что он даже собственную жизнь и жизнь своей семьи не смог сохранить, в стране, которая потом десятилетиями плавала в крови, корчилась в борьбе за власть и под репрессиями, нашлась группа поклонников этого видного, с бородой и усами, мужчины, готовая во имя очищения памяти царя от кинематографических подозрений в его адюльтере с балериной Кшесинской писать заявления в прокуратуру и заниматься прочей малоосмысленной деятельностью. Но в мире, где есть фанатики Элвиса Пресли и Мэрилин Монро, чего ж отечественным нимфеткам не обрести себе возлюбленного кумира? Главное, чтобы в результате не пришлось опять в качестве главной мечты надеяться не дожить до таких же времен, как описанные выше… А ведь похоже, что все возвращается на круги своя.
Вопросы президенту
Автор знает, что многие из читателей (или посетителей?) русскоязычного интернет-пространства российского президента Владимира Владимировича Путина терпеть не могут. Как, впрочем, и самого автора. Поскольку они об этом откровенно пишут. Благо где еще об этом писать, как не в Интернете? Особенно если в России не живешь и нет ни единого шанса с теми, о ком пишешь, встретиться. И соответственно, нет опасности не только получить законную пощечину, но даже и просто ответное слово в свой адрес. Такой широчайшего диапазона и редкого охвата виртуальный выплеск помойного ведра. Успокоиться путем облаивания объекта и пойти это дело кофе запить. Или чаем.