Заплати жизнью
Шрифт:
– Не думаю. Я боюсь, что кто-то ошибется, попадет в милицию и сдаст меня. Понимаешь?
– Конечно. Я постоянно этого боюсь. Давай уедем, и все наладится. У нас есть деньги, их хватит и детям, и внукам.
– Мы уедем, но позже. Сейчас я не могу. К тому же постоянно буду бояться проезжающих мимо милицейских машин.
– Знаешь, ты прав. Если тебя арестуют, что будет с нашими детьми?
– Я все улажу! – Потапов обнял Полину.
Шанги
– Наверное,
– Денис, – вздохнула Наташа, – а если, не дай Бог, с тобой что-то случится, что я делать буду? Жить мы у родителей можем. Или здесь небольшой домик купить. И на работу пойдем ты и я. В лесничество устроимся. А Лешу родителям будем оставлять.
– Ты забыла, что сейчас и отец, и мать в больнице. А где я работать буду? Я же только стрелять умею. И строить, оказывается. Да и не смогу я в лесничестве работать, нервов не хватит. И что мы заработаем? Дом отдадим за долг, а что дальше, на что жить-то будем? Я дурака свалял с магазином, но вот насчет дома… Я с детства мечтал о собственном жилье. Не могу продать его, этим я в свою мечту плюну, пойми. Я попробую поговорить с Потаповым. Ну а уж если ничего не выйдет, тогда продадим дом, – чуть слышно прошептал Денис.
– Хрен им! – громко сказал, войдя Иван. – Я разговаривал с адвокатом. Бумаги на долг нет, но ты от него не отказываешься. А с тебя силой пытались его получить. Это подтвердит участковый. Сожгли магазин. Кому это выгодно? Потапову. Гусева и Заикина убили вместе с женами и детьми. Потапов теперь владеет твоим долгом. А помнишь, ты говорил, что он тебе предлагал…
– Почему ты раньше этого не говорил? – сердито спросила Наташа.
– Да мне только что адвокат сказал. Значит, ты не отказываешься. Срок какой был установлен?
– Год, – ответил Денис, – после того как начнет работать магазин.
– А проработал всего три месяца. Так что еще девять месяцев у тебя есть, – сказал Иван. – Адвокат вечером заедет, сам с ним поговоришь.
– Отлично! – облегченно вздохнул Денис. – Ну вот видишь, – поцеловал он жену, – все обойдется.
– Очень хорошо бы, – сказала Наташа, – но что-то не верится мне, что все так просто.
– Не я это придумал, – обиделся Иван. – Адвокат говорил, внук бабки Марины. Он приехал, и мы помогали вещи таскать. Он бабке Марине диван привез, стол, телевизор цветной. Не новые, конечно, но она очень рада. Леха с ним разговорился, а потом я. Что он нам сказал, то я вам повторил. Венька, внук бабкин, сейчас в Тотьму уехал, а вечером, часам к семи, вернется, ночевать у нее будет. Вот и поговорите с ним сами.
Рыбачье
– Что надо? –
– Мужик твой нужен, – ответил крепкий молодой мужчина.
– Нет его, на рыбалке он. Вернется завтра к вечеру.
– Ну тогда с тобой почирикаем! – Мужчина вошел во двор. За ним двинулись трое парней. В стоящей у калитки «десятке» сидел водитель.
– Кто вы такие?! – громко спросила Людмила. – Я сейчас народ кликну!
– Только вякни, шалава! – Схватив ее за волосы, мужик поднес к ее шее выкидной нож. – Где Альпиец?
– Кто? – испуганно спросила она. – Я не знаю такого.
– Муж где?
– Я же говорю, на рыбалке он. На Рыбинское водохранилище уехал. Он там с товарищем…
– Проверь дом, – приказал мужик одному из парней. Тот достал пистолет и осторожно пошел к крыльцу.
– Там дети! – испуганно закричала Людмила.
– Эй! – крикнул бородач от ворот дома напротив. – Вы чего к ней пристали?! Сейчас милицию вызову!
Мужик отпустил женщину и повернулся.
– Да мы к приятелю приехали, – сказал он. – Должок за Славиком небольшой есть.
– На водохранилище он с Андреем уехал, – ответил бородатый. – А вы лучше отпустите ее…
– Что там у вас, Григорий Павлович? – послышался мужской голос.
– Какие-то парни к Людке Ломакиной пристали! У одного вроде нож есть!
– Сейчас посмотрим, что за парни.
– Мент, – услышал мужик приглушенный голос водителя. К машине подходил рослый старший сержант милиции.
– А ну-ка права дай! – Он остановился около водителя, но тут же мешковато упал.
– Сдурел, Голый! – крикнул крепкий, полоснул женщину по шее и бросился к машине. Парни рванулись следом.
– Петьку Демина убили! – бросаясь к крыльцу, закричал Григорий Павлович. Хлопнули дверцы, и «десятка» рванула с места. Вслед ей ударил дуплет охотничьего ружья. Посыпались задние стекла. В машине кто-то пронзительно закричал.
– Петро! – С ружьем в руках к лежащему милиционеру бежал пожилой мужчина в милицейской рубашке без погон. У калитки через дом от Ломакиных причитала пожилая женщина.
– Петя! – Из калитки выбежала полная женщина в халате.
– Гляньте, чего они с Людмилкой сотворили! – воскликнул бородач.
– Милицию вызывайте! – пронзительно закричала женщина.
– Твою мать! – повернувшись, процедил крепкий. – Сильно вам досталось-то?
– Мне правое плечо пробило, – отозвался сидящий за водителем парень.
– Меня слегка чиркнуло, – возбужденно ответил другой. – А Голый, кажись, готов, – испуганно проговорил он. Третий неподвижно лежал между сиденьями. Его шея и затылок были пробиты крупной дробью.
– Тормозни, – кивнул водителю мужик. – Выбросьте Голого. В кусты его затащите. И сваливаем. Труп найдут, а на нас выйти не смогут, мы с ним не светились.