Запорошенный рай
Шрифт:
От нечего делать, начал присматриваться к животным. Сосчитал по головам — четырнадцать взрослых самцов и одна самка с двумя медвежатами. Как различил? Да очень просто! Медведица, единственная была без брони, к тому же детки, использовали ее в качестве горки для катания. Самцы держались от нее на уважительном расстоянии, разъяренная мамаша, не самый лучший сосед. Думаю, что несмотря на то, что она в два раза меньше по габаритам, за своих отпрысков, пасть любому порвет. Положил на ум — не приближаться! Медведи на меня внимания не обращали, понюхали воздух и постукивая сбруей, занялись своими делами. Кто сидел, кто лежал, несколько бесцельно бродили. Заодно, я раскрыл секрет серег в их ушах, к ним крепились поводья. У каждого, пластина на холке, была оборудована стременами и мягкой подушечкой. Ясен пень — это седло. Без всяких сомнений, медведи составляли ударный, бронированный кулак, при любой атаке на открытой местности. Страшная сила! Всяко круче, боевых слонов на Земле-прародине. Всадник стреляет, эти рвут, ни один строй против них не устоит. Только метатели, а еще лучше пушечка, да не одна!
Начал выглядывать одноглазого, без контроля, его лучше не оставлять. Этот тип, нашел меня первым. Неожиданно, медведь лежавший с края, подорвался и рванул в мою сторону. Передвигался он с такой скоростью, что я просто не успел среагировать. Я получил удар лапой в грудь, отлетел метров на шесть и скорчился на снегу. Воздух из легких выбило, я скорчился и судорожно пытался восстановить дыхание. Какого черта! Медведь с ленцой направился ко мне, я приготовился отдать Небесному отцу душу. Судьба распорядилась иначе. Рядом нарисовался еще один косолапый. С молниеносной скоростью, он провел серию ударов по башке одноглазого придурка. Лупил его так, что у того на морде выступила кровь. Естественно, вся эта потасовка, сопровождалась громким ревом и одобрительными криками солдат. Коварный нападавший был повержен и с повизгиванием удрал. Пошатываясь и морщась от боли, я поднялся на ноги и сказал нечаянному защитнику:
— Ну здравствуй, что ли. Получается, тебя Шрамом кличут? Уж извини, что сразу не признал. Сам понимаешь, вы на мой взгляд все одинаковые. Опыта в таких делах, у меня маловато. Слушай дружище, а нет ли у тебя чего пожевать? Жрать хочется, аж скулы сводит! И личинки эти проклятые, свою долю требуют!
Мой старый знакомый, которого я лечил на берегу, оказывается меня не забыл. Вот и думай после этого, кому чувство благодарности более присуще — людям или зверям? Тем временем, самец уселся на пятую точку и склонил башку набок. Полное впечатление, что он, о чем-то думает. Потом, повернул голову к остальным, и повелительно взревел. Чего он там хотел, я не понял, но реакции не последовало. Шрам поднялся и негромко ворча, направился к своей банде. Его миролюбивый вид никого не обманул, медвежья шайка, начала стремительно рассасываться во все стороны. Дает огня мохнатый! Это надо уметь, запугать до такой степени, не самых добродушных существ на свете!
В отличии от других, самка осталась на месте, лежала себе этакой королевой, с самым безмятежным выражение на морде. Правда, продлилось это недолго. Ровно до того момента, пока Шрам не взревел ей в ухо. Получив акустический удар, она резко вскочила и направилась ко мне. Видимо упрямство, все же имело четкие границы. Я, к примеру, спорить с таким вожаком не решился бы. То, что последовало дальше, вогнало меня в ступор. Медведица ловко подцепила меня лапой, перекатилась на спину и прижала к своей груди. Точь-в-точь, как матери младенцев кормят. Перед моим ошарашенным взором, появился сосок черного цвета. Чего это она?! С дуба рухнула?! Да что бы я?! Да никогда! Не будет этого!
Медведица моих сомнений не разделяла, положила мне лапу на затылок и начала пригибать мою голову. С другой стороны, есть-то как хочется! Симбионты, жировые запасы из меня подчистую вычерпали, до донышка. Еще немного, и я стану как ветхий лист на ветру, меня и так уже качает. Да пошло оно! Я пробормотал:
— Здравствуй, мама!
Решился, впился в сосок губами и зачмокал. В рот хлынуло теплое, густое молоко с привкусом рыбьего жира. А ничего так! Один в один, жиденькая сметана! Да на таких харчах, я круглый и толстый, как бочонок стану! Давай маманя, которой у меня никогда не было, корми меня голодного! Мама у меня конечно была, только вот в связи с младенческим возрастом и стиранием памяти, я ее совсем не помню. А что делать? С своим положением бесприютного сироты, давно уже свыкся. На моем месте, любому проявлению заботы, даже такому экзотическому, будешь безмерно рад. Пусть люди думают что хотят, но с этого момента, у меня есть кормилица и молочные братья. И если кто покусится… Я очень миролюбивый — правда, мне почему-то никто не верит. Наверное, я лицом не вышел. Ну, тут уж, ничего не поделаешь — природа!
Отвалился от кормилицы, отпихнул ее лапу, напоминая пингвина объевшегося рыбы, поковылял к лежанке. Плюхнулся на нее и накрылся шкурами. Так, что наружу у меня торчали только нос и глаза. Поваляться мне не дали, началось паломничество, естественно — не людей, а медведей. Первыми прибежали медвежата. Конфликтовать, по поводу незаконного отъема кормовой, самопередвигающейся базы, по совместительству служащей грелкой, они не стали. Принялись толкаться и лизаться, интересно толстопятым стало — а кто это? Наглые, как ракета «земля-воздух». Это я в том смысле, что отвязаться от них, практически так же невозможно. Ну раз я зарок дал, пришлось с ними поиграть. Хотя, честно сказать, хотел только одного — спать. Нервотрепку-то, я пережил эпическую.
Потом, пришли взрослые. Эти не церемонились — мелких изгнали, меня крутили и обнюхивали со всех сторон. Пару раз, силенку не рассчитали, пришлось бороздить просторы ближайшего сугроба. Обижаться и буйствовать не стал, надо — значит надо. Говоря на языке искинов — мои маркеры, вносили в базу данных определителя «свой-чужой» на аппаратном уровне. Страшно подумать, что там обозначено: медвежонок — одна штука, мех отсутствует, шкура отделяется от тела, пахнет отвратно. И сбоку пометка: мутант-инвалид, в голодный год — съесть первым. В конце концов, медведям я надоел и они удалились. Вздохнул с облегчением, еще немного и терпение у меня точно бы лопнуло. До темноты, посетил кормилицу три раза. В общем, ел и спал, как и положено бездельникам.
Утром, солдаты притащили груду мяса — моего плавуна, между прочим. Шрам, выделил мне с барского плеча кусок мякоти, немного — килограмм этак пять. Учитывая, что оно хранилось в леднике, отгрызть от него ломтик не получилось. Во-первых, я не медведь, широко раскрывать пасть не умею. Во-вторых, ножа и клыков у меня нет. Молока мне не дали, сегодня в меню твердая пища. Мои братишки, тоже водили вокруг своей доли хороводы. Отгрызли, что делать дальше? Видимо, есть кусок льда красного цвета, после материнской груди, им явно не хотелось. Задумчиво посмотрел на зевающих часовых и направился к скользуну.
— Эй, на палубе! Хорош спать! Печку дадите?
— Не положено.
— На не положено — сверху одна вещь положена. Сами догадаетесь какая или вам помочь? Вы что, нелюди что ли? Кровь проливать во славу ордена, мне значит положено, а горячая пайка нет? И вообще, я по голове ударенный, могу начать войсковую операцию, под кодовым обозначением: «Возмездие».
Бойцы заржали.
— Ой, напугал! Иди отсюда, пока мы тебя якорем не приголубили. Станешь, не просто ушибленным, трещину в черепушке заработаешь. Вместо башки, у тебя лепешка на плечах образуется. Чем воевать собрался, возмездюк?
— Пойду костей наберу, благо их, после легкого медвежьего завтрака, хоть завались. В вас метать начну, посмотрим, как вы запоете после этого. Не попаду, но убирать-то вам придется. А если серьезно? Дайте печку, ребята! С голодухи ведь помру!
— Что ты трудный такой? Мы тебе печку, а нас накажут. Иди снега пожуй!
— Ну, вы сами напросились.
Направился к горке из костей, мохнатые ели на удивление аккуратно, остатки стаскивали в одно место. Немного повозился, выбрал самые ухватистые. Сплел из веревок пращу, приблизился к скользуну на десяток метров, раскрутил ее над головой.