Заповедная тропа
Шрифт:
По рядам побежали шепотки. Сидевшая рядом со мной Алена поджала губы.
– Сколько времени господин москвич пробудет в наших местах? – подал голос орнитолог Слава Соколов.
– Не меньше недели, – откликнулся директор. – Он должен уехать обратно вместе с Ядвигой Барской и Макаром Сорокиным.
Шепотки стали громче.
– Владислав Игоревич, а как же форс-мажоры? Что, если Царев увидит кого-нибудь из обитателей заповедника? – поинтересовалась Венера Никаноровна Ягужевская – миколог, главный специалист по здешним грибным полянам. – Шило в мешке не утаишь – живности у нас
– А мои духи вообще по всему лесу шатаются! – выкрикнул из верхнего ряда Виталик Яровой, штатный некромаг заповедника. – И блудички тоже. У них сейчас сезон деления, они по вечерам под каждой елкой сверкают.
– Если Царев пойдет к озерам, то наверняка потревожит моих русалок, – громко заявила Алена. – А у них зимняя спячка на носу. Если их сейчас побеспокоить, они снова станут активными и уснут только к декабрю. Представляете, какой начнется бардак?
Бессмертный закатил глаза.
– Бардак, коллеги, – наша естественная среда обитания, – заметил он. – Мы в нем живем постоянно. Что же до ваших вопросов, у меня на них ответ один: показывать волшебных созданий Цареву нельзя. Как и любому другому человеку, не принесшему Клятву молчания. Соответственно, ваша прямая задача – не допустить их встречи. Каким образом это сделать, думайте сами. Вы профессионалы? Колдуны? Вот и проявите свои способности. Право, коллеги, разве это так сложно – отвести глаза одному единственному мужчине? Я понимаю, у многих из вас сейчас куча важных дел. Не случится ничего страшного, если вы отвлечетесь от них на час-полтора, чтобы определить, по какой тропинке проведете экскурсию, если господин Царев вдруг решит почтить вас визитом. И еще. Гулять по заповеднику Иван Андреевич будет не один. Нам необходимо выбрать ему провожатого, который станет следить, чтобы он не заплутал в чаще и не наткнулся на говорящего оленя или гнездо жар-птицы.
Я подняла руку.
– Разве его не буду сопровождать Сорокин и Барская? – спросила у директора.
– Нет, – покачал головой тот. – У них свои задачи. К тому же, Ядвига Марковна и Макар Евгеньевич во время своей работы должны свободно проходить в такие уголки заповедника, куда Цареву проход закрыт. Ну, так что, коллеги? Кто согласен поработать экскурсоводом?
Почти минуту в зале висела тишина.
– Давайте я поработаю, – снова подал голос Слава Соколов. – На моем участке сейчас затишье, отчеты я сдал. Могу пообщаться с дорогим гостем.
– Отлично, – кивнул Владислав Бессмертный. – Еще вопросы есть? Если нет, можете быть свободны.
Народ, продолжая перешептываться, потянулся на выход. Когда я проходила мимо директора, он осторожно тронул меня за плечо.
– Василиса, задержитесь на минутку.
Я махнула рукой обернувшейся Алене и вернулась обратно. Владислав Игоревич дождался, когда последний сотрудник заповедника выйдет из конференц-зала, после чего плотно закрыл дверь и подошел ко мне.
– Я правильно понимаю, что вы уже знакомы с нашим столичным гостем? – спросил Бессмертный.
– Да, – кивнула я. – Мы виделись вчера в избушке Глеба Ивановича. А что?
– Иван Царев спрашивал меня о вас и вашей работе. Он сказал, что ему хочется взглянуть на горы Змеиного хребта и, по возможности, на обитающих там животных. За неделю Иван Андреевич вряд ли успеет обойти весь заповедник, однако к вам он заглянет наверняка. Возможно даже, в первую очередь. Поэтому я прошу – подготовьтесь к этой встрече заранее. Попросите драконицу увести молодняк подальше в пещеры или хотя бы убедите не высовываться некоторое время из гнезда. При желании, можете укрыть его пологом тумана.
– Владислав Игоревич, к чему такие сложности? – удивилась я. – Я, конечно, попрошу Синеглазку на время отменить полеты, однако дольше пары дней ни она, ни дети, в гнезде не усидят. Да и зачем это надо, если Ивану после возвращения в столицу переделают память?
Директор глубоко вздохнул, а его взгляд стал задумчивым.
– Видишь ли, Василиса, – тихо сказал он, – есть вариант, что никто его память корректировать не будет. У меня ощущение, что Царева к нам отправили не из-за казуса, про который мне вчера вдохновенно рассказывали по телефону, а с какой-то иной целью.
Он плавно опустился в одно из кресел. Его прямые плечи непривычно ссутулились. Я же вдруг обратила внимание, что в черных волосах Бессмертного значительно прибавилось седины, тонкие морщинки на лбу стали глубже и заметнее, а его вечная худоба теперь выглядит болезненной. На самом деле, это было неудивительно – Владислав Игоревич не так молод, как может показаться. Мне это известно наверняка, потому как директор волшебного заповедника является давним другом моей семьи. Однако же в последнее время Бессмертный заметно сдал. Судя по слухам, которые ходят по нашему поселку, это связано отнюдь не с возрастом, а с какими-то внешними проблемами, кои ему приходится решать в одиночку.
– Что же это за казус такой, Владислав Игоревич? Я при всех спрашивать не стала. Постеснялась.
– Это не казус, а бред, – директор махнул рукой. – Вроде бы в министерстве произошла неожиданная перестановка кадров. Пришли новые люди, начали задавать неудобные вопросы. Пока готовился ритуал Клятвы молчания, оказались составлены и подписаны бумаги, по сравнению с которыми миссия Царева – полная ерунда. Теперь волшебный отдел стоит на ушах и в срочном порядке подчищает все эти чудеса и куралесы. Ты смотри, Василиса, никому об этом не говори. Это я тебе по-родственному рассказал.
– Нам Ядвига с Макаром вчера сообщили примерно то же самое, – заметила я. – Как по мне, ничего особенного в этом нет. Но вы считаете иначе, да?
– Я, мой дорогой ребенок, в своем кресле сижу много лет. За это время на моих глазах столько интересного произошло, не дай Бог никому. Поэтому говорю совершенно точно: Царева к нам прислали неспроста. Есть у меня чуйка, что должен он найти или, наоборот, не найти у нас нечто такое, что так всколыхнет леса, поля и реки – мало не покажется. Держи ухо востро, Василиса, ибо думается мне, что поиски эти будут проходить преимущественно на твоей территории. Очень уж ты Цареву приглянулась. Неспроста это, Вася. Ох, неспроста.