Заповедник
Шрифт:
– Проклятие! – выругался Байрам Камаль. – То-то я чувствую, что температура повышается.
– Здесь что, нет ни одного хвостатого?! – рявкнул Кияшов. – Могли бы позаботиться о больных. Привезли нас сюда – и бросили, гады!
– Небось уже отчалили на спасательном челнока, как только нас подбили, – заорал Яловега. – Твари хвостатые!
– А-а-а-а! – завопил на одной ноте Сумароков, зажав уши ладонями. – Я не хочу умирать! Не хочу умирать!
Байрам Камаль подскочил к пилоту и отвесил ему звонкую оплеуху:
– Прекратить панику! Да что с
Сумароков, продолжая скулить, отбежал в сторону и сполз по стене, скрючился в позе эмбриона.
– Боже, какая жара! – доктор Химель расстегнул воротник и провел рукой по тощей шее. – Если мы немедленно не предпримем что-нибудь для спасения системы охлаждения, мы все скоро погибнем.
– Да. – Байрам Камаль посмотрел на часы: – Температура повышается со скоростью – один градус Цельсия за шесть с половиной минут. Надежды на благополучное приземление почти нет.
– Но мы здесь заперты, как рождественский гусь в духовке, – выдавил Кияшов. – Как, спрашивается, мы сможем остановить повышение температуры?
– Прекратить утечку охлаждающей жидкости. – Байрам Камаль обернулся к Делакорнову: – Антон, скорее покажи мне, где ты видел трещину.
– Показать?! Да это в другом крыле станции…
– Нашел! Нашел! – вдруг закричал Сумароков. – Я… я находчивый! И мы теперь спасемся!
Колю переполняла дикая радость. Пока они беседовали, он подполз к одной из дверей и скреб ее ногтями. Сейчас створка двери была задвинута в стену. За ней находился абсолютно пустой длинный коридор.
– Быстрее туда! – рявкнул Байрам Камаль.
– Это что, поможет? – спросил Кияшов.
– Оставаться здесь – значит погибнуть, – ответил разведчик.
Люди побежали по коридору. Тут было не так жарко, как в холле. Наверное, коридор вел на «теневую» сторону станции.
«То, что „Госпиталь“ греется в основном от солнца, а не от трения о слои атмосферы, обнадеживает, – подумал Антон. – Значит, время до падения на планету еще остается».
– Вы не в курсе, какую форму имеет станция? – на ходу поинтересовался Байрам у Михаила Соломоновича.
– Форму?! Признаться, я не задавал себе и хозяевам этот вопрос. Но, судя по всему… у нее нет ярко выраженной формы… – Доктор замолчал, стараясь восстановить сбивающееся дыхание. – Несколько стыковочных блоков. Центральный блок, несколько «лучиков» с висящими на них модулями… Обычная станция. Может быть, она чем-то похожа на звезду… Но точно я сказать не могу.
– Значит, сейчас мы попадем в какой-то из пристыкованных к ядру модулей. – Байрам Камаль удовлетворенно кивнул. – Что ж, это не так уж и плохо! Модуль должен иметь автономное обеспечение. Прибавим ходу!
Последнее наставление явно было напрасным. Все и так бежали изо всех сил. Искусственная гравитация резко падала по мере удаления от ядра станции, и земляне неслись трехметровыми прыжками. Яловега несколько раз подпрыгивал так высоко, что бился головой о потолок. Каждый раз он вскрикивал и грязно ругался. Остальные бежали молча, стараясь рассчитывать силу прыжков. Коридор оказался очень длинным.
Наконец путь им преградила новая дверь. Земляне остановились возле нее. Фотоэлемент не сработал. Бежавший впереди Сумароков забарабанил по двери кулаками и отчаянно заверещал:
– Откройте! Откройте! Спасите нас!
– Попробуем так, – проговорил Байрам, поворачивая рычаг сбоку от двери.
Тотчас створка ушла в стену, и земляне через небольшой шлюзовый коридорчик выбрались в обширный зал, оборудованный несколькими иллюминаторами. Пропустив всех, разведчик потянул за точно такой же рычаг, как снаружи, и створки люка съехались, закрывая проход.
– Уже легче! – вздохнул Байрам.
Люди осматривались с надеждой. Они оказались в большом белом зале, который разделяли на несколько частей невысокие серые перегородки. Огромные шкафы возвышались по правую и левую сторону помещения, упираясь в потолок. На полу стояли желтые боксы и множество разнообразной техники. Больше всего зал напоминал лабораторию или орбитальный завод. Два огромных иллюминатора открывали ужасающую картину – объятое огнем, развороченное ядро станции. В безвоздушное пространство рвались языки пламени. Разгерметизированный «Госпиталь» стремительно терял энергию и кислород.
– Хотел бы я знать, надолго ли хватит автономных систем жизнеобеспечения, – проговорил Байрам. – А основной станции, похоже, каюк. Если мы ничего не предпримем, то и нам вместе с ней.
– А когда придет помощь, неизвестно, – добавил Антон.
– Какая помощь? – буркнул Яловега. – Ты на своих друзей хвостатых, что ли, надеешься?
– Придумайте же что-нибудь! – крикнул Коля Сумароков, с надеждой глядя на остальных.
– Что тут можно придумать! – пробормотал Кияшов. – Разве что распечатать вот эту дверь…
Договорить он не успел. Створка сама отъехала в сторону. На пороге стоял хвостатый в синем халате, прикрывающем бурый мех, с кривым ножом в руке.
Антону показалось, что он уже видел этого аурелианина прежде. Впрочем, точно сказать он бы не смог… Они все казались ему похожими друг на друга, словно братья-близнецы. Только по оттенку меха и можно было отличить одного от другого.
– Станция погибла, – проговорил хвостатый, казалось, он совсем не удивлен появлением землян. – Но у нас еще есть шансы спастись. Нужно только отсоединить модуль от основного комплекса.
– Ты кто такой? – спросил Яловега. – Чего с ножом разгуливаешь?
– Я тоже на станции, и довольно об этом, – ответил аурелианин. – Я рад, что вы все еще живы. Если вы и дальше хотите дышать и двигаться, расположитесь где-нибудь. Ничего не трогайте и не мешайте мне. – Он сделал широкий жест, указывая на шкафы и пластиковые боксы, словно предлагал землянам залезть в какой-нибудь из них.
– Послушайте, уважаемый, – проговорил Байрам Камаль, – мы хотим знать, что вы задумали. Полагаю, мы имеем на это полное право.