Запрет на любовь. Книга 1. На грани
Шрифт:
Повесив трубку, он вернулся в машину и опять выехал на шоссе.
На этот раз Сэм остановился у какого-то кафетерия и повторил всю процедуру с телефоном и карточкой.
Трубку сняла та же женщина с плохой дикцией. Неужели трудно посадить за стойку кого-то, кто умеет хотя бы внятно говорить?
– Могу я поговорить с Милтом Фрэзером?
– Кто его спрашивает?
– Билл Хоровиц из ФБР.
– Минуту.
Управляющий ответил ровно через семь секунд:
– Фрэзер слушает.
– Привет, Милт. Это Билл Хоровиц, помощник Алиссы Локке. Вообще-то мне нужна
– Нет, ее здесь нет.
– Жаль. А вы не могли бы мне помочь? Мне надо срочно сдавать отчет – вы же понимаете, как это важно! – а у нее почерк… Ну, в общем, она конечно агент, а не писатель. Я никак не могу прочитать, кто сидел на регистрации утром двадцать пятого мая. То ли Фрэнк Джексон, то ли Джонсон, то ли Джефферсон…
– Бет Вейсс.
– Вот даже как! – удивился Сэм, записывая имя у себя на ладони. – Да уж, я даже близко не попал. Вейсс через два «с»?
– Да, сэр.
– Наверное, Алисса пыталась написать «Элизабет» или…
– Насколько мне известно, она просто Бет.
– Спасибо. А еще ее домашний адрес… минуточку… Нет, не буду даже пытаться прочитать.
– Подождите, сейчас посмотрю, – отозвался Фрэзер и замолчал ненадолго. – Вот он, пишите: Роуз-Драйв, дом сорок три. Это здесь, в Гейнсвилле.
– Номер телефона: 352…
Фрэзер послушно продиктовал ему остальные цифры, и Сэм записал их на ладони.
– Большое вам спасибо, – вежливо сказал он. – И, знаете, Милт, не могли бы вы оказать мне еще одну услугу? Не говорите ничего Алиссе, когда она вернется. Пусть себе думает, что я сумел разобрать ее почерк. Когда женщину делают начальником… Ну, вы меня понимаете…
– Вполне, – засмеялся Фрэзер.
– Еще раз спасибо. – Сэм повесил трубку и вернулся в машину.
Он проехал по шоссе пару километров и опять свернул, на этот раз – на заправку.
Все повторилось: телефон, карточка, тысяча цифр, мотель «Сансет», девица с камешками во рту.
Сэм включил свой техасский акцент:
– Это Бет Вейсс?
– Нет, сэр.
– Она будет позже?
– Нет, сэр.
Разговорчивая барышня.
– Я должен доставить ей букет. А завтра она будет на месте?
– Кто это решил прислать Бет букет? – Девице с камешками новость явно не понравилась.
– Не знаю, я из службы доставки. Так она будет завтра?
– Ее смена с восьми до двух.
– Спасибо, мэм.
– Если она, конечно, вернется из Орландо. – Этого только не хватало! – Знаете, можете оставить цветы здесь, мы ей завтра передадим.
Ага, после того, как прочитаешь записку, любопытная сучка.
– Вот черт, – пожаловался Сэм. – А ведь в квитанции что-то было про Орландо. Может, цветы туда и надо было доставить? А у вас нет ее адреса?
– Понятия не имею, где она там останавливается. Мы просто работаем вместе, но я ее не очень хорошо знаю.
– Ну ладно, раз она действительно уехала в Орландо, я, пожалуй, отложу доставку. Какой толк приносить цветы, если она явится через неделю.
– Нет-нет, я уверена, что она завтра вернется, – мисс с камешками вдруг стала разговорчивой. Похоже, ей очень хотелось выяснить, кто прислал Бет цветы. –
– Спасибо за помощь. – Сэм уже узнал все, что хотел. – Может, я воспользуюсь вашим предложением и правда завезу букет, если буду сегодня поблизости. Всего хорошего.
Он вернулся на шоссе и поехал обратно в Гейнсвилл.
Самое время заглянуть в гости к мисс Бет Вейсс на Роуз-Драйв.
Если ее действительно нет в городе, то у Сэма появляется шанс – правда, довольно призрачный – первым получить доступ к информации о Мэри-Лу и Хейли, которой она, возможно, располагает.
13
Только в двадцать тридцать у Макса дошли руки до сообщений, оставленных на автоответчике.
Келли Эштон Паолетти звонила семь раз.
Один раз она даже представилась «миссис лейтенант-коммандер Том Паолетти», вероятно на тот случай, если Макс не обратит внимания на ее новую фамилию.
Впервые с момента возращения в Сарасоту Макс поднялся из-за стола и потянулся.
– Ларонда! – крикнул он, распахивая дверь, хотя и знал, что его помощница терпеть не может, когда он так орет. Тем более что повышать голос не было никакой необходимости: стол Ларонды стоял у самой двери в его кабинет. Просто за последние трое суток Макс спал всего пять часов и надеялся, что если сейчас погромче покричит и побыстрее подвигается, возможно, тело среагирует на это хотя бы небольшим выбросом адреналина. – Соедини меня с Келли Эштон Паолетти прямо…
Сюрприз!
Так ему и надо за то, что не пожелал воспользоваться интеркомом.
– К вам мисс Джина Виталиано, сэр, – объявила Ларонда, бросив на шефа укоризненный взгляд, вопрошающий: «Ну и как я теперь объясню ей, что вы на совещании?»
Джулз Кэссиди, стоя у стола Ларонды, проверял свою почту, и даже не поглядел в сторону шефа, но, как и все присутствующие, явно насторожил уши.
Или у Макса уже началась паранойя.
Джина, в отличие от него самого, так и не переоделась с тех пор, как они виделись в Тампе. Слава богу, ее шорты не были такими короткими и не сидели на бедрах так низко, как у некоторых женщин, которых Макс сегодня видел даже не на пляже, а в самом центре Сарасоты, но все-таки ее загорелые ноги казались в них бесконечно длинными. Между короткой открытой футболкой и краем шорт виднелась полоска загорелого живота с блестящей бирюзовой бусинкой в пупке, так заворожившей Макса сегодня днем.
Он почувствовал, как все его тело покрывается предательским холодным потом.
Джина, с ее сандалиями, ярко-красными ногтями, кожаным браслетом на щиколотке и длинными темными волосами, свободно падающими на плечи, выглядела невероятно юной. Именно такой, какой на самом деле и была.
– Ты можешь уделить мне десять минут? – Ее взгляд был серьезным, а на лице не было и тени обычной счастливой улыбки. Она казалась усталой, а под глазами залегли тени, которых Макс не замечал раньше. Здесь, в цвете люминисцентых ламп, все тайное становилось явным.