Запретная девочка Тагира
Шрифт:
Полина смущается и опускает взгляд.
– Что значит «задержка»? – до меня, наконец, доходит смысл вопроса. – Вы что? Вы думаете, что она беременна?
– Скорее всего, - пожимает плечами врач. – Живот не болит, анализы в норме. На отравление не похоже. А вот тошнота и головокружение…
– Подождите, - я хмурюсь. – А можно точно узнать?
– Можно. Кровь сдайте. Завтра анализ будет готов и тогда уже сможем сказать точно.
– Завтра?
– Да. А пока покой, - врач улыбается Полине. – Все хорошо будет, не переживайте. Если опять
Потом он поворачивается ко мне, а у меня в голове мысли скачут. Полина беременна? Это же мой ребенок. Но я никогда не думал о ребенке. Даже когда кончал в нее.
– Вам помощь нужна? – спрашивает у меня врач, видимо, заметив мое состояние.
Смотрю на него стеклянными глазами. Мотаю головой.
До дома мы едем молча. У каждого из нас свои мысли. Я догадываюсь, о чем думает Полина. Мне и самому сложно свыкнуться с этой мыслью.
А что если доктор ошибся?
– Я хочу одна побыть, - тихо произносит Полина, как только мы заходим в дом. И, не дождавшись ответа, идет в комнату. В ту самую комнату, где она провела столько дней и ночей. В свою комнату. Не в нашу.
Но, наверное, она права. Сейчас нам надо обоим осознать то, что мы услышали.
Я молча наблюдаю, как она исчезает за дверью и иду в кабинет. Не работать, а пить.
Плюхаюсь в кресло с бутылкой и отпиваю прямо из горла.
Ребенок.
Готов ли я к такому повороту? А Полина? Ведь она девчонка совсем.
Я не думал о последствиях, когда кончал в нее. Вначале просто было плевать на последствия. И на Полину. Я убеждал себя в этом, что мне плевать.
А потом… потом я просто не думал, что… Сука.
Опять отпиваю.
Я всегда трахался с презервативом. Всегда.
Но с Полиной мне хотелось кожа к коже. Даже после того, как меня обманули, сказав, что она уже не девственница.
И опять перед глазами тот эпизод и тот вечер. И что-то словно душит в груди.
Подношу бутылку ко рту, но не лезет. Не могу пить. Не хочу.
Нет.
Она не должна быть одна сейчас.
Резко встаю и иду в комнату Полины.
52. Тагир
Открываю дверь, девочка лежит на кровати, свернувшись калачиком. Такая хрупкая и беззащитная. Я подхожу и сажусь рядом, кладу руку ей на спину и чувствую, как она как будто сжимается от моего прикосновения.
– Полина…
– Не надо, Тагир, - просит она тихо и пытается отодвинуться.
Ну уж нет! Сгребаю ее в охапку и сажаю к себе на колени, прямо так, завернутую в покрывало. Полина плачет. Я вижу слезы на щеках, хотя она отворачивается. Не смотрит на меня.
– Полина, - говорю я. – Что случилось? Почему ты плачешь? Полина?
Пытаюсь поймать ее взгляд.
– Я не буду аборт делать, - вдруг шепчет она и всхлипывает. – Не буду.
Это вызывает у меня улыбку. Такая решительная и в то же
– А кто сказал про аборт? – спрашиваю, целуя ее в макушку. – Ты не рада, что у нас будет ребенок?
– У нас? – наконец, сама поднимает на меня взгляд. Ждет.
– Ну а у кого? Доктор, вроде, про тебя говорил, - улыбаюсь. Хочу успокоить ее. По-моему, она уже себе там надумала черт знает что.
– Тагир, ты сейчас правду говоришь?
– Какую, Полин? О чем ты?
– О ребенке. Если я беременна… ты не заставишь меня аборт делать? – похоже, перестает плакать, вытирает глаза ладошкой.
– Жаль, что ты так подумала обо мне, - отвечаю я. – Я люблю тебя, Полин. Я же говорил уже. И это мой ребенок, - перевожу взгляд на ее живот и кладу на него руку. Полина кладет свои ладони на мою руку. Теплые и нежные.
– Ты правда хочешь этого ребенка? – продолжает допытываться.
Вместо ответа улыбаюсь и наклоняюсь к ее губам. Целую их. Соленые от слез, но все равно такие сладкие.
– Полина, - говорю, отрываясь и глядя ей в глаза, - ты должна замуж за меня выйти.
Ее глаза тут же распахиваются.
– Ну, чего ты опять пугаешься? – смеюсь я. – Хватит бояться, Полин. Начинается новая жизнь. У нас с тобой. И, - перевожу взгляд на живот, - еще кое с кем.
– Тагир, - Полина обнимает меня, сама прижимается.
– Я люблю тебя, Полин, - опять шепчу я. Оглядываюсь. Она не должна быть в этой комнате. Быстро встаю и беру ее на руки. Несу к себе. В нашу комнату. Аккуратно кладу на кровать и сам ложусь рядом. Мы так и лежим лицом друг к другу. Я обнимаю Полину за талию, а она меня за шею.
– Тагир, так много непонятного, - шепчет она.
– А что тебе не понятно? Я люблю тебя. У нас скоро будет ребенок. Мы поженимся. У нас будет семья. Понимаешь? Наша семья.
– Я не пойму, что я чувствую, - я даже замираю от ее слов. Жду. Полина громко вздыхает. – Ты знаешь, я ведь ненавидела тебя, Тагир.
Больно слышать эти слова, но Полина права – нам сейчас надо поговорить. Надо высказать все это, что так долго копилось внутри нас. Поэтому я молчу.
– Мне было так больно, Тагир. Вот здесь, - прикладывает кулачок к груди. – Ты… я не знаю. А потом мне казалось, что я поступаю неправильно. Когда я целовала тебя и… - Полина зажмуривается. – Это было словно испытание. Испытание, которое я не прошла…
– А сейчас? – наконец, спрашиваю я. – Что ты чувствуешь сейчас? Вот здесь, - и тоже кладу ладонь ей на грудь. – Скажи мне, Полина.
Вздыхает.
– Так сложно, Тагир.
– Я помогу тебе, - говорю я и целую ее в лоб. Потом в нос, в глаза, в щеки. И, наконец, в губы. – Ты хочешь быть со мной, Полина?
Опускает взгляд и кивает.
– Если бы мы встретились при других обстоятельствах, то все было бы проще. Ты помнишь нашу первую встречу? Там, на кухне? Ни ты, ни я тогда не понимали еще, но по-другому не могло быть. Мы должны быть вместе. Просто все так вывернулось. Прости меня, Полина.