Запретная любовь
Шрифт:
На следующий день, вечером, примерно за час до начала спектакля, я уже был у входа в театр. Через некоторое время появилась и она. Поделившись информацией о том, как у каждого прошёл день, мы приступили к поиску лишних билетов. Вскоре один билет уже был у меня в руках, но я продолжил ловить ещё один. И опять минут за 10 до начала спектакля мне предложили ещё один билет, но в другом месте зала. Я буквально прибежал к Лизе и сообщил ей, что нам придётся сидеть врозь. Мы зашли в зал и заняли свои места. Шёл спектакль «Ричард III», поставленный по пьесе Шекспира Михаилом Ульяновым под себя. В нём он играл главную роль – Ричарда III. Спектакль был весьма напряжённый,
– Спасибо, Евгений, что Вы помогли мне попасть на этот спектакль. Он ведь и в Москве идёт очень редко. Вероятно, из-за сложности исполнения ролей артистами.
Я улыбнулся и в шутку сказал:
– Могли бы, уважаемая Лиза, отблагодарить меня за столь ценную услугу более приятным для меня способом.
– Каким именно способом, Евгений? – с удивлением спросила она меня.
– А вот каким, – сказал я и показал пальцем на свою щёку.
Лиза густо покраснела, и я, чтобы избавить её от смущения, быстро сказал:
– Это, Лиза, конечно, шутка. Простите меня, пожалуйста, за неуместность её.
Услышав это, Лиза мило улыбнулась и молвила:
– Ну, Евгений! Я вижу, Вы большой провокатор!
– Так я ж не скрываю это. Даже горжусь тем, что предоставляю некоторым женщинам возможность прикоснуться к моей драгоценной щеке!
– И что же это за женщины, которым Вы позволяете прикасаться к Вашей «драгоценной щеке»?
– А те, которые знают, что, прикасаясь к моей щеке, доставляют мне большое удовольствие.
– Евгений, Вы шутите?
– Конечно!
Услышав это, Лиза не удержалась и искренно рассмеялась. Так постепенно к нам вернулось спокойное душевное состояние, нарушенное просмотром психологически сложного спектакля. После этого я решил поговорить с Лизой о её профессиональной деятельности. Спросил:
– В чём непосредственно заключается Ваша служебная деятельность?
– Я – специалист в области художественной живописи, но непосредственной моей научной работой в музее является живопись русских художников XIX столетия и в первую очередь художников-передвижников.
– А скажите, пожалуйста, как Вы попали на работу в этот знаменитый музей? Ведь на работу в нём попадают люди явно не случайно?
– Вы правы, Евгений. Там работает избранная публика. А я попала туда следующим образом. В институт искусствоведения я поступила случайно – было желание освоить эту профессию, поскольку с детства интересовалась живописью. Мои родители по профессии были очень далеки от творческой деятельности: они работают до сих пор на судостроительном заводе инженерами. Я школу окончила с золотой медалью, поэтому была зачислена в институт без вступительных экзаменов. Училась с желанием, была отличницей на курсе и на хорошем счету на кафедре. Институт окончила с отличием и могла бы сразу поступить в аспирантуру, но, к сожалению, на кафедре не оказалось места в очную аспирантуру, а работать ассистентом я не захотела. В результате завкафедрой пообещал меня распределить, так сказать, по блату в хорошее место. Так по его рекомендации я и была зачислена на работу в этом музее в должности младшего научного сотрудника. Я сразу с большим желанием включилась в научную деятельность и через три с небольшим года написала кандидатскую диссертацию. Научным руководителем стал завкафедрой, которую я окончила. Он и организовал мою защиту на учёном совете своего института.
После защиты кандидатской диссертации я могла перейти работать на кафедру в качестве преподавателя, но решила в музее сделать и докторскую работу. Вскоре мне присвоили звание старшего научного сотрудника. В этом звании я и тружусь по сей день. Уже есть примерно половина докторской диссертации. Вот, пожалуй, и всё о моей научной трудовой деятельности. Что ещё Вас интересует?
– Да пока что хватит и этого, Лиза. А я тружусь совершенно в другой сфере – в области машиностроения. Конкретно учу студентов в Киевском политехническом институте и продолжаю в нём заниматься научной деятельностью. Про докторскую диссертацию пока что не мечтаю – нет темы для неё. В области техники – это серьёзная проблема. Поскольку я в живописи дилетант, то не буду через Вас разбираться в тонкостях этой профессии, но хочу спросить у Вас вот о чём: как Вы относитесь к живописи типа экспрессионизма, абстракционизма, кубизма, футуризма и прочих измов? Я до сих пор не мог понять и оценить этот вид живописи. Например, не понимаю, что хотел сказать Казимир Малевич своим «Чёрным квадратом»? В моём представлении подобные картины рисуют те художники, которые ничего лучше изобразить не могут или не хотят, а выделиться как-то хочется! Это, на мой взгляд, просто бездумные, плохо сделанные работы. Вероятно, у этих художников есть какой-то сдвиг в психике. Считаю, что такой же сдвиг в головах и ценителей их творчества.
– Я, Евгений, являюсь сторонницей традиционного русского реализма, но так решительно отвергать такие стили живописи не берусь. Как говорится, каждому своё.
– Я, например, знаю, что эти стили художественного искусства отвергали многие знаменитые русские художники. А уж они-то точно разбирались в стилях живописи, – сказал я.
– Но это могут быть обычные творческие разборки художников различных стилей. Время должно расставить всё по своим местам. Так что давайте оставим этот вопрос на суд времени. Договорились?
– Договорились, Лиза! – сказал я дружелюбно и продолжил. – В сфере нашей научной деятельности тоже бывают творческие разборки, но они, как правило, происходят между различными научными школами, занимающимися одними и теми же исследованиями. К сожалению, в таких случаях часто победителями становятся не те, кто прав, а те, кто сильней и изворотливей или у кого больше связей в высших эшелонах власти.
Подойдя к проходной санатория, я с грустью в голосе сказал:
– Ну что, Лиза, будем прощаться? Спектакли закончились, значит, заканчиваются и наши…
Но, не дав мне досказать фразу, Лиза вдруг хитро улыбнулась и спросила:
– А Вы где в Одессе загораете и купаетесь?
– А на городском пляже.
– Так там же сейчас, вероятно, посетителей не меньше, чем селёдок в бочке? Там и стоять-то, вероятно, можно только на одной ноге, – сказала Лиза в шутку.
– Да, Лиза, приходится либо приходить рано утром, чтобы занять место близко к морю, либо располагаться вдали от него.
– А Вы не хотите посещать наш санаторский пляж?
– А разве это возможно? Ведь на него, вероятно, пускают только вас, лечащихся в том санатории?
– Да, это так, но этот вопрос можно решить.
– Как?
– А я могу оформить на Вас пропуск для входа в санаторий, в том числе и на наш пляж.
– И как же Вы это сделаете?
– Скажу директору санатория, что Вы – мой муж. Приехал, мол, сюда тоже отдыхать, но, к сожалению, без путёвки. Поэтому снимаете здесь комнату у местных жителей. Кстати, Евгений, в санатории есть прекрасная летняя танцевальная площадка. Вам её тоже можно будет посещать.