Запретная механика любви
Шрифт:
— Ваши вещи там?
— Там. Где им еще быть?
Инквизитор улыбнулся, и Анна невольно заметила, что ему идет улыбка. Она смягчала его напряженное лицо, делая ее нового знакомого не машиной для следствия, а живым человеком.
— Хорошо. Тогда сейчас пойдем туда, заберем их. Потом ко мне.
Лицо стало жечь. “Прикупил барышню на вечер”, вспомнила Анна вчерашние гадкие слова в кабаке — видно, инквизитор решил, что, выручив вчера Анну из беды, в самом деле приобрел на нее какие-то права. Не может же такого быть, чтобы он решил ей помогать просто так по доброте
— Я отказалась греть постель Итана Коннора, — с ледяным достоинством сказала она. — И не собираюсь греть вашу.
Инквизитор устало вздохнул. Посмотрел на Анну так, словно она была ребенком, который ничего не понимает, но обо всем говорит с потрясающей серьезностью.
— Я склонен считать, что Итан Коннор причастен к убийству вашего приемного отца, — неторопливо, как учитель, который диктует текст не самым умным ученикам, произнес он. — И он ищет вас явно не для того, чтобы выделить долю наследства. Зачем? Это я и хочу выяснить. Это может быть ключом к убийству Гейба Коннора. Понимаете?
— Не хотите меня выдавать.
— Не хочу. Тогда мне придется расследовать два убийства, а не одно, — он улыбнулся и, направившись в сторону двери, бросил через плечо: — Идемте. Времени у нас не так, чтобы много.
— Как вас зовут? — спросила Анна и снова вспомнила свой удар щеткой.
— Дерек Тобби, старший следователь инквизиционного департамента. Ваше имя я знаю.
Девица была пусть и избалованной, но энергичной и решительной — шагая рядом с ней в сторону собора святой Марфы, Дерек вдруг подумал, что Анна Кло ему нравится. Бойкая, умная, готовая сражаться за то, что считает правильным, она не была похожа на тех девушек, с которыми ему приходилось общаться.
Впрочем, на общение с девушками нужны деньги — и по этой причине оно было не сказать, чтобы частым. Вполне себе редким. Дерек предпочитал тратить свои доходы на другие дела.
— Отец создал для арниелей набор специальных команд, — рассказывала Анна. — Они воспринимают их как подсказки невидимого собеседника. Некий внутренний голос, как у людей. И этот внутренний голос говорит им, что нужно делать в разных ситуациях. Несчастная Дженни улыбается и хвалит вас как исключительного кавалера. Курьер развозит заказы и решает, что, например, делать, если заказчика нет дома.
— И этот голос говорит, что нельзя убивать людей, — произнес Дерек. Снег почти перестал — редкие снежинки кружились у фонарей, столица засыпала, и заснеженный тротуар, по которому они шли, казался расстеленной скатертью.
— Да, — кивнула Анна. Кудрявый локон выбился из-под ее маленькой пушистой шапки, придав девушке неожиданно кокетливый, лукавый вид. — Поэтому я и говорю, что Джон не мог убить отца.
— А можно как-то отключить этого невидимого собеседника? — поинтересовался Дерек.
— Нет, — отрезала Анна и вдруг неуверенно добавила: — Хотя я иногда начинаю думать, что Джон как-то смог это сделать. Что он думает и действует сам, а не так, как ему приказывает блок команд.
— Тогда он мог убить вашего отца. А потом починить руку, — сказал Дерек. Глаза Анны вспыхнули, кончик носа дернулся, и девица толкнула его в плечо так, что Дерек едва не отлетел к ограде сада, мимо которого они шли.
— Нет, не смейте так говорить! Джон никогда бы этого не сделал!
Впереди уже был виден собор святой Марфы, и Дерек в очередной раз почувствовал, что идет к месту невероятной силы. Это был не просто самый известный памятник архитектуры Темных веков, не просто величественный образец старого гарнского стиля с остроконечными сооружениями, стрельчатыми сводами и обилием орнамента — это было что-то намного больше башен, статуй и витражей. Иногда собор казался Дереку живым существом — могущественным, сильным и очень добрым, которое соединяет человека с его создателем.
Во все времена собор давал прибежище несчастным и одиноким, больным и раненым, лишившимся крова и надежды. Неудивительно, что Анна Кло пошла именно туда — странно, что ее добрый дядюшка не направился в собор в поисках. Возможно, не мог поверить, что она будет ночевать на одной скамье с бездомными.
Они вышли на площадь перед собором — в праздничные дни сюда выносили святые дары для собравшейся паствы. Негромко заговорил Элистан — большой колокол в правой башне — сказал, что уже поздний вечер, и всем пора спать. Они обошли здание, Дерек встал возле одного из контрфорсов, и Анна нырнула внутрь — из-за приоткрытой двери доносились голоса бездомных, и Дерек невольно подумал, что барышне из благородного семейства нелегко пришлось в эти дни.
Снова посыпал снег — мелкий, спокойный, тихий. В свете фонаря снежинки казались танцующими феями, которые рассыпали с крылышек порошок для арниэлей. Если Анна так уверена, что Джон не убивал Гейба Коннора, то кто тогда убил? Возможно, существует арниэль, у которого нет блока, запрещающего убивать людей — и это плохо, очень плохо.
Голоса усилились, и Дерек отступил в тень. Из храма вышли двое мужчин в потертых пальто и мятых шляпах — приостановились, закуривая, и неспешно направились дальше.
— И что ж они там ищут? — услышал Дерек и ощутил, как по загривку мазнуло холодным ветром — как всегда, когда начиналась охота.
— Да кто б их знал! — откликнулся второй. — Утром прошли по храму, скамейки обшаривали.
— Мож, закладку какую? Фришт говорил давеча, что с югов партию хмель-травы доставили, может, будут фаршмовать?
Дерек усмехнулся. В переводе на человеческий это означало, что из Парвского халифата пришла новая партия наркотиков, и теперь ее распространяют по городу. Господину Санторо стоит озадачиться.
— Мож и закладку.
Незнакомцы растворились в уличной тьме, и почти сразу же появилась Анна — она держала в руках небольшую сумку и выглядела встревоженной.
— Что-то случилось? — спросил Дерек. Чутье подсказывало, что надо убираться отсюда подальше и побыстрее. Анна кивнула и, потянув Дерека за рукав, повела его в какой-то темный проулок — настолько темный, что он машинально повел рукой, готовясь бросить нож.
— В соборе сегодня был обыск, — негромко объяснила Анна. — После утренней службы пришли какие-то люди и перевернули там все снизу доверху.