Запретная тема
Шрифт:
– Да еще эти проклятые швы, – пожаловалась она. – Они просто сводят меня с ума. Хочу как можно скорее от них избавиться. Кроме того, не терпится узнать, что стало с моим лицом.
Больше всего на свете она боялась, что на щеке на всю жизнь останется безобразный шрам.
– Это не так и важно.
– Что ты имеешь в виду?
– Я о твоем лице. Ты считаешь, успех в расследованиях зависит от твоей внешности. Возможно, это действительно помогало расположить к себе окружающих, и оттого они охотнее шли на контакт. Но это преходяще, главное твой ум, интуиция и детективные способности. И даже если твоя внешность будет далека от идеала, на твою работу это никак не повлияет. Вот, например, последнее дело ты распутала благодаря внутренним качествам.
Дженна покачала головой.
– Это действительно так, – настаивала Пенни. – Заметь, ты стала одеваться повседневно, забыла о коротких юбках и блузках с глубоким вырезом.
Дженна издала странный полузадушенный смешок.
– Это ужасно! А я-то думала, что добилась успехов исключительно благодаря своему бюсту.
– Нет, поверь мне. А что касается Брента, считаю, вам нужно откровенно обо всем поговорить. Позвони ему сама. Я уверена, все не так плохо. Мне кажется, ты слишком драматизируешь ситуацию.
– Возможно. Мы с ним вечно все усложняем. Нужно ко всему относиться проще. Если и дальше будем сходить с ума по любому поводу, наш роман так и не сдвинется с мертвой точки.
Брент стоял посреди гостиной дома, где прошло его детство. Мебель из комнаты вынесли, и теперь здесь было пусто и непривычно. Все эти годы он постоянно прокручивал в голове события той страшной ночи. Пришло время отпустить эти воспоминания. Раньше у него хотя бы были дядя, тетя и кузина. Теперь у него никого не осталось. Кроме Камиллы. Брент был рад, что сестра смогла полюбить и стать счастливой в семейной жизни. В глубине души он даже ей немного завидовал. Он думал, если найдут убийцу, станет легче. Нашли, и что теперь?
За окном хлопнула дверца машины. «Интересно, кто это может быть?» Двигался он медленно, с большим трудом, как древний больной старик. Казалось, что при каждом шаге скрипят даже внутренности, будто ржавый несмазанный механизм. У самой двери он оглянулся и еще раз бросил взгляд на гостиную. Пора отпустить воспоминания, начать новую жизнь. А мать пусть покоится с миром. Незачем больше думать о ней.
Сегодня все иначе. Ведь он наконец получил ответы на все свои вопросы.
– Брент, – позвала Дженна, словно не решаясь войти.
Он сегодня несколько раз звонил ей, но она не брала трубку, писала эсэмэски о том, что перезвонит позже. Так и не позвонила. Конечно, он сам виноват, не нужно было отталкивать ее от себя.
– Привет.
– Привет!
– Я так рад, что ты приехала.
– Ну, у тебя ко мне есть важный разговор. Дженна хотела подняться на крыльцо, но Брент покачал головой:
– Я бы хотел поговорить здесь.
– Ты забыл закрыть дверь на ключ.
– В этом больше нет необходимости.
– Ты когда-нибудь сюда еще вернешься?
– Нет. Никогда.
Некоторое время Дженна молча смотрела на Брента, удивленная подобным решением. Опомнившись, в шутку толкнула его в грудь.
– Прости меня, – проговорил он.
– За что?
– За все. За то, что отталкивал тебя всякий раз, когда ты хотела помочь. За то, что отказался от твоей помощи из-за собственных капризов. У меня непростой характер, тебе придется с этим смириться.
– У большинства людей сложный характер. Идеальных нет. Нужно просто мириться с недостатками друг друга. Что касается меня, я с твоими недостатками давно смирилась. Но мы могли бы поговорить об этом в Чикаго. Зачем ты пригласил меня сюда?
– Я вывез мебель.
– Вот как?!
– Да. Теперь дом абсолютно пуст.
Дженна взяла Брента за руку и слегка сжала его запястье. От этого полного сочувствия и нежности прикосновения он почувствовал необыкновенное влечение к ней, забыв обо всем на свете. Даже самые невинные прикосновения вызывали страстное желание. Ему вдруг захотелось рассказать ей обо всем, что его тревожит.
– Зачем ты это сделал? Я имею в виду, зачем вывез мебель?
– Расследование закончилось. У меня больше нет вопросов. Ты разговаривала с Рассом?
Дженна кивнула.
– На счету моего дяди шестнадцать убитых женщин. Возможно, жертв гораздо больше. Кто знает, сколько он успел убить за двадцать три года во время своих командировок? Самое страшное, он даже не смог объяснить, почему все это совершил.
– Ужасно.
– Не знаю, сможем ли мы когда-нибудь оправиться.
– Как Сильвия?
– Она сейчас во Флориде у подруги. Мы с Камиллой настояли на том, чтобы она уехала из Карлайла. Ей нельзя здесь оставаться. Дочь и муж в тюрьме, у нее больше нет семьи, жизнь рухнула. Я ей очень сочувствую. Мы с Камиллой пока не в состоянии с ней общаться. Да, она ни в чем не виновата, и все же. Нам даже видеть ее тяжело.
На дороге показались трактор и экскаватор. Брент помахал им, машины с грохотом остановились.
– Что происходит? Зачем здесь техника?
– Ты спрашивала, зачем я пригласил тебя. Так вот. Я хочу, чтобы ты это увидела своими глазами.
– Ничего не понимаю.
Брент взял Дженну за руки и слегка их сжал.
– Я хочу снести дом, уничтожить, стереть с лица земли.
– О! – В возгласе Дженны сквозили удивление, радость и облегчение.
– Он должен исчезнуть. Камилла тоже так считает. Отцу эта идея не понравилась. Но когда я напомнил ему о том, что он бросил нас, мигом замолчал. Так что мы с сестрой можем распоряжаться им, как угодно. А нам угодно от него избавиться раз и навсегда.
– Я все-таки не понимаю, как Мэйсон мог на это согласиться.
– Я пообещал отдать ему все деньги, вырученные с продажи мебели и участка. Это его успокоило. Впрочем, не важно. Я хочу начать новую жизнь. И первый шаг к этому – уничтожить дом, с которым связаны тягостные воспоминания.
– Значит, твой отец больше сюда не вернется?
– Вчера он уехал. Не могу сказать, что я опечалился. Впрочем, он оставил номер телефона и обещал звонить. Посмотрим, сдержит ли он слово. Честно говоря, не особенно ему верю. Может быть, я сам когда-нибудь ему позвоню. Не знаю, правда, о чем с ним разговаривать. Мы никогда не были близки раньше, а уж теперь и подавно. А теперь я хочу сказать тебе одну вещь. Только, пожалуйста, не падай в обморок, моя королева красоты.