Запретные удовольствия

Камерон Стелла

Нэсти резко подался вперед. Полли вздрогнула и отпрянула. Но он все же завладел ее руками, положив их на стол, накрыл своими ладонями.

– Безумная теория, – глухо проговорил Нэсти, глядя ей в глаза. – Вот уж не думал, что могу влюбиться.

Полли вдруг почувствовала такой озноб, будто ее окатили ледяной водой. Ее била дрожь, руки и ноги покрылись гусиной кожей.

– Вы не можете… так говорить, – прошептала она. – Не можете…

– Я уже сказал.

– Но вам не следовало так говорить.

– И тем не менее это

так.

– Неужели вы думаете, что полюбили меня? Нэсти, вы с ума сошли…

– Нет. Уверяю вас.

– Но как же так? Мы ведь совсем незнакомы.

– Я наблюдал за вами несколько недель…

– Но вы не знаете меня.

– Вот теперь и узнаю.

Полли смотрела на своего собеседника во все глаза, смотрела, совершенно ничего не понимая. Все это походило скорее на кино, а не на реальную жизнь Полли Кроу. У нее вдруг промелькнула мысль, что Феррите ведет себя как сумасшедший. Она в ужасе отпрянула.

– Мне надо идти.

Полли вскочила со стула, но Нэсти удержал ее:

– Я снова напугал вас.

– Пожалуйста, позвольте мне уйти.

– Если я вас отпущу, то потом буду проклинать себя. Вы уже никогда не позволите поговорить с вами как сегодня.

– Да, не позволю, – кивнула Полли.

Ей вдруг пришло в голову, что Нэсти прав: она действительно не позволит. К сожалению, не позволит. Но чего же, собственно, она хотела? Конечно, Нэсти очень привлекательный мужчина, но факт остается фактом: они друг другу чужие. Он же вел себя так, будто уже обладал ею. И точно так же вел себя тот… постоянно звонивший ей незнакомец.

– Полли, пожалуйста, забудьте все, что я вам наговорил! Я вел себя как последний идиот. Как смел я надеяться, что вы примете меня всерьез? Пообещайте только, что мы снова увидимся. Снова и снова.

– Я…

– Пожалуйста. – Нэсти смотрел на нее с мольбой в глазах.

Полли пришла в замешательство. Она отвела взгляд и сказала:

– У меня есть сын.

– Знаю. И даже видел вас с ним вместе. Очень симпатичный ребенок.

– Он… самый лучший. Ему пришлось несладко, когда он был совсем маленьким. Теперь вся моя жизнь в нем, и я хотела бы, чтобы он не сомневался в этом. Для меня никогда не будет никого важнее Бобби.

– Дети вырастают и становятся взрослыми. И тогда их мамам лучше полюбить кого-то другого.

– Я привыкла к одиночеству.

Нэсти провел кончиками пальцев по ее руке – от локтя к запястью.

– Я тоже привык к одиночеству, – сказал он вполголоса. – И доволен своей жизнью. Извините, видимо, я ошибался, полагая, что вы не замужем. Просто я его не видел.

– Но я действительно не замужем, – пробормотала Полли, пытаясь унять дрожь в руках.

– Скажите, а что вы имели в виду, когда говорили о телефонных номерах? Вы упоминали о ком-то. О человеке, который постоянно вам звонит, не так ли? Ведь это мужчина?

Нэсти пытался говорить как можно убедительнее – так, чтобы она не сомневалась в его искренности.

– Не

имеет значения, что я имела в виду. Просто неприятности. Мелкие неприятности, – поспешно добавила Полли, решившая, что иногда ложь простительна.

– Вы считаете, что я настолько глуп, чтобы вам поверить? – Нэсти нахмурился. – Вы ужасно нервничали. Да вы и сейчас не в себе. Стоило мне упомянуть об этих звонках…

– Я никогда не нервничаю, – отрезала Полли, она уже начинала сердиться. – Вы просто застали меня врасплох. Только что вас не было – и вдруг вы появились. Все это так неожиданно…

– Прошу прощения. Впредь буду сначала свистеть. Или еще что-нибудь придумаю.

– Нет уж, не надо!

– Вам не нравится, когда свистят? – искренне удивился Нэсти.

Казалось, ему доставляло удовольствие узнавать о ней все новые, даже самые незначительные, подробности.

– Меня от свиста в дрожь бросает.

– Да? А плавать вы любите? – еще более воодушевился Нэсти.

– Конечно. – Полли не умела плавать, но постеснялась в этом признаться.

– А как насчет подводного плавания?

– Нет.

– Хотите научиться?

– Не знаю. – Даже если глаза Нэсти и были холодными, сейчас он смотрел на нее так, словно она – центр мироздания.

– Сюда идет Белинда. Да еще с подносом.

– Если вам звонит какой-то ненормальный, мне хотелось бы об этом знать, Полли. – В его интонации вновь послышались собственнические нотки, словно он имел на нее какие-то права.

– Со мной не происходит ничего такого, о чем вам следовало бы знать, – отрезала Полли.

Подумать только, он действительно сказал ей, женщине, с которой разговаривал всего лишь второй раз, что мог бы полюбить ее!

– Белинда! Ты что, и поесть нам принесла?

– Конечно, принесла, дитя мое.

Если бы Полли узнала, что Белинде всего сорок пять с маленьким хвостиком, она изумилась бы. Но Белинда частенько обращалась с ней как с внучкой, и Полли привыкла к этому.

– Пожалуйста, попробуйте это, – приятным грудным голосом проговорила хозяйка.

Она расставила на столе чашки и принялась разливать в них розоватый чай из черного горшочка, расписанного серебристыми звездами и лунами.

Полли, прихлебывая сладкий, с цветочным ароматом напиток, поглядывала на Нэсти. В такие моменты она была даже рада его невозмутимости, его бесстрастному взгляду.

– Как вам чай? – спросила Белинда, она забросила за спину свою черную длинную косу. – Будьте откровенны, я ведь изрядно потрудилась.

– Недурно… – ответил Нэсти не очень уверенно.

Полли поджала губы, пытаясь сдержать улыбку.

– Вы первые пробуете этот чай, – с гордостью заявила Белинда.

– Мы польщены, – сказал Нэсти, по-прежнему невозмутимый.

Белинда поставила на стол тарелку с темно-красным печеньем.

– В нем те же компоненты. При выпечке цвет становится насыщеннее.