Защита и Нападение

Вереск Елизавета

Я надеялась увидеть хоть малейший намёк: будь то раздражение, гнев или ярость. А не этот отсутствующий взгляд, который пробирает до самых костей. Стеклянный, не осознанный.

– Можешь радоваться, что пора мучений закончилась – от раздавшегося голоса побежали мурашки – Анорексия тебя обмоет и переоденет. Что будет, если ты скажешь об этом хоть слово можешь не думать, ибо это окажется твоими последними минутами в жизни. Ты помогла мне подобраться к принцу ещё ближе и только по этому ты ещё жива. Держи!

В руки вложили ключи и переносной портал с одноразовыми координатами, которые вели в нашу академию. На первый атрибут мне так же дали указания:

– Один вставишь во входную дверь, другой же открывает шкаф.

На этой ноте отец поспешил ретироваться. Весь тихий гнев, что поселился в душе я спустила на удаляющуюся фигуру. Вложила в него все, что только ощущала.

И только потом заметила вдвое сложенный листок с аккуратным текстом: Не вздумай сводить её шрамы, так же как и остальные синяки. Трогай лишь нескрываемые тканью места – лицо, запястья и шею.

Теперь я посмотрела на дверь.

«Почему ты такой? Почему?!Почему?!Почему?!» - бились запоздалые мысли.

Как можно было не замечать очевидного, что вовсе не укравшая внимание отца - сестра достойна смерти.

А самое главное; Почему я не прикончила его, когда была возможность?

Однако у меня были дела по важнее. И на них у меня было выделено чуть меньше часа максимум.

Первые десять минут я возилась с замком, а после дошла до комнаты. По пути мы никакого так и не встретили. Не было ни слуг, ни матери Алины. По меньшей мере именно она должна была первой заступиться за дочь; где она была все время и что делала, меня не волновало.

Я переводила взгляд то на сестру, то на стены комнаты.

Какая у человека обстановка в спальне играла для меня значительную роль. Даже по такой мелочи можно воссоздать характер и темперамент хозяина.

Например Алина явно тяготела к желтоватому и белому. Такого цвета было бы больше, если бы не одно но.

Этим «НО» стали чёрные полосы фломастера вперемешку с красными чернилами перьевой ручки. Чернила от последней разлились в цвет артериальной крови: такой яркой она была на фоне других. Это считалось сродни кресту на жизни.

Перед заточением девушка изрядно попортила все окружающие предметы; В их число входили и стулья, и кровать, и все остальное.

– Ванна хоть цела? – наконец я задала первый вопрос к сестре.

– Её не пробьешь – вышел из неё жалкий хрип – только шуму навела, благодаря чему меня и схватили, да привели к отцу на беседу.

Слушая её исповедь я открыла дверцу в нужную комнату. Хорошо изготовленная ванна была покрыта акриловым слоем. За наше отсутствие кто-то из служанок успел нагреть воду. В неё так же насыпали лепестки роз и капнули туда мятное масло. Получилось очень успокаивающе, в духе моей сестры.

– Я думала что помру прямо там. Отец не выслушал и сразу повесил за руки, оставляя небольшое расстояние для ног. С каждым вдохом было столько плетей, сколько не дают отличившемуся рабу. Очень страшно. Уже и не помню сколько раз теряла сознание, мысленно проклиная отца.

Я взяла мочалку и осторожно убирала лишние корочки и грязь на коже. Вода вмиг почернела. За каждым движением с её кожи тянулись ленты грязи. Отделившись от кожи, они попадали в без того тёмную воду.

– А один раз я услышала любопытный диалог с каким-то мужчиной. Они вроде знакомы с отцом. Тогда я в очередной раз притворилась спящей, понадеявшись услышать что-то интересное. И не прогадала. Алистер – на его имени я царапнула кожу мочалкой посильней, чем нужно – позвал какого-то мужчину. К нему обращались как к пыли. Только так и обращался: Пыль сюда, пыль не то, пыль достал и так далее. Так вот, речь была о тебе, принце и двух магистрах.

– Что? Ты помнишь о чем они говорили!?

– Я об этом и толкую! Он обвинял в вас заговоре против него, ссылаясь на твоё поведение и частые разговоры с ними. Сказал, что раз не получилось убить тебя и настроить весь дворец и обысных людей против «отброса» королевской семьи, то нужно действовать более радикально!

– Отброса?
– Я сразу поняла, что речь идёт об Алане – назвать так члена королевской семьи…самоубийство.

– Вот и я о том же. Шонграх уже успел посвятить тебя в план? Раз снова считает союзником, то точно дал указание.

– Убить Алана – тихо произнесла, задрожав всем телом – мне нужно убить принца, Алин…

***

Мы прошли все коридоры, которые только были в поместье, лишь делая вид что ищем выход. На самом же деле Алина показывала мне места, где могут быть спрятаны потайные ходы или ещё какая нибудь лазейка, если сюда придётся уже возвращаться.

В бою как говориться все средства хороши! И в академию мы вернулись относительно в хорошем настроении.

– Им нужно сказать – рассуждала Алина – это не такая информация о которой нужно промолчать.

– Ты полностью права – твёрдо сказала я, видя её выражение, выражавшее что угодно, но не веру в моё раскрытие.

Мне оно казалось до смерти глупым. Ладно тогда, но сейчас я практически их друг. И все сами говорили, что со мной можно общаться. Тогда почему нет?

Занятия давно начались, так что на улице никого не было. Мы с подругой с успехом зашли в дом и начали делать свои дела. В частности умыться, переодеться и прочие мелочи.

Когда мы расчесывались, обе услышали шипящий звук из моего комода. Как будто кто-то выжигает бумагу.

Этот звук мог свидетельствовать только об одном. И это одно не закончится ничем хорошим, так как это характерный звук для послания от Шонграха.

Чеканя шаг я выдернула слежавшиеся листы с волшебной бумагой, на которой могут отображаться незаметные для ректора и других магистров записи от отца.

Казалось бы, мы все уже обсудили, но это было лишь началом его коварного плана.

– Что это? – Алина подошла сзади и взглянула на стремительно появляющиеся буквы.

– То, что мне не успели сказать.