Защитница земель кьяревских
Шрифт:
– Госпожа Сашиара, что вы решили? Осталось два часа до погружения Хору в воду.
– В словах этой эльфийки что-то есть, но я должна сначала спросить у своего народа. Так что вам придётся подождать. Биар, Луар, присмотрите за «гостями».
Как только большая часть наг покинула помещение, на меня разом посыпались вопросы. Нет, вот что они так на меня взъелись? Я тут нашу участь оттягиваю, а на меня печенье крошат!
– Мой народ согласен, – сказала Сашиара. – Он согласен попробовать влиться в общество, соблюдая все законы. Но если у нас ничего не получится, тогда ты, эльфийка, –
Нас отпустили. На душу лёг огромный камень. Ещё не хватало в нагу превратиться. Но я верила, что у них всё получится и меня не постигнет эта участь.
Лиорт Хлери даже и не пытался нас искать. Ярослава постоянно путалась у него под ногами, а потому он не вспоминал о практикантах. Стемнело. Спать я пошла первая. Катя долго объясняла инрэ, что она оборотень и ей необходимо пойти в лес. Разрешение Жильцова получила, приняв облик бурого мишки, умчалась в лес.
Утром обнаружила подругу на пороге её комнаты. Не дошла бедняжка. Разбудила. Та глянула на меня своим осоловевшим взглядом и продолжила спать. Её тело было покрыто шерстью, вот и спать на полу не холодно.
Завтракала я в компании Мархеля. Эльф меланхолично ковырял еду.
– Что-то случилось? – поинтересовалась я.
– Нет, ничего не случилось, – вздохнул он. Пожав плечами, я продолжила трапезу. Тут Торн посмотрел на меня и выдал: – Я как представлю, что ты станешь нагой, аж плохо делается. Зачем ты согласилась?
– Надо было что-то делать, а ничего путного в голову не лезло, – ответила я. – Не волнуйся, Мархель, всё будет хорошо.
– А если нет? Я не хочу сказать, что наги мне не нравятся, но в них что-то нехорошее есть.
– Они озлоблены на мир, вот и всё. Ты же знаешь теперь их историю, вот теперь сам подумай: как им после этого доверять нам?
– Мне кажется, они специально будут себя похабно вести, чтобы забрать тебя.
– Если оно действительно так и будет, тогда договор считается недействительным, – успокоила я его. – Так что, не бери в голову.
– Но почему только тебя?
– Моя ж идея была, вот и буду расплачиваться.
– Почему ты так спокойна, Стефания? Будто не твоя судьба будет решаться.
– Будет, но не сейчас же. Пройдёт время, пока они соберутся. Так что, мне пока ничего не грозит.
– Я просто поражаюсь твоему спокойствию, – возмутился Мархель. – Ну, да, ладно. Что будем делать?
– Нам выходной устроили? – удивилась я. Вот здорово будет! Погуляем хоть!
– Ага. Встретил сегодня инрэ Хлери, а он какой-то вымученный. Решил спросить, что будем делать сегодня, а куратор сказал, что лично он будет отсыпаться. Даёт нам фору. Так что, как вы с Екатериной не знаю, а у нас с Аширой свидание.
Вот и отлично! Сегодня день обещал быть знойным, и я собралась, как следует оторваться. Через час спустилась Катька и выставила мне претензию, что я плохая подруга, в угол на гречку поставить нужно. Я, видите ли, прошла мимо неё и даже не соизволила отконвоировать её спящую тушку на коечку. Озябла она. Не фиг шататься по ночам, и вообще, у неё шуба есть. О чём ей и поведала.
Ближе к полудню мы всё-таки
Первым делом Катя потащила меня в мастерскую. У неё корпус гитары треснул. Я же поинтересовалась, как её угораздило-то? Жильцова хлопнула пару раз своими янтарными очами и рассмеялась. К ней сегодня ночью тип пристал поддатый. Думал, она представительница древнейшей профессии, вот и получил гитарой. Силушку свою богатырскую только не рассчитала. Мужику ничего не было, а инструмент повредила.
Мастер осмотрел её инструмент и сказал, чтобы мы возвращались через часа полтора. Пообещал сделать конфетку. Раз такое дело, то направили мы свои стопы к ярмарке. Ой, а люду-то сколько, люду! Торговцы зазывают в свои шатры и ларьки, посмотреть на товар. Чего только не было: амулеты, камни, свитки, оружие, еда для усиления способностей… Жильцова рассматривала свитки.
Я услышала бурные аплодисменты. О, народ собирается. Концерт что ли какой-то намечается? Предупредила Катерину, что пойду, узнаю, чего так люду много собралось? На помост взошёл мужчина. На нём была светлая рубашка с закатанными рукавами и штаны тёмного цвета. Каштановый длинный волос был завязан в хвост. Алые очи разглядывали зрителей. Вампир взял в руки гитару, наиграл мелодию и чувственно запел:
В толпе, увидел я тебя в толпе,
И мне, ты улыбнулась мне,
Твоей красотой я был очарован,
Твоей красотой я был очарован!
Я стояла в первом ряду, слушая внимательно. Его голос… он проникал в душу, вызывая положительные эмоции.
А я нарисую твой портрет,
И твой лик улыбнётся мне
На миг уловил очей свет,
Словно это было во сне.
И играл, и пел этот мужчина великолепно. Я начала думать, может, пригласить его в нашу группу? Будут они вместе с Мархелем петь, но, будет ли существовать наша группа после окончания Академии? Торн в следующем году заканчивает учиться, а нам два года ещё тусоваться в стенах учебного заведения.
Тут взгляд исполнителя пал на меня. На миг даже играть перестал, но вовремя спохватился:
И день, и ночь отгонял мысли прочь,
Но тоску не в силах был превозмочь,
И в сердце моём грусть и печаль,
И в сердце моём грусть и печаль!
И сейчас мне казалось, что поёт этот мужчина для меня. Я улыбнулась ему.
Припев он пропел, глядя на меня. Девушки начали бросать в мою сторону завистливые взгляды. Хотелось скрыться от них в толпе, но и дослушать было желание.