Защитник Аркенсейла
Шрифт:
Годдарду-Натаниэлю даже просить ни о чём не пришлось, а Эдик уже соскочил со спины Штопора и бежал по направлению к замку, на ходу колдуя себе под ноги призрачные ступени Воздушной лестницы. Испытанный уже не раз способ, но всё равно опасный. И вниз сверзиться можно, и стрелу словить, и заклинание выхватить от чересчур остроглазого колдуна. Причём не обязательно от чужого. Леди Пиддэд та ещё ведьма, легко могла учудить что-нибудь в этом роде. Но если уж так рассуждать, то можно и с табуретки спрыгнуть, переломав себе обе ноги в лодыжках. Да и не боялся Эдик особо. У Аларока была одна основная тенденция обучения. Стихийный заклинатель
Возобновившийся с новой силой обстрел цитадели сыграл ему на руку. Одинокая фигурка, в вечернем сумраке осталась незамеченной, и Эдик смог подобраться настолько близко, насколько это вообще представлялось возможным. Остановился он, лишь, когда под ногами оказался внутренний двор Морбрунна. Минуты хватило, чтобы понять, что происходит. Внизу творился ритуал. Чего там хотели добиться, можно только угадывать, но то, что в ритуале предусмотрены человеческие жертвы было ясно даже с такой высоты.
Центральная площадь цитадели превратилась в подобие языческого капища. Магические шары освещения парили на разном уровне, заливая пространство ярким светом с выраженным фиолетовым отблеском. Ультрафиолетовые лампы подходят для сравнения. И даже цвета таким же образом инвертировались и приобрели неестественный оттенок. По периметру площади выстроились баронетовы латники, а в центре стоял алтарь. Большой, громоздкий, высеченный из цельного куска камня. Со специально устроенными выступами под конечности жертвы. И цвет удручающе чёрный. Но нет, это только на первый взгляд так показалось. Окрас алтаря больше чернила в стеклянной банке напоминал. Вроде как и антрацитовые, но с выраженным фиолетовым оттенком. Куда же без фиолетового у Погонщиков-то Скверны.
Последних Эдик насчитал особей шесть. Особей, потому что даже случайно назвать их человеками язык не поворачивался. Особенно после увиденного. Эти твари своим поведением больше напоминали приглашённых гостей, чем участников жертвоприношения. Хотя на самом деле всё это происходило по их сценарию. Ну не баронет же додумался до такой мерзости. Однозначно влияние Скверны сказалось. Эдик неожиданно не обнаружил внутри себя прежнего сковывающего ужаса, который всегда появлялся при виде Погонщиков. Разве что Синеглазого он ещё побаивался по старой привычке, но его тут нет, и шестёрка Осквернителей воспринималась по-другому. Как мразь, которой здесь не место, и которую надо уничтожить любыми способами.
Отдельной группой на коленях сидели пленники со связанными за спиной руками. Подданные Годдарда-Натаниэля, которых пленила Эрика. Уже не пятьдесят, а сорок семь человек, обречённых на смерть и потерявших надежду на спасение. Двое уже превратились в растерзанные останки, а третьего только что распластали на жертвенном камне, фиксируя конечности специально встроенными в алтарь ремнями.
Палачом выступал сам баронет, а в роли его подручной – Эрика. Эдик её даже не сразу узнал, настолько она была перемазана кровью. А когда узнал – ужаснулся. Желание, мелькнувшее, при её первом появлении из ворот Морбрунна, переместилось в категорию несбыточных. Речь идёт не об утешении плоти, а о попытке вернуть Эрику в прежнее состояние. Но, судя по всему, в ней даже остатки валькирии растаяли бесследно. Было видно, что фурия сейчас наслаждается действием и упивается кровью беспомощных жертв. И виноваты в этом даже не Осквернители. Опять виноват Ортис ди Ньетто, мятежный баронет. Единолично.
– Паскуда ты, одноглазая! – не сдержал Эдик разыгравшихся эмоций, – Тварь едучая!
Переполнившая его ненависть ухнула вниз Огненным Столбом, и тут же вдогонку отправился Каменный Дождь. Решать проблемы, так все и сразу. Радикально. Чтобы ни одна гнида не уцелела. А то, что он только что обрёк на смерть пять десятков людей короля, так они ему спасибо сказали бы, если имели такую возможность. Лучше так погибнуть, чем на алтаре под жертвенным ножом. В обратном Эдика никто не смог бы убедить.
Что касается Эрики, то нечего ей гулять по Аркенсейлу в образе Чёрной Девы. Пусть у всех в памяти останется светлой Валькирией, а не сподручницей мятежного лорда и приспешницей Скверны.
Глава 4
Гудящее пламя, выжигая кислород, рухнуло с высоты, но намеченной цели не достигло. Красно-оранжевые языки вдруг приняли очертания полусферы, обтекая её по поверхности, а следом уже заколотили острые осколки Каменного Дождя. Тоже без какой-либо пользы. Атака стихийного мага провалилась.
По-хорошему, Эдику надо было сначала заклинанием вдарить, а потом уже матерно выражать своё отношение к происходящему. Глядишь, и получилось бы закончить всё одним махом. Хотя тоже навряд ли. Погонщики на площади наверняка не для красоты стояли и не для создания общей численности. Они, скорее всего, и защиту заранее поставили. Просто пока никто не атаковал, незаметно было. Возможно, с одним Осквернителем Эдик ещё справился бы. И даже с двумя, но шесть для него явный перебор. Можно, конечно, попробовать, но для этого серьёзная подготовка нужна, а сейчас условия не позволяли, да и момент упущен.
Услышав голос с небес, погонщики разом задрали головы вверх в поисках угрозы. А хрен ли там искать. Вот она, угроза, как на ладони, смотри – не хочу. Эдик действительно стоял в вышине, открытый всем ветрам и взглядам. Словно на стеклянном мосту в национальном китайском заповеднике Тяньмэньшань. Не самая хорошая позиция, учитывая активные военные действия и статус незваного гостя.
Осквернители не задержались с реакцией. Чернильные сгустки их заклинаний метнулись к нарушителю границ цитадели, но тот уже улепётывал со всех ног. Предварительно скастовав заклинание Гнева Матери Гор. В таких случаях гигантские сосульки никогда лишними не будут. Не поубивают никого, так с толку собьют хоть немного. Задумка сама по себе правильная, только не совсем получилось её осуществить.
Время, конечно, удалось выиграть, но его было явно недостаточно для спокойного отступления. Всё-таки шесть противников, подобных Осквернителям, это не шутки. Сосульки ещё сыпались с неба, а первый Погонщик уже появился на стене и начал швыряться заклинаниями в беглеца. Да так резво, словно взбесившаяся пушка, предназначенная для тренировки бейсболистов.
– Твою мать, твою мать, твою мать! – орал во весь голос Эдик, отправляя за спину защиту за защитой.
Любой бы орал, доведись ему оказаться в подобной ситуации. Сложно удержаться от крепких выражений, когда приходится бежать сломя голову, стараясь при этом не шагнуть мимо едва видимых ступенек, да ещё и отбиваться от враждебной магии. Так что строго его судить не приходится.